Желтая акация

Меньше забот в этом отношении было у Нины Ивановны: Ганна была раза два в Минске, Зося ездила к тете в Могилев. Нигде, кроме Пригожего Городка, не бывала одна Марылька.

Поскольку в Минске им предстояло задержаться на весь день, так как поезд «Белоруссия» на Москву отходит поздно, чуть ли не в одиннадцатом часу ночи, намечено было использовать этот день как можно разумнее: осмотреть Ботанический сад Академии наук и вообще лучше познакомиться с Минском.

Уехали ребята в Минск на колхозной автомашине.

Сымон Васильевич решил использовать эту возможность для того, чтоб послать заодно в Минск еще человек двенадцать юных натуралистов, так как это, что ни говори, поднимет у них настроение: «Хотя в Москву не поехали, зато побыли в Минске».

Если в Москву девочки брали с собой праздничные платья, белье, полотенца, да и мальчики то же, для чего понадобились чемоданы, так в минскую экскурсию ехали, разумеется, без чемоданов. Всего только на один день.

Но родители давали свои наставления одинаково и тем и другим: «От группы не отбиваться, с незнакомыми не знакомиться, вообще остерегаться». Для них, родителей, еще живы разговоры о том, что город — это какой-то питомник жуликов, мазуриков, проходимцев, что там надо держаться один возле другого, так как «соблазнят, заведут куда-нибудь, изобьют или шашлык из тебя сделают».

Настроение у всех участников путешествия было приподнятым. Ехали через Пригожий Городок. Он только просыпался. За ним сразу началась шоссейная дорога с красивыми посадками, а местами — самым настоящим лесом вдоль дороги. Деревень при дороге почти не было. Они стояли несколько поодаль. На деревьях кое-где пробивалась прозолоть, на взлесьях красовался вереск. В одном месте было так необыкновенно красиво, что пришлось попросить шофера остановиться, чтоб походить хоть немного по этой земле, чтоб ближе ощутить земную красоту.

Грудь вбирала в себя тонкий аромат вереска, перемешанный с ароматом хвои, чебреца и разных трав.

— Аж до сердца доходит! — сказала Кася, ехавшая в другой группе экскурсантов. — Не так вереск, как чебрец. Я его очень люблю.

— Не про тебя ли Петрусь Бровка написал стихи, Кася?

— Нет, Сымонка, не про меня, но для меня, для тебя, для всех нас, чтоб мы еще глубже познали и прочувствовали красоту родной природы, своей отчизны.

— Какая-то благодать, как тихая волна, охватывает всю насквозь, кажется, — задумчиво добавила Ганна. — Если бы мне пришлось петь песню, я взяла бы тихую, протяжную, как шум этого сказочного бора.

Но надо ехать дальше.

Подъезжая к Минску, ребята заметили, что на одном участке дороги, по обеим ее сторонам, растет много деревьев грецкого ореха. Остановились и тут, полюбовались его резными листьями, гроздьями крупных орехов, аккуратными шатровыми кронами.

— Вот бы нашу дорогу, ведущую в Пригожий Городок, обсадить такими деревьями, — внес предложение Амвросий.

— И обсадим, друзья. Обязательно, — поддержала его Нина Ивановна. — Ничего трудного или невозможного в этом нет, Видите сами, деревья растут хорошо. Не забывайте, что грецкий орех имеет много сортов. Есть такой, например, как маньчжурский, Зибольда, очень зимостойкий. В Азербайджане давно, лет 60 назад, обсадили грецким орехом дорогу от села Куткашен до села Белоконь, протяженностью 250 километров. Высадили больше двадцати тысяч деревьев. А теперь там такая красота — я сама видела, когда была на экскурсии, — что не налюбуешься. Сколько они дают людям орехов! А мы хуже людей, что ли? Не сумеем обсадить каких-то двадцать — тридцать километров?

— Надо свой питомник иметь, — заметил Адам. — За всё сразу не ухватишься.

— Подготовка будет, вероятно, проведена в республиканском масштабе. Вы только обратите внимание на то, что дерево это хорошо растет везде в Белоруссии. Отдельные деревья давно уже прижились на Витебщине, на Оршанщине, на Мозырщине, на Гродненщине. Грецкий орех — одно из самых ценных в мире деревьев. В орехах содержится до 65 процентов масла, до 17 процентов белка, до 15 процентов углеводов. Правда, могут быть небольшие отклонения в разных сортах. Кроме того, они содержат витамины А, В. По своей калорийности грецкий орех выше всех орехоплодных деревьев. По питательности он втрое превышает пшеничный хлеб, в семь раз картофель, в десять раз коровье молоко и близок к сливочному маслу. Суточную потребность человека в калориях может обеспечить 400 граммов ядер грецкого ореха. Ученые называют его: растением будущего — Циолковский, деревом-комбинатом — Мичурин. Подобное утверждал и Бёрбанк: «Съедобным орехам суждено занять важное место в питании, особенно в зоне умеренного климата, и в этом отношении грецкий орех стоит на одном из первых мест». Вот, дорогие друзья, что такое грецкий орех и какое ему пророчат будущее. Следует добавить, что ореховая древесина ценится очень высоко, из нее делают дорогую, красивую мебель. Не забывайте, что это дерево, а точнее, его красивые листья богаты фитонцидами, убивающими вредных микробов, что в листьях есть еще и эфирное масло.

— Нина Ивановна! Откуда вы это всё знаете? — спросил Сымон.

— Дорогой! Это не результат моих исследований. В Советском Союзе напечатано много научной литературы об этом дереве. Самая лучшая книга издана Латвийской Академией наук, нашими соседями. В братской Латвии дальновидные научные деятели оценили перспективность этого «растения будущего». Не отстанем от них и мы. Тем более, что первые пробы сделаны, сорта деревьев проверены. Теперь только заводи питомники и давай саженцы.

Но вот и Минск!

Многие из вас не видели, каким был Минск когда-то — скажем, в первые годы революции.

Это был захолустный, неприглядный город, с мощенными булыжником улицами, а некоторые окраины и вовсе не были мощеными. Строений больше всего было деревянных. Через город ходила так называемая конка — вагончики по рельсам возили лошади. Правда, в городе было очень много садов, зелени — почти у каждого дома.

Все заводы можно было пересчитать по пальцам: пивной и дрожжевой, кожевенный, по выработке пуговиц, по выработке вьюшек и дверок для печей, авторемонтная мастерская. Это почти и вся тогдашняя промышленность.

Мы, молодежь того времени, страстно желали, чтобы Минск стал красивым, большим городом.

Попрошу прощенья за то, что припомню свое собственное стихотворение, написанное мною в 1927 году, и приведу несколько строк из него, в которых я высказал тогда эти страстные, горячие желания молодежи:

Критиканы, которых хватает во все времена, выхватили первые три строки из этого стихотворения и кричали на всех перекрестках: «Слышите? Видите? Им не нравится наша столица. Для них наши заводы — карикатура»…

Прошло немало времени — сорок лет. Это целая человеческая жизнь, целая эпоха в жизни народа. Наша столица познала тяжелое горе — войну, разгул фашистов. Но она благодаря несгибаемой творческой энергии народа, благодаря его неустанной работе поднялась из руин и пепла, засияла, и теперь это не просто город, а один из красивейших городов Советского Союза да и всего мира. Это и один из самых культурных центров нашей Родины.