Невероятные приключения в лесной школе

«Врёшь! — скажешь ты, — Мы же помним, что Лодырила сладко заснул. Как же получилось, что он проснулся, и даже сумел обдурить и игрунка, и наших героев?!»

Нет, не вру. Скажу честно. Может, ты забыл, мой дружок, про храпунка Позевайло? Он, если помнишь, провалился сквозь землю. Так вот, провалился он, через подземный ход пробрался в дурандасов дворец и растолкал-разбудил Лодырилу.

Трудно пришлось нашим героям, что и говорить.

— Что бы ни случилось, — предупредил игрунок, — Не подписывайте никаких бумаг у Лодырилы. И не давайте никаких сказочных клятв. Тогда уж ничто не поможет.

— Мы-то не будем. А другие — Зина Бебешко, Мишутка Медведенко, Боря Сук, девчонки, что в куклы играют. Они ж там, они ж не знают.

— Надо их предупредить, — сказал Колька.

— Непременно, — подтвердила Хрюша.

— Точно, — согласился Вовка.

— Плавильно, — подхватил Рудик.

— Молодцы! — похвалил игрунок, — Хорошо, что за товарищей своих переживаете! Сейчас их вместе соберём! Играем в «Гуси-лебеди»!

— Играем в «Гуси-лебеди»! — подхватили Коська, Колька, Хрюша, Вовка и Рудик.

— Гуси-гуси! — позвал игрунок.

— Га-га-га! — донеслось из темноты изо всех углов.

— Есть хотите?

— Да-да-да!

— Так летите!

— Мы не можем…

— Почему?

— Серый волк под горой

Не пускает нас домой!

В темноте послышалось шумное приближение.

— Гуси-гуси! — снова позвал игрунок.

— Га-га-га! — послышалось совсем близко.

— Есть хотите?

— Да-да-да!

— Серый волк под горой

Спит. Летите-ка домой! Зина!

— Га-га!

— Мишутка!

— Га-га!

— Боря!

— Га-га!

— Верочка!

— Га-га!

— Соня!

— Га-га!

— Раиска!

— Га-га!

А когда все собрались вместе, игрунок запел:

Напевая, они выбрались из темноты, взявшись за лапы и приплясывая. Сначала — потихоньку, потихоньку, а потом и в шумный пляс пустились.

Запевали тихонько, а распелись дружным хором.

В темноте они натыкались один на другого, падали, спотыкались. Не зная, кто где, хватали друг друга за ноги, за хвост, за уши.

И так им от этого стало весело, такой их смех разобрал, еле удержались.

Сам знаешь, дружок, если всем вместе смеяться, то можно так разойтись, так разойтись — никто не удержит!

Вместе всегда веселей смеяться. Один уж может и остановился бы, а с друзьями хохочешь до рези в животе.

Уж совсем перестали их пугать и темнота, и Паутиния, да и сам Лодырила Дурандас…

Напевали они, танцевали они, хохотали они…

И вдруг… Кррра-ак!..

Что-то треснуло… Сверкнуло, заметалось и…

Глава последняя, которой сказка заканчивается, и в которой говориться о том, о чём всегда говориться в последних главах

Открыл Коська глаза, видит — лежат они в лесу, под дубом, на краю поляны, недалеко от школы.

— Ой!

— Вот вам и — «ой!» — услышали они знакомый голос.

Смотрят — выглядывает из-под прошлогоднего листа Лесовичок-Боровичок и улыбается.

— Ой! Здравствуйте! Как это мы домой вернулись? Как же это… — обрадовался Коська.

— «Как-как…» очень просто! Маленькими вы стали, потому что плакали — от слёз уменьшаются. А чтобы вырасти, вам надо было рассмеяться — от смеха вырастают. Только смех вам и помог из Паутинии назад вернуться. И вирус лодырита победить.

— Ой, а где же игрунок? — спохватился Коська, а за ним и остальные.

— «Где-где…» Там. Маленьким остался. Я ж говорил, что игрунки — маленькие, невооружённым глазом их не увидишь.

И тут Коська всё вспомнил… Вспомнил, как вздохнул игрунок, когда покидали они дворец Храпулии. Тотчас понял Коська, почему он вздыхал. Игрунок знал, что уже скоро зверята вырастут и станут большими, а он останется маленьким. И ему было грустно расставаться с новыми друзьями, с которым он играл на равных. Больше они его не увидят.

Значит и сказочным человечкам, даже таким, как игрунок Смешилка Выручалкин, бывает иногда грустно, и у них есть душа…

— Ну. Здоровы будьте, да нас не забудьте! — сказал Лесовичок-Боровичок, — Вон, уже вас заметили и сюда бегут! — и Лесовичок-Боровичок под прошлогодний листок спрятался и пропал.

А из школы, заметив их, уже бежали учителя. Впереди всех — классная руководительница — Пантера Ягуаровна, за ней директор — Бурмила Михайлович, а за ними и остальные — и Бегемот Гиппопотамович, и Жирафа Жирафовна, и Мамонт Африканович, и Лисавета Патрикеевна, и Макак Макакович…

— Ой, зверятушки!.. Вот вы где! Ой, ученики вы наши дорогие! Нашлись! — по очереди обнимая всех, плакала Пантера Ягуаровна.

— Нашлись! Нашлись! Нашлись! — радостно подхватили все учителя во главе с директором. И тоже кинулись их обнимать. А Жирафа Жирафовна на радостях обняла Мамонта Африкановича и поцеловала его в хобот. А Мамонт Африканович обнял хоботом её длинную шею и заплакал.

И директор — Бурмила Михайлович Медведь — заплакал. И Лизавета Патрикеевна тоже. Взрослые иногда плачут от радости.

А Бегемот Гиппопотамович заиграл на своей трубе, которая красиво и торжественно называется тромбоном.

И учителя пустились в пляс.

Мамонт Африканович танцевал с Жирафой Жирафовной, притоптывая так, что с деревьев слетели листья. А Жирафа Жирафовна отплясывала так лихо, что чуть ли не задевала облака своими длинными ногами.

Пантера Ягуаровна с Лисаветой Патрикеевной пустились в гопак. А учитель физкультуры Макак Макакович вытворял такое, что, если бы спортивные комментаторы зафиксировали все его показатели, то выяснилось бы, что он побил все лесные рекорды и по прыжкам в высоту, и по акробатике, и по художественной гимнастике.

Со всех сторон леса бежали родные, знакомые, друзья и весь лесной народ. Потому что телеграфист Дятленко с высоченной сосны уже давно отстучал носом телеграмму-«молнию», состоявшую из одного слова: «Нашлись!»

— Нашлись! Нашлись! Нашлись! — звенело по всему лесу.

— Где ж вы были, паразиты?! — забыв про педагогику, сквозь слёзы, вымолвил Бурмила Михайлович.

И тогда вперёд вышли отличники — Мишутка Медведенко и Раиска Мяу (учителя почему-то больше всего верят отличникам!) — и вкратце рассказали про все приключения.

— Ах! Ох! — причитали родители и учителя, родные и знакомые, друзья и товарищи, и весь лесной народ.

И тогда Бурмила Михайлович Медведь, вытерев слёзы, сказал:

— Ну, что ж, отдохните с дороги, дорогие наши, натритесь сил! Объявляю каникулы на три дня!

Но тут Коська Ухин удивлённо посмотрел на Кольку Колючкина, Вовка Волков — на Рудика Лисовенко, Боря Сук — на Мишутку Медведенко, Раиска Мяу — на Зину Бебешко, Верочка Выверчук — на Соню Лосеву, Хрюша Кабанюк — на Коську Ухина…

Посмотрев друг на друга, опустили они глаза и тихо сказали:

— Мы в школу хотим…

А ведь и, правда, как только увидели они школу, учителей, так сразу и поняли, как соскучились и по школе, и по урокам.

Думаю, дружок, ты их поймёшь.

Так бывает — пока ты в школе, только и ждёшь, когда же каникулы и радуешься отмене уроков… Но когда после летних каникул три месяца не брался за учебники, гулял и играл, то почему-то потом так в школу хочется, что и передать невозможно, только и ждёшь дня, когда зазвенит первый звонок и гостеприимно откроются двери классов, приглашая войти…