Повесть о семье Дырочкиных (Мотя из семьи Дырочкиных)

Тогда Борис Борисыч, встал, заперся в кабинете, и долго-долго оттуда не выходил.

Что он там придумал, сказать невозможно, но вышел Борис Борисыч из кабинета другим, помолодевшим вроде, и куда-то исчез на весь день.

Обнимаю тебя, моя сахарная косточка.

Твоя Мотя.

Замечательный мой, Санечка!

Пишу, а лапа от радости подкашивается: да неужели скоро тебя отпустят!? Неужели мы опять заживем как раньше?

Понимаешь, дружочек мой, приходят сегодня Ольга Алексеевна и Борис Борисыч из больницы какие-то не такие.

— Мотька, — говорят они между делом. — Ему, нашему Санечке, лучше. Он, наш дорогой и ненаглядный Санечка, уже встал с кровати к может подходить к окну. Теперь, Мотька, дело пойдет на лад.

Ну тут я уж не могла спокойно сидеть. Начала носиться по комнате — дым коромыслом! Перевернула подушки на диване, вскочила на стул, со стула на стол, со стола в кресло перепрыгнула, а потом настоящую карусель устроила, свой хвост ловила.

Что я тогда чувствовала и сказать трудно, поэтому предлагаю тебе свои новые стихи.

Ну как? Не знаю понравятся ли стихи тебе, но мне они очень нравятся. Мне, если честно, вообще все нравится, что я сама делаю.

А в нашем, кстати, доме события еще более потрясающие, чем раньше. Может, тебе Ольга Алексеевна рассказывала.

И знаешь, кем он теперь работает?

Фельдшером! Помощником врача на неотложной помощи. Когда дома Борис Борисыч халат надел я даже от удивления пасть открыла. Но он мне все-все объяснил.

— Я, — сказал он, — Мотька, давным-давно именно на этой работе с Ольгой Алексеевной познакомился. Она тогда студенткой была, а я тоже был молодым и большую пользу приносил людям. И Ольга Алексеевна меня выбрала к полюбила. И вот, Мотька, теперь я опять иду на работу. Буду сидеть у телефона и принимать от больных вызовы. Дело это очень сложное. Тут прекрасный слух требуется, чтобы точно по голосу различить к кому посылать врача в первую очередь, а кому во вторую. Кому, Мотька, доверять полностью, а кому не доверять. Бывают, Мотька, и симулянты.

И я ему, Саня, ничего не ответила, а забралась под диван и долго-долго улыбалась. Теперь-то мы можем быть спокойны с тобой за Бориса Борисыча.

Обнимаю и жду тебя каждую секунду,

верная Мотя.

Эпилог

Товарищи! Граждане!! Люди!!!

Оглянитесь!

Весна!!!

Да нет, не так спокойно оглянитесь, а быстро! Покрутите головой! Наберите воздуха и вздохните!

И вы все поймете!!

Какие запахи вас окружают! Какие прелестные запахи!

Принюхайтесь к тротуару! К любому уголку, у которого вы остановились, и вам все станет ясно.

Но даже в том случае, если вам не станет ясно, то вас ударит, шибанет, шарахнет такое! Такое, что и сказать трудно! Это как пение ранней птицы, как лай молодого скайтерьера, красивого и умного, как я сама.

Вот уже сколько дней я выхожу на прогулку с Саней, моим ненаглядным Санечкой Дырочкиным. И нам хорошо, потому что мы опять вместе, и потому что — весна!

От счастья я ничего не могу понять.

Я бегаю по газонам, хватаю ртом воздух и слушаю, как все звенит.

Трынь…

Трынь!..

Трынь!!..

Это капли. Они падают со всех крыш и деревьев, и просто с неба.

Трынь!

Трынь!!

Это солнце. Огромный яркий огненный круг появляется на небе, и все люди начинают идти быстрее и улыбаться.

И трамваи идут быстрее.

И машины — быстрее.

Ах, если бы не поводок, то я бы вырвалась вперед, я бы приветствовала всех лаем, потому что — весна!

Саня тоже счастлив. Правда, у него мало свободного времени. Он болел и теперь к нам домой приходят его одноклассники и они вместе учат уроки и хвалят моего Дырочкина.

Я им не мешаю. И только, когда они начинают одеваться, я приветствую их лаем, потому что — весна!

Да, я не сомневаюсь в нем, моем Сане.

Я уверена, что он не только догонит класс, но может и перегнать всех. Позади были испытания и потяжелее.

И вот теперь мы бежим по нашей Охте, и люди останавливаются, чтобы дать нам дорогу.

Я люблю людей!

Люблю и детей и взрослых!

Мне хорошо с ними, но и им хорошо со мной.

Я их друг, а они мои друзья.

И поэтому, когда из нашего дома выходит на прогулку детский сад — я приветствую их лаем.

Я хорошо знаю их песню.

Они поют:

Мне очень нравятся эти стихи.

Но однажды на прогулке я сама слышала, как мой Саня, мой любимый героический Санечка Дырочкин, подхватил эту песню.

Он хорошо пел.

Ах, как он тогда хорошо пел эту песню! И даже сочинял к ней сразу новые слова.

Он перечислил все нашу семью.

И Ольгу Алексеевну!

И Бориса Борисыча, а в конце он слегка улыбнулся, скосил глаза в мою сторону, и очень громко, так что весь детский сад остановился во дворе и повернул к нам головы, спел:

— Пусть всегда будет Мотя!!

— Да, — мысленно согласилась я. — Пусть всегда будем МЫ.

1975

Саня Дырочкин (при участии школьника Саши Ласкина). Стихи