Точка, точка, запятая...

— У меня поручение от Алексея Жильцова, — отчеканил Волик.

— Значит, личные… — сообразил военный инженер. — А где Леша сейчас? — Женин папа с тревогой посмотрел на непроницаемое из-за дождя окно: видно, он был понимающим человеком.

— Стоит под дождем и мокнет, — доверчиво сообщил Волик, — но это конфиденциально, — прибавил он.

— Ты позови его, — сказал Женин папа. Волик бросился к двери.

— Не надо, — остановила его Женя.

— Почему? — удивился Саша.

— Не надо, — повторила Женя твердо.

Насвистывая «Степь да степь кругом», Леша замерзал в арке какого-то дома, но лицо его все же выражало надежду. И вдруг он увидел, что в Женин подъезд входит Турманидзе. В полном недоумении Леша стал наблюдать за подъездом, к которому уже подошли старшеклассники из его школы, среди них была и девочка-«тучница». У самой двери они столкнулись с Лешиными одноклассниками, в том числе и с Зиночкой Крючковой, поздоровались и вместе вошли в подъезд.

В комнате, где мы оставили Волика, было тепло и уютно. Сюда набилось довольно много народа. В креслах сидели по двое, ручки кресел тоже были заняты, У многих в руках еще оставались недопитые стаканы чая. Волик чувствовал себя как дома. Сидел, развалившись в кресле, и дожевывал торт.

— Ну что я вам скажу, — произнес Женин папа. — Соревнования, которые вы затеваете, требуют серьезной подготовки. Думаю, что раньше зимних каникул вам не успеть. Кроме того, зимой можно включить лыжи.

— А может быть, лучше на весенних каникулах? — спросила толстая десятиклассница-«тучница».

Все зашумели.

— Весной, к сожалению, не смогу вам быть полезным, — сказал военный инженер.

Волик перестал есть торт.

— Теперь наметим состав команды, — предложил Саша, и все опять зашумели.

Под проливным дождем Леша стоял, глядя на Женино окно. Потом, подняв воротник болоньевой куртки, медленно пошел по улице и затерялся в толпе…

— Можно предложение? — неожиданно сказал Волик, стараясь перекричать ребят, горячо споривших в Жениной комнате.

Все удивленно замолчали.

— Ну? — спросила Женя.

— Я предлагаю Алексея Жильцова.

По комнате пронесся легкий ропот, и все уставились на Женю, словно только она одна имела право решать этот вопрос.

— Нет, Волик, — сказала Женя, — Жильцов не кандидатура. Ведь у нас не тренировочные игры, а соревнования, и наша цель — победить!

— Но Леша стал совсем другим человеком, вы его не узнаете! — выкрикнул Волик, понимая, что больше ему надеяться не на что.

— В резерв, — сказала Женя, — в лучшем случае Жильцову место в резерве.

Не слишком стройные звуки вырываются из обледеневших труб духового оркестра, играющего какой-то «дежурный» марш на старте военизированного многоборья. Перекрыто одно из подмосковных шоссе. На небольшой трибуне, возле которой стараются замерзшие музыканты, — Женин папа.

— Капитанам команд доложить о готовности, — сказал он в мегафон, — и развести участников по этапам.

Раздаются голоса капитанов: «Смирно! Направо! Шагом марш!»

Команды разных школ проходят мимо трибуны. Капитаны, на ходу доложив о готовности, уводят свои команды вдоль по шоссе.

Каждая команда оставляет по одному участнику, чтобы тот занял место на старте, где стоят мотоциклы.

Мотоциклисты пробуют моторы, и от этого к звукам оркестра примешивается все нарастающий грохот.

В некоторых командах по тем или иным причинам происходят замены. Делается это так. Рядом с основной командой участников выстроен резерв. В резерве все снаряжены так же, как в основной команде. Капитан проходит вдоль строя участников, проверяет снаряжение, задает вопросы. В случае необходимости он вызывает кого-нибудь из резерва, и тот становится на место участника основной команды.

Старший пионервожатый Саша, вглядываясь в лица Вахтанга Турманидзе, Вадима Кострова, Жени Каретниковой и других участников соревнований, проходил вдоль строя, застывшего по стойке «смирно».

— Вольно! — скомандовал Саша. — Больных нет?

— Нет! — ответил строй.

Последняя надежда погасла в Лешиных глазах. Он стоял в резервном строю, на его куртке, так же как и на куртках настоящих участников, был нашит номер школы, его лыжные штаны, так же как у Турманидзе и Kocтрова, так же как у Жени Каретниковой, были заправлены в шерстяные носки, но это уже не имело никакого значения.

— Направ-во! — скомандовал Саша. — Шагом марш! — Участники соревнования двинулись вдоль шоссе. — Резерв, разойдись!

Строй резерва распался, но с шоссе поначалу не ушел никто. Все смотрели вслед удаляющейся команде. А Саша то и дело грустно оглядывался на оставшихся ребят.

За обочиной по снежным сугробам, сопровождая Сашину команду, ковыляли болельщики. Они выкрикивали обычные в таких случаях слова, призывая своих друзей не бояться соперников, потому что все они лопухи.

И вдруг Саша увидел, что один из участников команды хромает. Пригляделся: так и есть. В колонне по одному такое не скроешь.

— Группа, стой! — скомандовал Саша. — Огородников, выйди из строя! Что с ногой?

— Ничего, — ответил Огородников. — Подвернул, но уже совсем прошло. Нога мне не мешает.

— Нет, Коля, можешь подвести команду.

— Да у меня такой этап…

— Будут давать «вводные». Неизвестно, что тебе достанется. Резерв!

Саша посмотрел в сторону, где оставались ребята из резерва. Там теперь одиноко стоял только Леша Жильцов. Но зато среди болельщиков было немало ребят в куртках с номерами Лешиной команды. Они стали перепрыгивать через обочину на шоссе.

— Меня!

— Я!

— Жильцов! — крикнул Саша. — Ко мне!

Леша стоял не шелохнувшись.

Раздались протестующие голоса болельщиков:

— Ты что, с ума сошел?

— Считай, что мы проиграли.

— Неужели никого лучше не нашел?

Но Саша стоял на своем.

— Быстро, Жильцов! — крикнул он еще раз.

Сначала Леша шел медленно, неуверенно. Потом побежал. Когда до команды оставалось всего несколько шагов, Леша поскользнулся и плюхнулся на шоссе.

Раздался хохот.

— В строй, вместо Огородникова! — приказал старший вожатый Леше.

И Леша встал в строй.

Примолкший было оркестр грянул марш, и команда Лещиной школы приблизилась к трибуне. Саша отрапортовал Жениному отцу о готовности команды.

Из строя вышел Вадим и занял место на старте. Он сел на мотоцикл и опробовал мотор. А Сашина команда где-то далеко-далеко уже сходила с шоссе.

Над духовым оркестром клубился пар. Возле импровизированного буфета девочки пытались танцевать под бравурную музыку оркестра.

Но вот оркестр смолк, и Женин папа сказал в мегафон:

— Сейчас будет дан старт военизированному многоборью, в котором принимают участие старшие школьники нашего района. Многоборье проводится в виде эстафеты. Финиш состоится здесь же после тринадцати ноль-ноль. Внимание!

Женин папа посмотрел на часы и выстрелил из стартового пистолета.

Первое время Вадим шел впереди своих соперников. Но вот перед ним возникла Зиночка с флажком. Она показала ему, что здесь он должен съехать с шоссе и преодолеть участок бездорожья с невыкорчеванными пнями и рытвинами. Вадим съехал с шоссе, тогда как остальные мотоциклисты стали спешиваться. Они повели свои мотоциклы по бездорожью, а Вадим лихо лавировал между пнями. Он даже умудрился оглянуться и помахать рукой Зиночке. Тут-то он и наехал на пень. Мотор заглох.

Спешившиеся мотоциклисты один за другим пробегали мимо Вадима. Это произошло у самого выезда на другое шоссе. Здесь соперники Вадима вскакивали на свои машины и мчались вперед, а он сколько ни пытался «завестись», ничего не получалось.