На школьном дворе. Приключение не удалось

К счастью, упавший Оська очухался и остановил движок. Юра тут же погрузился в воду, но он был уже рядом с моторкой и без труда влез в нее. Забрался в лодку и дед. Первым делом он сильно шлепнул Оську по затылку, затем бросился на нос, умудрился схватить стружок, который уже отцепился от лодки, и скомандовал мотористу:

— А ну, поехали, сукин сын!

Так они прибыли к берегу, где взрослые помогли доставить воднолыжника и моториста в отделение милиции.

Глава XII

— Ну, а с медведем как? — спросил Бурундук. Он мог бы не задавать такого вопроса, потому что знал эту историю так же хорошо, как и весь город, но считал, что с педагогической точки зрения будет полезно, если Юра сам расскажет ее.

Юра помрачнел. Историю с медведем ему неприятно было вспоминать, но он все-таки рассказал ее.

Двум геологам пришлось убить медведицу, напавшую на них, чтобы защитить своих медвежат. Медвежат легко поймали и привезли в Иленск к родителям Юры, у которых геологи квартировали перед отправлением в тайгу и по возвращении из нее. Однако Борис Евгеньевич наотрез отказался взять на воспитание сразу трех медведей и взял только одного, а других геологам пришлось увезти с собой в областной центр.

Медвежонка назвали Потапычем, потом для краткости стали звать Топкой, а потом и еще короче: Топ. Обстоятельства так совпали, что одновременно с Топом во дворе у Чебоксаровых появился щенок лайки, которому Юра из любви к оригинальности дал имя Бамбук. Щенок был слишком юн, чтобы в нем пробудилась врожденная ненависть к «зверю», и скоро подружился с Топом. Они и спали вместе, и затевали безобидную возню… Скоро в этой возне стал принимать участие и Юра. Надев старую ватную телогрейку и такие же брюки, он становился на четвереньки и атаковал Топа с Бамбуком. Те в свою очередь нападали на него и теребили его костюм, впрочем, довольно осторожно.

К середине зимы Топ сильно подрос. Он уже сравнялся в размерах с крупной собакой и намного перегнал маленького Бамбука. Однажды, во время очередной возни, он вошел в такой азарт, что наполовину отодрал рукав стеганки, повредил рукав свитера под ним и оцарапал Юре плечо. Тут супруги Чебоксаровы поняли, что у них растет не собачка, а зверь, который, повзрослев, станет опасным.

Начали думать, как избавиться от Топа. Один знакомый Чебоксаровых предлагал отдать Топа ему, вернее, в промыслово-охотничье хозяйство. Таежники очень ценят собак, бесстрашных перед медведем. Трусливый пес при встрече с ним жмется к ногам хозяина и этим сковывает его движения, а смелый «висит у зверя на штанах», то есть держится все время сзади него, заливаясь лаем и хватая за ноги, заставляя медведя вертеться на месте и давая человеку возможность спокойно прицелиться. Для тренировки собак и для проверки их качеств охотники время от времени устраивают медвежью травлю. Зверя держат на длинной цепи, прикрепленной к чему-нибудь так, чтобы он мог свободно двигаться в пределах определенной площадки. На медведя поочередно спускают собак и смотрят, как они себя ведут. Хозяин самой смелой и ловкой собаки получает приз.

Все Чебоксаровы наотрез отказались уготовить для Топа такую жестокую судьбу. Юрин отец связался с зоопарком в областном центре. Оттуда ответили, что в медведях они не нуждаются, но могут принять медвежонка, чтобы передать его в какой-нибудь другой зверинец или в цирк. Борис Евгеньевич заказал прочную клетку для транспортировки Топа грузопассажирским самолетом.

Узнав о предстоящей разлуке с медвежонком, Юра задумал на прощанье устроить грандиозное представление. На этот раз уже не для класса, не для школы, а для всего города.

Во дворе у Чебоксаровых были небольшие санки, не детские, а прочные хозяйственные, на которых возили ведра с водой от утепленной колонки. Юра выведал у знакомых, как устроена упряжь для ездовых собак в тундре за полярным кругом, и сделал ее. Управлять Топом он решил с помощью маленького шеста, который он называл хореем. Юра считал, что стоит ему стукнуть Топа хореем справа, как тот свернет налево, и наоборот.

На этот раз у Юры недостатка в помощниках не было бы. Многие его одноклассники, не говоря уж о соседях, часто заходили во двор к Чебоксаровым, чтобы посмотреть на Топа и поиграть с ним. Но Юра хотел поразить окружающих именно неожиданностью появления медведя в упряжке, поэтому он посвятил в свою затею лишь ближайшую соседку Милку, которая сразу согласилась стать его ассистенткой.

В назначенный час, когда старшие были на работе, Милка приступила к своим обязанностям: она угощала Топа кусочками хлеба в меде, чтобы он не вертелся, пока Юра его запрягал.

Доев последний сладкий кусочек, Топ с недоумением обнаружил упряжь, надетую на него. Юра уже сидел на санках, держа в руке тоненький, больше похожий на удилище, хорей.

— Открывай! — скомандовал он Милке.

Та бросилась к воротам, откинула железный засов и распахнула обе створки настежь. Топ между тем вертелся, пытаясь ухватить зубами брезентовые ремни справа и слева от него. Юра легонько стукнул его хореем по голове, и внимание медвежонка переключилось на открытые ворота. До недавних пор Топ свободно разгуливал по двору вместе с Бамбуком, но после инцидента с оторванным рукавом его посадили на цепь, чтобы он не порвал одежду на каком-нибудь посетителе Чебоксаровых. Когда Топа освободили от цепи и стали угощать сладким, он был этому рад, надетая на него упряжь его озадачила, но распахнутые ворота сразу заставили забыть о ней. Он с интересом устремился к ним, раздражаясь на то, что приходится тащить за собой что-то тяжелое, но с каждой секундой ускоряя шаг.

Как только упряжка оказалась на улице, Милка, не закрывая ворот, выскочила вслед за ней. От того, что она увидела, ей сделалось нехорошо.

В Иленске чуть ли не в каждом доме была собака, а то и две. Местные власти предписывали гражданам не выпускать их на улицу, но никто такого предписания не выполнял, и начальство смотрело на это сквозь пальцы: ведь большинство лаек, если их не сажали на цепь, вели себя по отношению к людям совершенно безобидно. Но не такое отношение у них было к медведям. Когда Топ, еще совсем маленький, появился у Чебоксаровых, собаки в двух соседних дворах принялись рычать за своими заборами, временами истерически взлаивать. Так продолжалось несколько дней. Потом ближайшие собаки поуспокоились (как видно, привыкли к запаху Топа), но те, что жили подальше, пробегали мимо ворот Чебоксаровых, не спуская с них злобного взгляда, оскалив зубы и вздыбив шерсть на загривке. Если Топ находился где-нибудь поблизости от ворот, они останавливались и лаяли. Об отношении к Топу собак Юра прекрасно знал, но, организуя свою поездку, забыл об этом.

Топ затрусил по укатанному снегу по проезжей части улицы. Он не успел пробежать и тридцати метров, как на него не то чтобы с лаем, а с каким-то хриплым воем бросился большой черный пес, за ним какая-то маленькая шавка, за ней еще собака, за той еще и еще… Все это смахивало на историю с водными лыжами, только вместо утлой лодчонки в ней принимал участие большой тяжелый грузовик. Испугавшись собак, Топ бросился прямо под колеса грузовика, мирно катившегося по совершенно свободной от транспорта улице. Если старик в стружке спасал собственную жизнь, то теперь водитель грузовика спас мальчишку, сидевшего в санках. Он так резко свернул вправо, что сломал дощатый тротуар и ударился в стену дома, смяв крыло и разбив фару.

Но Юра даже не заметил этого. На Топа уже налетали не меньше полдюжины собак, а он, встав на дыбы, отчаянно защищался от них когтями и зубами. Юра о колено сломал хорей и толстым концом его принялся лупить озверевших псов, а те стали бросаться не только на Топа, но и на него. На помощь Чебоксарову подбежали трое прохожих. Один подобрал вторую половинку хорея и стал орудовать ею, двое других били собак ногами в валенках и просто кулаками. Бамбук вертелся поблизости, отчаянно лаял, но вступиться за своего друга не решался. На другой стороне улицы стоял старик, как видно, бывший охотник, и сердито кричал беззубым ртом: