Ватага из Сан Лоренцо

Но Пертика бежал не останавливаясь; лишь слегка обернувшись, он хлопнул себя ладонью по заплате на штанах и закричал:

— А я тоже машина! Смотрите, у меня даже есть табличка для номера!

Наступил уже вечер. Никаких следов Нандо так и не удалось обнаружить. Казначей, Пертика и Марко снова появились на площади.

— Не иначе, как с ним произошло несчастье, — сказал озабоченно Марко. — В газетах часто пишут о всяких преступлениях… Вдруг старуха… убила его?

— Может быть, пойти в полицейский участок и обо всём рассказать комиссару? — предложил Казначей. — В полиции этого квартала нас ведь никто не знает…

— Ты с ума сошёл! — возмутился Пертика. — Полицейские всегда есть полицейские, в каком бы квартале ты ни находился. Они друг другу всё передают. А потом, вдруг нас ещё арестуют за то, что в. прошлом году мы разбили колпак уличного фонаря?..

— Пертика прав, — согласился Марко. — Мы должны действовать своими. силами. Попробуем снова сделать обход.

Марко стремглав свернул на широкую аллею, которая вела к реке. Люди медленно прогуливались по тротуару. Когда встревоженный мальчик останавливал прохожих и задавал им один и тот же вопрос: «Извините, вы не видели слепого? Для меня это очень важно…» — те смотрели на него, как на сумасшедшего.

— Идите вы все к дьяволу! — в сердцах ругался капитан команды. Однако потом он останавливал других встречных и обращался к ним с тем же вопросом.

И вдруг, разговаривая с одним толстяком, Марко увидел Нандо. Слепой шёл с книгой под мышкой, одинокий, слабый, ощупывая стену.

— Нандо! Нандо! — закричал Марко и, словно метеор, пронёсся сквозь толпу изумлённых прохожих. Он схватил слепого, поднял его в воздух (о, какой он был лёгкий!) и прижал к своей груди. — Нандо, дорогой, что с тобой случилось? Ты нас до смерти перепугал! Как ты себя чувствуешь? Отвечай…

Ошеломлённый радостной встречей, Нандо не в состоянии был сказать ничего другого, как только:

— Я удрал из дому…

И тут Марко заметил, что слепой дрожит и, кажется, вот-вот расплачется… Шапка была косо нахлобучена у него на голове, а мятый и рваный плащ расстёгнут.

— Ты удрал из дому? — не веря своим ушам, переспросил Марко. — И ты добрался сюда один?!

— Я больше не в силах был так жить, — ответил Нандо. — Но я… надеялся… вас разыскать… Поэтому-то я и ушёл…

— Молодец, ты правильно поступил. Здесь тебя разыскивает вся команда. Теперь ты под нашей защитой и можешь больше ничего не бояться.

Марко выпустил из своих объятий Нандо, сложил ладошки рупором и закричал «ого-го!» Сразу же с другого конца улицы, словно эхо, донеслось до него: «ого-го!» Это был условный сигнал сбора команды. Вскоре прибежала Джованна и все остальные ребята. Они окружили слепого плотным кольцом и бурно выражали свою радость: одни целовали ёго, другие обнимали, третьи пожимали ему руки.

— Теперь тебе нечего бояться! Мы не дадим тебя в обиду! — успокаивали его одни.

— Если бы ты знал, как долго мы тебя разыскивали?! Ты нас здорово напугал! — говорили другие.

— Но как это тебе всё-таки одному удалось добраться сюда?! — удивлялись третьи.

Нандо воспрянул духом. Ему приятно было, что друзья встретили его с такой радостью, и он рассказал, как всё произошло.

Вечером, едва они со старухой пришли домой, та, словно фурия, набросилась на него с кулаками.

— Где ты был? Теперь ты не только тратишь время на болтовню, но ещё шляешься с этими оборванцами, вместо того, чтобы просить милостыню! Ты мне не принёс ни одного сольдо! — кричала хозяйка.

Тщетны были усилия мальчика защититься от ударов. Наоборот, сопротивление Нандо привело мегеру в ещё большую ярость. «Я убью тебя! — вопила она, а когда от усталости прекратила бить слепого, то, с трудом переводя дыхание, добавила: — Если завтра ты не будешь просить как полагается и не принесёшь денег вдвое больше обычного, я до смерти тебя изобью, а потом вышвырну, словно бездомную собаку, — отправляйся в приют…»

— Целую ночь я не спал, — продолжал Нандо, — думая о том, что всю жизнь она эксплуатировала меня и обходилась со мной хуже, чем со скотиной. Я решился на всё, лишь бы кончилось это проклятье. И утром, пока старуха ещё спала, ушёл из дому. Судя по тому, что я сильно продрог, была ещё ночь… Вначале мне было страшно, а потом я понял: для меня начинается новая жизнь. Я стал свободным и могу делать всё, что захочу… Наконец-то я тоже почувствовал себя человеком. Сюда я добирался несколько часов; мой путь показался мне длиннее, нежели тот, что мы проделали вчера в поезде. Но меня поддерживало сознание, что вы поблизости и ждёте меня…

Когда Нандо закончил свой рассказ, у ребят глаза были влажными от слёз. Детям хотелось обнять его ещё раз: слепой оказался храбрым и мужественным, как настоящий сан-лоренцианец!

— А теперь что ты будешь делать? — спросил Пертика.

— Что он будет делать?! Чёрт возьми! Теперь у него нет дома, и мы должны ему помочь… Он будет жить у меня! — воскликнул Джиджино.

Марко от злости позеленел. Он подбежал к Беппоне, схватил его за руку и притащил к_?Джиджино.

— Скажи этому маменькину сыночку, что капитан команды пока ещё я и все обязаны мне подчиняться! Нандо будет жить у меня!

— Беппоне, — закричал в ответ Джиджино, — передай Марко, что Нандо будет жить у меня!

Беппоне, растерянный, больше уже не знал, к кому обращаться.

— Марко, — пробормотал он сконфуженно, — Нандо должен жить у Джиджино…

— О чём ты говоришь?! — возмутился Марко. — Значит, ты встал на его сторону?! Нандо будет жить у меня!

— Я же только повторил слова Джиджино…

Дело принимало серьёзный оборот. Джиджино и Марко кричали наперебой. Беппоне, окончательно сбитый с толку, не знал, кому что передавать. В конце концов, заговорил Нандо, который до сих пор молчал:

— Что тут происходит? Почему вы не разговариваете прямо друг с другом? Вы в ссоре?

— Ха-ха-ха, в ссоре?! Я выгнал его из футбольной команды, а теперь, к тому же, выгоню из команды квартала! — воскликнул Марко.

— За что? — удивлённо спросил Нандо.

Этот невинный вопрос привёл всех в замешательство. Джо-ванна стала подмигивать Джиджино и Марко, как бы говоря: «Только посмейте рассказать ему! Нандо не должен знать ничего!»

— Видишь ли… — пролепетал Джиджино, — настоящего повода, конечно, нет…

— Марко, это правда? — обратился к капитану слепой.

— Ну, конечно, Нандо! Причины никакой нет…

— В таком случае, я ничего не понимаю! Если нет причины для ссоры, почему же вы не разговариваете? Перестаньте дуться и помиритесь… Протяните друг другу руки… Ну, дайте мне ваши руки…

С большой торжественностью Нандо соединил руки Джиджино и Марко. Насупившись, мальчишки смотрели друг другу в глаза; это было так смешно, что, в конце концов, они не выдержали и захохотали.

— Вот так совсем другое дело! — радостно воскликнул Нандо. — А теперь, Марко, ты можешь вернуть Джиджино в футбольную команду.

Первым желанием Марко было воспротивиться; он даже чуть было не сказал: «Этому никогда не бывать!» — но его обезоружила улыбка Нандо.

— Ну, так и быть, — пробормотал он, — Джиджино будет играть в команде…

— Ура! — закричала тогда Джованна и захлопала в ладоши. — Да здравствует мир! А вот что касается Нандо, то, поскольку у него нет теперь дома, он будет жить у меня: у нас больше места, чем у вас обоих. Я так решила и не потерплю никаких возражений. Надеюсь, мои согласятся, — добавила она потом тихо. — Ну, пошли; мне не хочется сегодня опять получать нагоняй…

Быстрым шагом ребята направились в Сан Лоренцо.

Издали команду можно было принять за праздничное шествие: впереди всех, весёлые и смеющиеся, шли Джиджино и Марко, под руку с Нандо.

Джованна жила в первом этаже. Окна её квартиры были освещены. Ребята подошли к дому и остановились. Девочка стала прощаться с товарищами.

— Ты уверена, что тебе дома не попадёт? — спросил озабоченно Марко.