Волшебные очки

— Не удивляйся, — сказал Козачок Гулька. — Сейчас на тебе будет скафандр космонавта. Ты же не волшебник, тебе в космосе нужно будет дышать.

— И вправду, я почувствовал на себе скафандр космонавта, и я увидел синюю Землю, от которой мы отделялись с огромной скоростью. Я едва успевал замечать спутники и космические станции, мимо которых мы мчались…

И вдруг мы примчались к удивительному сооружению с бесчисленными антеннами и множеством иллюминаторов. Козачок Гулька постучал (видимо, своим перначем) по люку. Люк открылся, и мы влетели внутрь. В кресле перед огромнейшим экраном сидел смешной дедушка в очках со стеклами, разделенными на две части — верхняя — прозрачная, нижняя — темная.

— Сейчас я поговорю с ним на сказочном языке, который ты не понимаешь…Объясню ему, что нам нужно, — сказал Козачок Гулька. Застрекотал что-то волшебнику Ивану Ивановичу Поискову (конечно же, это был он). Тот закивал и поднял голову, чтобы смотреть на экран сквозь темную половинку.

— Когда господин Поисков узнает о преступных чрезвычайных происшествия, то смотрит сквозь темные стеклышки, а когда узнает о хорошем, радостном необычном событии, то смотрит сквозь светлые, — пояснил Козачок Гулька.

На экране быстро замелькали страшные кадры, будто в американском фильме ужасов, и вдруг возник стоп-кадр, на котором я увидел Ромку. Он лежал со связанными руками, еще и пристёгнутый цепью к батареи парового отопления в полутемном подвальном помещении. Справа, на старом обшарпанном диване, клевал носом коротко стриженный бугай с бычьим затылком.

— Вот! Это то, что нам нужно! — проговорил Козачок Гулька, а потом благодарно застрекотал что-то волшебнику Поискову, и мы снова вылетели в открытый космос.

— Адрес у нас уже есть. Будем вызволять Ромку! — сказал Козачок Гулька.

— Но же эти рэкетиры меня увидят, — сказал я.

— А как же они тебя увидят, если ты невидимый, — улыбнулся Козачок Гулька.

Я оглянулся и вправду не увидел ни рук своих, ни тела. Ого! Мы летели с шальной скоростью назад к Земле. А вот уже и Киев… Освященный огнями Крещатик, Площадь Независимости… Но мы полетели на окраину, на Куреневку. И мы опустились в садике какого-то частного домика. На столбе болтался небольшой фонарь, едва освещающий двор.

— Ну вот — приехали! — сказал Козачок Гулька.

— А как же мы внутрь войдем? — спросил я. — Двери же, наверно, закрыты.

— А зачем нам двери? Мы же невидимые, волшебные. Мы же сквозь стены проникаем! — И, к моему удивлению, мы вправду свободно проникли в домик через стену.

В полутемной комнате, которую мы видели на экране у Поискова, лежал на полу Ромка. Мы приблизились к нему, и вдруг Ромка вскочил на ноги, освободившись от веревок и цепей. А вместо него на полу очутился связанный и прикованный бугай с бычьем затылком. От ужаса глаза у бугая сделались как колеса. На лбу набрякали две здоровенные синие шишки — Козачок Гулька всё-таки не удержался и влупил ему своим перначом.

— Давай, Ромка, быстрее садись на Летайку! — крикнул Козачок Гулька. И сразу Ромка стал невидимым, а я почувствовал, что он уже сидит позади меня на Летайке.

И, вылетя сквозь стену из домика, мы помчались к нам домой. Около нашего дома мы с Ромкой слезли с Летайки и снова стали видимыми. Как хорошо иметь дело с волшебниками!

Ромка поблагодарил:

— Вот спасибо, что спасли! А я уже думал, что мне конец!

— А где же волшебные очки? Почему ты ими не воспользовался? — спросил я.

— Да в кармане! Рэкетиры же меня сразу связали, и я не мог дотянуться до кармана, — сказал Ромка. — А как вы меня нашли?

— Вася тебе все расскажу! — сказал Козачок Гулька. — А я сейчас спешу — вы же у меня не одни.

— А что же я маме скажу? — почесал затылок Ромка. — Кто же меня освободил?

— Скажешь, что убежал, проявив сообразительность и ловкость! Мальчишка ты с фантазией, что-то придумаешь! — сказал Козачок Гулька. — А в милицию нужно всё-таки заявить: и адрес тебе известен, и словесное описание дать можешь. Безнаказанными этих подонков оставлять нельзя. Ну, будьте здоровы…

Я взглянул на Ромку: он был бледный и несчастный — даёт о себе знать это чрезвычайное происшествие!

И вдруг я подумал: а не за то ли ему эти переживания, что он без сочувствия отнесся к слепой сестричке Ритке Скрипаль. Но Ромке я ничего не сказал. Да он и сам, наверно, это чувствовал. Он вытащил из кармана волшебные очки и протянул мне:

— На! Пусть они у тебя будут. Всё-таки они больше твои, чем мои. Вот и решай их судьбу!

Приключение четырнадцатое:

Последнее

Мы с Ромкой очень переживали: и слепую Любочку, Риткину сестричку было очень жаль, и так не хотелось насовсем потерять волшебные очки!..

— Это же без волшебных очков и Козачка Гульку больше никогда уже не увидим… — вздыхал Ромка.

— Конечно… Но… — вздыхал я.

— Ну что ты всё «нокаешь, нокаешь»! — воскликнул Ромка. — Думать нужно! Делать что-то нужно! Чтобы и слепой Любочке помочь, и волшебные очки навсегда не утратить!

— А что… что делать? Ты знаешь?

— Ну… ну хоть бы… хоть бы к нашей доброй волшебницы Маргарите Степановне пойти, рассказать ей все. Она же добрая, она что-то придумает, поможет нам.

— А где её найти? Мы же уже раз искали её. И не нашли.

— Ну, во-первых, плохо искали. А во-вторых, не было такой важной причины! — сказал Ромка.

— Ну, давай еще поищем, разве я против… Думаешь, мне так хочется остаться без волшебных очков.

— Вот! Это уже конкретный разговор! — обрадовался Ромка. — Идем!

И мы пошли искать квартиру Маргариты Степановны. И снова началась путаница.

— Во! Это тот двор! — воскликнул Ромка.

— А где же узорчатые двери на первом этаже? — спрашивал я.

— Ну, может, она поменяла двери, — говорил Ромка.

— А зачем их было менять? — пожимал я плечами. — Кто это меняет хорошие целые двери, да еще узорчатые?

— Ну, она же не обычная бабушка, а волшебница!

— Нет, это не тот двор! — возражал я.

— А я говорю, тот! — настаивал Ромка. И двери просто во двор выходят, и кнопка звонка такая же!

— Ну, звони!

— И позвоню! — Ромка нажал на кнопку. За дверями задребезжало. И сразу послышался басовитый собачий лай — гавкала что здоровенное: то ли овчарка, или даже дог.

— Не, это не она! — воскликнул Ромка. — У Маргариты Степановны собаки не было!

Под лютое собачье гавканье мы удрали мы удрали из этого двора. И подались искать дальше. Наконец Ромка выкрикнул:

— Вот! Это точно тот двор! Я запомнил подворотню — по сторонам от неё два гранитных столбика, чтобы машины заезжая, углы подворотен не оббивали. Это еще с довоенных лет осталось у старых подворотен. Теперь такого не делают.

Я тоже вспомнил, что когда-то обратил внимание на эти столбики. Да! Кажется это он. Мы зашли во двор и удивленно переглянулись. Дома Маргариты Степановны не было — его снесли. А место, на котором он стоял, огорожено высоким забором.

— Тьфу! Ты смотри! Снесли! — воскликнул Ромка. Он был очень любопытный — всюду ему нужно было сунуть свой нос. Он нашел доски, не очень плотно прибитые, отодрал их, раздвинул и полез. Я, конечно, за И вдруг Ромка начал падать в глубокой котлован, вырытый под фундамент нового дома. Я схватил его за рукав, но не удержал и вместе с ним полетел вниз. На наше счастье, кто-то положил на дно котлована в этом месте соломенные маты, и мы не только не разбились, а и не очень ушиблись.

— Ежонок, ты живой? — спросил меня Ромка.

— Да живой! Но как мы отсюда выберемся? Глубоко же!

— А зачем ты меня схватил? Остался бы наверху — людей позвал бы!

— Я еще и виноват! — обиделся я. — Тебя же спасал.

— Ну, извини, извини! Это я, конечно, глупость сморозил. Я же не знал, что край котлована так близко. Но ты не дрейфь! Волшебные очки при тебе? Не разбил?

— По-моему, целы, — я полез в карман и вытащил очки. И вдруг увидел, что у меня не одна, а две пары очков — у каждой одно стекло заклеено.