Шляпс! (СИ)

— Ты же слышал, ему и так темно, — отстранил его руку Семен Семенович. — Не усугубляй.

Семен Семенович обернулся, что-то ища.

— Ага! Молодец! — и он вырвал из рук Миши бутыль с квасом.

Миша вскрикнул, но было уже поздно.

— Пейте, пейте! Вам станет лучше, — приговаривал Семен Семенович, вливая в вырывающегося продюсера квас.

Ростислава Борисовича усадили в кресло. Бормоча что-то о «живительной силе» кваса, Семен Семенович вложил ему в руки бутыль.

— Что ж, не будем вам мешать, — сказал Семен Семенович, пятясь от продюсера и увлекая за собой ребят.

Ростислав Борисович безучастно смотрел на кончик своего носа.

— Ну? И чьих это рук дело? — пытаясь казаться строгим, спросил папа, когда все собрались на сцене. — Кто крикнул что-то про сапог?

— Мне показалось, что это был голос Костика, — сказала Маша.

— И мне!

— И мне!

— И мне! — подтвердил Костик.

На этом следствие зашло бы в тупик, но тут Костик неожиданно просиял.

— Я понял! — воскликнул он. — Учитывая, что в нашем классе не так много талантливых актеров, способных в точности подделать мой голос, получается, что сапог кинул… я! В общем, так оно и было. Я свидетель.

— Дома мы с тобой это обсудим… — зловеще пообещал Семен Семенович сыну.

— Ну зачем же, — запротестовал папа.

— Костя! — папа оглянулся на застывшего в прострации Ростислава Борисовича и понизил голос. — Думаю, я, гм, так сказать, выражу мнение всех присутствующих… Короче, спасибо!

И он пожал Костику руку.

— Одно другому не мешает, — проворчал Семен Семенович, хотя и был горд за сына.

— А сапог тоже ты спер? — уточнил Сашка.

Костик виновато пожал плечами:

— Увидеть одиноко стоящий сапог одноклассника и не стащить его… Зачем тогда вообще приходить в школу?!

Мальчишки класса и оба папы кивнули: с этим было невозможно спорить.

— Можно, я ему допою? — спросила Кристина. — Мне еще два куплета осталось.

— Не самая лучшая идея, — сказал папа. — Ему сейчас нужен покой.

— А я тихо буду петь, — пообещала Кристина.

Папа покачал головой.

— А я ему вообще не успела ничего показать! — вздохнула Маша.

— Не переживайте, девочки. Ему и раньше-то не было особого смысла петь. Ладно, не будем ему мешать. Пусть посидит, придет в себя. А вы давайте пока роли повторяйте. Через двадцать минут спектакль. Вольно! Можете разойтись!

Костик подошел к Соне:

— Насчет нашего Буратины и Мальвины.

— Ну?

— Есть одна идейка. Ты должна привести Инну через пять минут к раздевалке старшеклассников.

— Как? И зачем?

— Узнаешь. А как — ну не знаю. Придумай что-нибудь, — и не дав Соне времени на размышления, Костик отошел.

Денис сидел за левой кулисой, тупо уставившись в первую страницу своих скетчей.

— Денис! — сказал Костик. — Ты ведь не сильно занят?

— А что? — насторожился Денис.

— Помоги мне одну штуковину из раздевалки принести.

— Какую штуковину?

— Я там, кажется, видел полено. Ну или что-то похожее на полено.

— Пусть Митрофан с тобой сходит, он же у нас Карло.

— Он слова учит, говорит, не могу ничего запомнить. Не у всех же, говорит, такая память, как у Дениса.

— А ты что, один не дотащишь? Зачем нам такое тяжелое полено? — не поддался на лесть Денис.

— А полено это у старшеклассников в раздевалке. А она закрытая. Я через прутья полезу. А ты на шухере постоишь, чтоб я на охранника не нарвался.

— Ну хорошо.

— Гля, что у меня есть, — сказал Костик, когда они уже спускались по лестнице. Он достал из кармана наручники из набора полицейского.

— Подумаешь.

— Хочешь примерить?

— Конечно.

Костик защелкнул браслеты на запястьях Дениса.

— Ну как?

— Удобно.

— Ага!

Когда они подошли к раздевалке, наручники все еще были на Денисе.

— Давай, снимай, — сказал он.

— Подожди.

Костик пошел вдоль решетки раздевалки старшеклассников, высматривая несуществующее полено.

— Ну чего?

— Сейчас, сейчас. Где же я его видел?..

— Ты залезь туда и посмотри.

Костик еще немного потянул время, но Соня с Инной не спешили показываться на горизонте.

— Ну лезь уже, — сказал нетерпеливый Денис.

— Да лезу я, лезу. Иди сюда. Стой здесь и смотри, не появится ли охранник. Если появится, свисти.

— Я не умею. Я лучше скажу ему: «Здрасьте». Ты и услышишь.

— Логично!

— Ну давай, лезь.

— Все, удачи мне. Полез.

— Ты все еще не лезешь, — сказал через некоторое время Денис.

— Я заметил. Сейчас.

Костик поплевал на руки, вытер их о штаны и взялся за решетку.

— Ну, я полез.

— Чё-то не вижу.

Костик задрал ногу на перекрестье прутьев, подтянулся и повис в метре над полом.

Из-за угла вышла Инна.

Костик спрыгнул.

— Ну ты чего? — не понял Денис.

— Вон Инна.

Инна подошла поближе.

— О, а вы тут что делаете?

— Да так, — сказал Костик.

Денис молча смотрел на Инну.

— Я вспомнил! — сказал Костик Денису. — Я не тут полено видел!

— Блин! — возмутился Денис.

— А вы бабушку мою не видели? Мне Соня сказала, меня тут бабушка ждет. Денис, а почему ты в наручниках?

— Кстати! Давай сниму. Инн, помоги мне. Подержи вот тут.

Костик достал ключ, освободил правую руку Дениса, после чего быстро закинул цепочку наручника через решетку и защелкнул браслет на левой руке Инны.

Инна такого явно не ожидала, а Денис был так зачарован близостью Инны, что не сопротивлялся.

— Ты дурак вообще? — Инна попытался вырвать руку.

— Да! Вообще! — поддержал Денис.

Костик отскочил от скованной парочки и полюбовался на свою работу.

— Дурак! Сейчас моя бабушка сюда придет! Открой!

— Извините! Надо бежать! У меня спектакль! — сказал Костик и скрылся за углом.

— Теперь они точно подружатся. После такого они не могут не подружиться! Да наша бы директриса подружилась с директрисой из 157-й, если бы я их смог сковать! — закончил рассказ о своем подвиге Костик.

— А зачем ты принес в школу наручники? — спросила Соня.

— Они давно у меня в рюкзаке валялись. Знаешь, как разные важные шишки пристегивают себе к руке чемоданы с ценными документами?

— Видела в кино.

— Ну вот, а я хотел пристегнуть свой рюкзак и ходить так по школе.

— Зачем?

— Ну смешно же!

— А ты подумал, как они выберутся?

— Ой, да от этих наручников даже Денис сможет избавиться. На них плюнешь, они развалятся!

Дверь в актовый зал открылась и вошла учительница. Позади нее галдели первоклассники.

— Вы уже начинаете? — спросила учительница.

5

Папа выглянул из-за кулисы. Почти все места были уже заняты. На первых двух рядах сидели первоклассники, за ними второклассники и так далее. Последние ряды занимали пятые классы. За ними на стульях расположились гости из РОНО вместе с Анной Степановной. Родители артистов стояли у стеночек, держа наготове камеры и телефоны. Школа — единственное место, где перед показом спектакля у вас не просят спрятать камеры и выключить телефоны.

Папа поискал глазами Ростислава Борисовича. Тот так и остался в том же кресле, в которое его усадил Семен Семенович. Второклассник, сидевший рядом с продюсером, отодвинулся от дяди подальше, насколько позволяли размеры кресла.

Ростислав Борисович был бледен, как снеговик, страдающий малокровием. На лице продюсера застыло выражение, какое бывает только у манекенов, ошарашенных неожиданным печальным известием. Периодически он подносил бутылку кваса к губам и делал небольшой глоток.

«Еще полтора часа, и я буду дома», — подумал папа. И, вспомнив, что там его ждет манго, даже немного повеселел.

За папину куртку кто-то потянул. Папа обернулся. Перед ним стояли Миша с Сережей и Митрофан Белов, прижимающий к груди полено-огнетушитель.