Леонардо да Винчи живет в твоем доме, или Быль о золотом ключике

Так, в числе моих личных знакомых есть товарищ, который сумел хорошо проявить себя едва ли не во всех основных областях деятельности. В годы войны он — механик-танкист (профессия из разряда «человек — техника»). Дослужился до командира батальона и в роли руководителя (профессия типа «человек — человек») чувствовал себя уверенно, считался перспективным организатором и воспитателем военного коллектива. По состоянию здоровья — сказалось фронтовое ранение — вынужден был уйти в запас. Поступил в лесотехнический институт, закончил его, стал работать лесоводом (тип деятельности «человек — природа»). В то же самое время издал несколько сборников весьма интересных очерков и рассказов из жизни леса и его обитателей, книжку стихов для детей, чем выказал незаурядные литературные способности («человек — художественный образ»). А по общим меркам — обычный человек.

Среди коллег, профессиональных журналистов, могу назвать в прошлом инженера-металлурга, военного летчика, прораба, геолога, токаря-универсала высшего разряда, доменщика. Все они и в первом своем служебном амплуа отличались умелым исполнением дела, мастерством, добросовестностью, иначе их переход в журналистский цех был бы затруднен, если не невозможен вообще. Даже на этих, вроде бы частных, примерах можно проследить удивительную пластичность способностей человека, его приспособляемость к условиям и требованиям жизни, общественного производства.

В одних случаях человек демонстрирует это качество переходом — вынужденным или доброхотным, от одного вида труда к другому, сменой профессий. В иных — одновременным умелым исполнением двух, трех неперекрещивающихся ролей, одна из которых, в силу обстоятельств, выделяется как основная профессиональная роль, а другие, которым, отдаются часы досуга, выражают потребность личности к наиболее полному самовыражению, к гармоническому проявлению интеллектуальных и физических сил.

А иногда — и не столь уж редко в наш бурный и требовательный век — становится прямо-таки необходимым в интересах дела как бы сплавить в одном и том же работнике несколько разнородных профессий, умений. Так, пока еще нельзя позволить роскошь — вывести на космическую орбиту экипаж, состоящий из пилота, навигатора, бортинженера, медика, биолога, фотографа, связиста, географа, прибориста, метеоролога… Поэтому и совмещают нынешние космонавты множество самых различных специальностей и делают это на должном профессиональном уровне.

Что с того, что профессию космонавта на сегодняшнем этапе развития техники и освоения космоса не выбирают, выбирает и отбирает пока она сама — из наиболее подходящих и отвечающих очень строгим требованиям кандидатур. Отбирать-то ведь есть из кого!

Нередко молодые люди испытывают затруднения с выбором трудового занятия: и то привлекает, и другое, и третье, к тому же и силы проверены — есть убежденность в осуществлении любого варианта. Не заинтересуют ли переживающих такое состояние примеры обдуманного — и счастливого! — совмещения казалось бы несхожих профессий. Они же — примеры сильной воли, целеустремленности.

Еще подростком, думая о выборе пути, Василий Лазарев колебался между медициной и авиацией. Выход? Военно-медицинский факультет. Представление о тех возможностях, которые может дать военному врачу умение летать на современных боевых самолетах с их огромными скоростями, нагрузками на организм, приводит его, к тому времени уже лейтенанта медицинской службы, в летное училище. И вот он — врач-летчик. Изучение в воздухе влияния многократных перегрузок на человека, участие в разработке методик тренировок «на невесомость», разработка снаряжения пилота… И наконец, как закономерная дань разноплановым способностям и умениям, а также волевым качествам, — зачисление в отряд космонавтов, поручение заняться исследованием влияния условий космического полета на работоспособность человека. Врач-летчик стал космонавтом-врачом, выполнившим на «Союзе-12» обширную программу специальных физиологических наблюдений.

Известны и другие случаи, когда врачи-экспериментаторы осваивают летное дело, что позволяет лучше решать многие сложные специфические вопросы, проблемы.

Можно быть инженером и заниматься на досуге изобразительным искусством. Можно быть художником и увлекаться техникой на любительском уровне. А можно, сплавив два дела в одно, стать профессиональным инженером-художником, что и сделал в свое время Анатолий Васильевич Петров. В юности, испытывая одинаковое влечение к искусству и к технике, он не стал терзаться сомнениями: что предпочесть? Принял смелое решение: совместил учебу в Саратовском индустриальном техникуме с занятиями в местном художественном училище. Затем поступил в Московский энергетический институт, продолжая одновременно заниматься рисованием и живописью. Диплом инженера получил почти в одно время с членским билетом Союза художников.

После института Петров работал в крупных проектных организациях энергетического профиля. Вернувшись после окончания Великой Отечественной войны из армии, сосредоточился на пропаганде научных и технических знаний средствами изобразительного искусства. Стоит ли говорить о том, что инженерные познания позволили ему доходчиво и квалифицированно, с полным знанием предмета, изображать и синхрофазотрон, и разрез космического корабля, и термоядерную станцию будущего, и в конечном счете стать признанным специалистом в области наглядной технической пропаганды.

Почему автор так настойчиво отстаивает тезис о многогранности профессиональных возможностей личности? Да потому, во-первых, что не может разделить пессимистических воззрений типа «Человек — не универсал», утверждений, что человеку не нужно и невозможно быть одновременно инженером и агрономом, врачом и слесарем, высказываемых публично. Как мы уже убедились, иногда — и не так уж редко — сочетание профессиональных умений бывает не только возможным, но и желательным, а то и прямо-таки необходимым. Одновременно врачом и агрономом-садоводом был Н. В. Склифосовский. Одновременно врачом, конструктором и слесарем, вспомним, был С. С. Брюхоненко. Одному увлечение агрономией давало дополнительный выход энергии и хорошую психологическую разрядку, служило основному делу жизни косвенно. Для другого инженерное и слесарное умения были важными подсобными средствами реализации личного генерального плана, служили основному делу самым прямым и непосредственным образом. А не владей Брюхоненко профессиональными навыками слесаря и конструктора, создание «искусственного сердца» неизбежно задержалось бы. Этот факт признан самой историографией медицины.

Призвание… Как часто под ним понимается некая фатальная предопределенность. «Он нашел свое призвание» — в эту фразу нередко вкладывается тот смысл, что человеком найдена та единственная область применения сил и способностей, в которой он только и может принести ощутимую пользу обществу и получить полное моральное удовлетворение. И это в то время, когда человек уготован к гораздо большему, чем одна стезя, чем одна страсть. Яркое свидетельство тому — наши современники, столь часто удивляющие многогранностью устремлений и профессиональных умений, дерзновенностью свершений.

Да, у каждого из нас есть и «не свои сани». Только что с того, если все равно остается бесконечное число вариантов приложения сил и проявления своей индивидуальной интересности! Не так уже мало счастливых билетов приготовлено для каждого из молодых людей в копилке профессий. Великое множество увлекательных занятий, дающих простор для раскрытия качеств личности, лежит у каждого из нас под рукой, вокруг.

Так знай и помни, юный друг: человек, чем-то схожий с Леонардо да Винчи, которого считают самой многогранной личностью в истории, воплотившим в себе множество дарований, живет в твоем доме. Это ты сам. Ты способен на многое. Ты способен проявить себя на разных поприщах, в разных амплуа.

Только не медли.

Спеши приобретать знания и трудовые навыки.