Овчарка Рой. Овчарка Рой и девятый "В"

— Посади его на кафедру, вот и посмотрим, куда посмеет сесть эта брюзга, — загорелся идеей Лауронен. — Я согласен оказать техническую помощь при доставке!

— Не в технике загвоздка, за ней дело не станет, — отозвался Йони со своей парты.

Юсси Скуг повернулся к новичку:

— А в чем?

Йони поднял левую бровь.

— Томи умрет от страха еще до того, как собака окажется в коридоре.

— Это говорит «Ловииса-два», — пояснил Лауронен.

— Да и у технических помощников не хватит духа, — продолжал Йони.

Лауронен повернулся к нему.

— На что спорим?

Йони сдернул с запястья часы.

— Вот, золотые. Единственная вещь в память об отце. Кому отдать?

— Не валяйте дурака, — сказал Томи. — Я сам проведу завтра Роя в класс!

Йони заколебался.

— Ты обещаешь?

— Даже без твоих золотых часов, — подтвердил Томи.

Йони надел часы обратно на руку.

— Итак, завтра! — сказал Юсси и, перебравшись через парту, направился к своему месту.

— На уроке Муурикки, — подтвердил Лауронен.

Томи ограничился кивком. Ларе уже глядел в их сторону. Да и говорить больше было не о чем. Решение принято бесповоротно.

В вопросе о том, приводить ли собаку на урок, класс разделился на три партии. Большая часть девчонок и некоторые слишком серьезные ребята воспротивились этой затее, как только услышали о ней.

— Почему вам всегда нужно что-то затевать? — возразила Улламайя. — Что плохого сделала вам Муурикки?

— Улламайя любит Муурикки, — съязвил Юсси Скуг.

— У нее и так нервы напряжены. Трое детей, причем старшему пять лет. У них техасский грипп. Позавчера она жаловалась, что не высыпается как следует уже две недели, — сказала Улламайя.

— Если ее нервы не выдерживают этого, то почему она не сменит профессию? — удивился Лауронен. — Ведь замуж-то она выходила не за школу.

Улламайя взглянула на Томи:

— Меня больше удивляешь ты!

— Она орала на меня из-за Роя, — пробормотал Томи в свое оправдание.

Улламайя ничего не ответила.

Томи взяла досада. Какое право имела Улламайя судить их? Ей хорошо говорить. Она лучшая пловчиха в городе. Про нее все время пишут в газетах. И средний балл у нее около девяти. Там, в клубе плавания, требуют хорошей успеваемости в школе, прежде чем допускают к тренировкам.

Улламайя почему-то казалась старше их всех, хотя была одних лет с Томи. По виду — почти взрослая женщина.

— На мой взгляд, у нас в классе все должно быть по-иному, — сказала Карита. — На уроке уже не слышно голоса учителя, потому что некоторые типы беспрестанно шумят.

— А ты научись читать по губам, — сказал Юсси. — Хотя ты и без того знаешь все учебники наизусть.

— В гимназии не придется смотреть на таких типов, как вы, — заявила Карита. — Меня радует одна эта мысль, потому-то я и стремлюсь туда.

— Ты читаешь по ночам больше, чем требуется, да к тому же шпаргалишь, так что ты добьешься своего, — утешил ее Лауронен.

Все засмеялись.

Карита покраснела. Весь класс знал, какой мастерицей писать шпаргалки она была. Карита слыла первостатейной карьеристкой. Ее брат и сестры, как говорили, ничем не отличаются от нее. Их родители не одобряют отметок меньше девятки, и дети ради хороших отметок готовы на все. Холма жил с ними в одном доме и рассказывал об этом.

Школьные учителя обожали Кариту за ее опрятность и прилежание, а также за то, что она бегом бежала отворить им дверь и присесть в реверансе. Особенно любимой ученицей она была у Ээвы, учительницы английского языка.

Они еще посмеются, когда Карита станет пользоваться шпаргалками на экзамене именно по английскому языку!

Эса и Ляски что-то еще пищали в защиту девчонок, но Лауронен положил конец разговорам:

— Мы не будем спрашивать их о том, приводить или не приводить собаку в класс, Томи.

— Если Томи не струсит, — добавил Йони.

— У ловиисовцев не спрашивают, — отрезал Лауронен.

Вторая линия раздела прошла среди мальчишек. Все, кому был по душе этот замысел, не верили, что он технически выполним.

— Каким образом вы проведете собаку хотя бы в коридор? Дежурный ее обязательно заметит.

Лауронена такой пустяк не смутил.

— Проведем ее со двора до двери класса между нами. Ты сможешь сделать так, чтобы она не подала голоса, Томи?

— Скорее ты сам подашь голос, чем Рой.

Лауронен пропустил шпильку мимо ушей.

— Мы пристроим собаку у стены, и кто-нибудь один затеет разговор с Муурикки, когда та откроет дверь. Тем временем Томи под прикрытием остальных проведет собаку в класс.

— А если Муурикки в самый неподходящий момент поглядит на дверь — все рухнет, — язвительно отозвался Йони.

— Во всем бывает свой риск, — заметил Юсси.

— А ведь в том, что сказал ловиисовец, есть доля правды, — заметил Лауронен. — Есть у тебя предложение получше?

— А что, если впустить собаку внутрь через окно еще на перемене?

— И она поднимет шум еще до того, как мы войдем в класс через дверь, — заметил кто-то.

Томи рассмеялся.

— Если я прикажу ей тихо сидеть на месте, о ней никто не узнает, пусть даже вся школа загорится.

— Тогда так и сделаем, — решил Лауронен. — Среди нас есть такие, что не пронесут в класс и мыши в кармане, — подвел он итог. — Но завтра собака Томи начинает учиться математике, если никто не проговорится и не испортит дела… Пойдемте осмотрим окно!

Им не разрешалось покидать школьный двор во время перемены.

Как только они обошли угол здания и повернули к воротам, за их спиной раздался пронзительный возглас Муурикки, но никто из них даже не потрудился удостовериться, что этот крик адресован им.

— Лучше идти, прижимаясь к стене, тогда никто ничего не заметит из окон, — посоветовал Йони и пристроился за другими.

Пройдя несколько шагов, Лауронен остановился:

— Эти окна или следующие?

— Следующие. «БМВ» Муурикки стоит как раз напротив нашего класса.

У внешней стены школы было место стоянки учительских автомобилей. Ближе всех к лестнице, ведущей к двери в канцелярию, стоял «фольксваген» директора, а дальше — другие машины в определенном, раз и навсегда заведенном порядке.