Я познаю мир. Поведение животных

Тинбергену удалось установить происхождение и даже «смысл» многих врожденных, инстинктивных движений птиц при конфликтах, угрозах, в брачный период. Такие движения часто выполняются как бы «напоказ», чтобы сородичи знали о намерениях данной птицы. Они называются демонстрациями.

Долгие наблюдения и внимательный анализ позволили ученому выяснить, что означает та или иная демонстрация, в каких ситуациях ее применяют, и что она означает на «языке» чаек. Вот, например, демонстрация, очень характерная для обыкновенной чайки, — это так называемая «наклонная поза», принимая которую чайка испускает особый, «долгий» крик. Заметив, что к нему по воздуху или по земле приближается другая чайка, самец вытягивает шею и испускает несколько протяжных хриплых криков… Поскольку эта поза часто предшествует непосредственному нападению, она должна выражать агрессивные намерения. На это указывают приподнятые кистевые сгибы крыльев — верный признак намерения напасть. Тем не менее птица в этой позе, уже кинувшаяся в атаку, часто останавливается на полдороге, особенно в том случае, если противник только приблизился к границе ее территории, но не вторгся на нее. По мнению Тинбергена, подобное прекращение уже начатого нападения указывает на то, что наклонная поза порождается не одной лишь агрессивностью, но в какой-то мере и страхом.

Тинберген обратил внимание на то, что птенец обыкновенной чайки, выпрашивая корм, ударяет клювиком по клюву взрослой чайки и никогда не просит еду у своих сверстников. Изготовив несколько моделей головы чайки, в разной степени похожих на настоящую, он обнаружил, что для птенца важно, чтобы на модели было красное пятно, в остальном же модель может быть откровенно грубой и примитивной. Более того, оказалось, что самыми популярными кандидатурами на роль родителя были вырезанные из картона силуэты, у которых весь клюв был красным. Они совсем не были похожи на настоящих чаек, но птенцов это не волновало: для них ключом служил красный цвет, столь контрастирующий с черно-бело-серебристым оперением чаек. Вот так и стали зоологи называть подобные стимулы ключевыми.

Обо всех своих работах Н. Тинберген написал в увлекательных книгах «Осы, птицы, люди», «Мир серебристой чайки», «Поведение животных» и др.

Эти дружелюбные грозные гориллы

Этологи следующих за К. Лоренцом и Н. Тинбергеном поколений продолжили традицию изучения поведения животных непосредственно в природе. Они надолго поселялись в местах обитания изучаемого вида, не вмешиваясь в его жизнь, и терпеливо ждали, пока животные привыкнут к присутствию человека. Английский ученый Джордж Шаллер целый год прожил в Национальном парке на границе Заира и Руанды, в горах. Он и его жена стали настоящими отшельниками, чтобы изучать поведение горилл. Шел 1959 год. До тех пор люди видели этих человекообразных обезьян в лесу только случайно, а наблюдать за ними могли только в неволе. В зоопарках за ними издавна укрепилась репутация агрессивных и кровожадных существ.

Горилла — огромное животное. Вес взрослого самца достигает 250 кг, а рост — 180 см. Для охраны группы сородичей от опасности или от вторжения соседей самцы горилл прибегают к «запугиванию» — они сильно бьют себя руками в грудь. Звук получается гулким и громким и производит страшное впечатление, хотя обычно после этих угрожающих действий драки не происходит. Гориллам достаточно всего лишь один раз выказать такую угрозу. Она составляет часть их «языка», и все их сородичи понимают ее смысл с самого детства. А люди этого раньше не знали и долгое время считали горилл злобными монстрами.

Вот как в 1856 году американский путешественник Поль дю Шайю описывал свою встречу с дикой гориллой в Западной Африке. «Горилла воистину показалась мне каким — то кошмарным исчадием ада — чудовищное существо, получеловек, полузверь, — мы видели подобных ему на картинах старинных художников, изображающих подземное царство. Зверь сделал несколько шагов вперед, остановился, издал отвратительный рев, еще продвинулся и, наконец, замер метрах в шести от нас. И тут, когда он опять заревел, яростно ударяя себя в грудь, мы выстрелили и убили его».

Дж. Шаллер был первым ученым, который увидел, что на самом деле широко распространенное убеждение об агрессивности и кровожадности горилл не соответствует действительности. В частности, та бурная демонстрация, которая так испугала в свое время дю Шайю, есть не что иное, как результат одновременно возникающих у животного противоречивых желаний напасть и убежать. Это очень похоже на то, как разгневанный человек бьет кулаком по столу, чтобы «разрядиться» и удержать себя от настоящих агрессивных действий. И чем сильнее пугается горилла при встрече с человеком, тем яростнее она ему угрожает. Таким же «конфликтом» между этими противоположными побуждениями объясняются многие элементы языка животных, например наклонная поза чаек, описанная Тинбергеном.

Вообще оказалось, что в природе, когда гориллы живут своей обычной жизнью, — это достаточно мирные существа, которые без крайней надобности не вступают в конфликты друг с другом. Они очень привязываются к членам своей группы, возможно потому, что чувствуют себя более уверенно среди своих сотоварищей и родственников, чем среди «случайных знакомых». Когда группы встречаются, гориллы радостно общаются друг с другом, а потом расстаются, причем каждое животное остается в своей группе, перебежчиков не бывает. В этом отношении гориллы очень отличаются от шимпанзе, которые время от времени перебегают из группы в группу.

Интересно, что Шаллер ни разу не стал свидетелем драк между представителями разных групп, хотя время от времени они, вероятно, происходят. Он пишет даже, что гориллы — настолько добрые, мягкие и дружелюбные создания, что мирное сосуществование — основной закон их жизни. Действительно, записи из дневника, которые он приводит в своей книге, день за днем повествуют о том, какие растения они рвали для еды, сколько времени отдыхали, как строили гнезда для сна. Если бы не это последнее их занятие, временами можно было бы думать, что речь идет о стаде коров, которые мирно щиплют себе траву, не спеша переходя с места на место.

Позднее Дж. Шаллер изучал снежных барсов в Центральной Азии, используя те же самые приемы, — постоянно наблюдая за каждым животным в отдельности, пытался проследить «биографию» каждого. В отличие от горилл, барсы живут по одиночке, каждый на своей территории, практически не общаясь друг с другом. Однако, как показал Шаллер, они, тем не менее, постоянно в курсе дел соседей, внимательно следят за передвижениями друг друга издали. Встречаются друг с другом барсы только в начале сезона размножения, а после появления детенышей снова расходятся по своим тщательно охраняемым участкам.

Свои уникальные наблюдения за обезьянами Дж. Шаллер описал в книге «Год под знаком гориллы».

«Своя» среди горилл, чужая среди браконьеров

В 1963 году в том же Национальном парке, где работал Шаллер, начала работать американская исследовательница Дайан Фосси. В течение 20 лет непрерывных наблюдений ей впервые удалось проследить всю жизнь гориллы — от рождения до смерти.

Живя рядом с гориллами в течение столь долгого времени, Д. Фосси достигла гораздо более тесного контакта с ними, чем Шаллер. Гориллы не просто близко подпускали ее к себе, они, похоже, принимали ее за «свою». Это и неудивительно, ведь Фосси хорошо понимала язык жестов и поз, с помощью которых они общаются между собой, и при случае умело пользовалась им. Однажды она неожиданно столкнулась с группой горилл, чем сильно их напугала. Самцы, обуреваемые страхом и возмущением, стали угрожать ей, а Фосси поступила так, как поступила бы на ее месте горилла. Она сжалась в комочек, стараясь казаться как можно незаметнее, и прижалась к земле. Такая поза подчинения — верное средство остановить агрессию, и самцы постепенно успокоились и оставили Фосси в покое.