Найти Белую Лошадь

— Они закрыли дверь и поехали, — сказал Сквинтэм.

— Да, Когда я проснулся, мы уже мчались куда-то. Выглянуть я не мог и не знал, куда мы едем. Я ещё надеялся, что не слишком далеко и что я смогу вернуться домой пешком.

— Для тебя это было бы весьма утомительно, не так ли?

— Думаю, что да, — сказал Лабер. — Но получилось так, что прошла целая вечность, прежде чем они наконец остановились и открыли двери, Я выпрыгнул. Я уже говорил тебе, что оказался, должно быть, в сотнях миль от дома. Некоторое время бродил по городу, спал где попало, питался отбросами, ну и так далее, пока какой-то человек в форменной одежде не поймал меня…

— …из Надзора за животными…

— …и поместил меня в тот дом, где ты жил.

— И где ты чуть не умер.

— Б-р-р-р-р-р! — Лабера передёрнуло. — Что же мне делать, Сквинтэм?

Сиамец встал и с балюстрады оглядел парк, нет ли какой опасности. Не заметив ничего подозрительного, он с удовольствием потянулся, выпустил когти и передними лапами поочерёдно царапнул деревянные перила.

— Искать иголку в стоге сена! — сказал он. — Дом под тростниковой крышей в маленькой деревне у подножия большого холма. Чёрт возьми! Да таких домов — тысячи!

— А, подожди! — сказал Лабер. — Я вспомнил. На холме Белая Лошадь, Её можно было видеть из сада.

— Таких белых лошадей тысячи, — сказал Сквинтэм, — К тому же лошадь могут перевести в другое место или продать, или ещё что-нибудь.

— Нет, нет! Не живая лошадь, а её изображение, громадное, вырезанное в дёрне на склоне холма.

Кончик хвоста у Сквинтэма вздрогнул.

— Это интересно, — сказал сиамец. — Здесь, на севере, такого нет. Должно быть, это там, где есть залежи известняка. Похоже, что нам следует двинуться на юг.

Лабер, который уже улёгся, изнурённый столь продолжительным разговором, вскочил.

— Нам? — переспросил он. — Ты хочешь сказать…

— Думаю, я могу составить тебе компанию, — ответил Сквинтэм, — Здесь я не так уж счастлив, а я ещё молод, и многое у меня впереди. Не будешь возражать, если я отправлюсь с тобой?

— Возражать? — гавкнул Лабер. — Да что ты! Ведь с твоей помощью у меня куда больше шансов найти дорогу домой. И мои старые хозяйки полюбили бы тебя!

«Какой же Сквинтэм хороший!» — подумал он.

— Но, — продолжил Лабер, — непонятно, почему ты готов это сделать для меня. И я не знаю, почему ты спас мне сегодня жизнь. Других собак, прежде, ты спасал?

— Нет, — сказал Сквинтэм.

— А почему же меня? — спросил Лабер.

«И сам не знаю, — подумал сиамец. — Ты просто мне понравился».

— Не задавай вопросов, и мне не придётся лгать, — сказал он. — А теперь поспи немного. Я посторожу. Как только стемнеет, мы отправимся в путь.

Глава третья. «Агромадный» взрыв

Никто в тот день не появился около беседки, и Лабер спал без задних ног. Сквинтэм подрёмывал.

Стемнело, взошла луна.

— Подъём! — резко сказал Сквинтэм.

— Что?.. Почему?.. Куда?.. — вскочив, забормотал Лабер.

— Отвечаю на твои вопросы по порядку, — сказал Сквинтэм, — Первое — мы трогаемся в путь. Второе — потому что ты этого хочешь. И третье — к дому под тростниковой крышей в маленькой деревне у подножия большого холма с Белой Лошадью.

Он сбежал по ступеням беседки и направился к воротам парка.

— Но подожди, — сказал Лабер, подстраиваясь к шагу мягко ступающего Сквинтэма. — Откуда ты знаешь, каким путём идти? Как мы узнаем, где юг?

Сквинтэм возвёл свои голубые глаза к усеянному звёздами небосводу и остановил взгляд на той, которая сверкала особенно ярко.

— Мы идём за Полярной звездой, — сказал он.

— Не понимаю, — сказал Лабер.

— Разумеется, — сказал Сквинтэм. — Ты собака, вы дневные животные. А мы, кошки, ночные существа. Мы можем ориентироваться по звёздам.

Лабер тоже посмотрел вверх.

— Там только одна Полярная звезда? — спросил он.

— Две, — сказал Сквинтэм. — Одна в Южном полушарии, другая в Северном.

Лабер поразмыслил над этим ответом.

— А не идём ли мы в совершенно противоположном направлении? — спросил он.

Сквинтэм резко мяукнул. Лабер не уловил, прозвучало это как удивление, насмешка или раздражение из-за того, что он задаёт так много вопросов.

— Слушай, — сказал сиамец. — Если завтра утром солнце взойдёт слева от нас, а вечером закатится справа, то, значит, мы идём в нужном направлении. Наберись терпения, понял? А теперь, будь добр, помолчи. Я хочу поскорее убраться из города и к рассвету быть от него как можно дальше.

Так они и сделали.

К рассвету, очень раннему, потому что это был один из самых длинных дней года, они были, пожалуй, в дюжине миль от того места, где начали путь. Сквинтэм пренебрегал какими-то там дорогами и бежал напрямик, ведомый своей звездой, а когда она стала меркнуть и совсем исчезла, полагаясь на свой инстинкт. Потом взошло солнце. Слева.

— Ты был прав! — гавкнул Лабер, — Мы движемся на юг! Домой! — Он возбуждённо махал пушистым хвостом.

— Уймись! — сказал Сквинтэм. — Нам предстоит ещё долгий путь. Давай отдохнём.

— О, давай! — воскликнул Лабер.

Они нашли ветхий заброшенный сарай, одиноко стоящий среди полей и лугов, и Лабер сразу плюхнулся на пол, на пыльную солому. Сквинтэм забрался в ясли с остатками прелого сена и уютно свернулся калачиком.

Где-то в отдалении промычала корова, прокуковала поздняя кукушка, ласточки порхали туда-сюда, неся в клюве корм для птенцов, которые сидели в гнёздах под крышей. Пёс и кот спали.

Сквинтэм проснулся от шороха, который напомнил ему, что пора и подкрепиться. Здесь было полно мышей, и кот слышал, как они шуршали в соломе. Он очень быстро поймал и съел трёх, а потом занялся умыванием и причёсыванием своих усов.

Завершив туалет, он сел и посмотрел на неопрятную груду, которую являл собой Лабер.

«Я-то себя прокормлю, — подумал Сквинтэм, — а как он? Будет голодный как волк, когда проснётся».

Лабер зашевелился, встал на ноги, потянулся, встряхнулся.

— Я голодный как волк! — сказал он.

— Могу поймать тебе мышь, — сказал Сквинтэм.

— Мышь! Я мог бы съесть лошадь!

В это мгновение раздался близкий ружейный выстрел.

— Лучше нам продолжить свой путь, — сказал Сквинтэм. — Не хочу, чтобы какой-нибудь воинственно настроенный фермер принял меня за кролика.

Но прежде чем они успели двинуться с места, послышался шум крыльев, и в дверной проём сарая влетела большая птица; она неуклюже опустилась на верхнюю перекладину яслей и, раскрыв от ужаса клюв, старалась там удержаться.

Для Лабера это была просто птица, но многоопытный Сквинтэм сразу увидел, что это голубь, и к тому же особенный. Не дикий голубь и не заблудший из городского сквера, а почтовый, с длинными тёмно-серыми с синим отливом заострёнными крыльями, а на розовой лапке у него виднелось голубое кольцо с выбитым номером, для того (Сквинтэм этого, конечно, не знал) чтобы опознать птицу, если она вдруг потеряет дорогу домой. А этот голубь явно потерялся. Он ошалело озирался вокруг и, казалось, не осознавал, что и кошка, и собака представляют для него опасность.

— Кто это? — спросил Лабер.

— Это почтарь, почтовый голубь, — сказал Сквинтэм, — Люди отвозят их далеко-далеко, а потом выпускают, и птицы, с их природным инстинктом, находят дорогу к дому. Видишь ли, они состязаются в скорости, и кто первым вернётся к себе на голубятню, станет победителем. Ну а у этого такой вид, что в число призёров он не войдёт.

Голодный Лабер считал, что вид у голубя вполне аппетитный, однако Сквинтэм, очевидно, потому, что был сыт, решил удовлетворить своё любопытство.

— Что случилось, незнакомец? — спросил он. — Ты просто обезумел от страха.

Голубь ответил не сразу. Он сидел, раскрыв клюв, и тяжело дышап. Потом выговорил с трудом: