Серебристое дерево с поющим котом

лезной крыши от­правлять, когда домой соберётесь…

– Мы сами отправимся, – засмеялся Антошка. – Мы теперь умеем… А вам первый раз придётся с крыши. Пре­вратитесь в капли, а потом – внимание, старт!

– Мы? – удивился Сеня. А за ним остальные.

Света сказала чуточку обидчиво:

– А разве вам не хочется побывать на нашей планете?

Все, конечно, радостно завопили, что хочется. Только Варя призналась слегка кокетливо:

–Ой, я боюсь.

Света посмотрела на неё, шевельнула плечами.

– Ничего особенного. Мы сперва тоже боялись превра­щаться и лететь сюда. А это совсем даже пустяк…

Валерик спросил:

– Светлана, ты не забыла семечко?

– Вот новости! С какой стати?

– Что за семечко? – заинтересовался Сеня.

Антошка весело объяснил:

– От дерева лламу-вета. Удивительное такое дерево, оно даже в наших лесах редкость, а на Земле ни одного такого нет. Мы хотели его на пустыре посадить.

– Ты объясни людям сперва, чем оно удивительное, – перебила его Света.

– Оно… В общем, от всего плохого оберегает. Воздух очищает от всякого дыма и пыли. Жару прогоняет. Поды­шишь рядом с ним, и… ну, просто легче жить делается. А семена его помогают от всякой хвори. Поэтому уу-гы ни­когда ничем не болеют, они это средство давно разнюхали…

– Вот оно, семечко, – сказала Света и раскрыла ла­донь.

Семечко было похоже на золотистый боб.

– Можно и правда посадить на пустыре, – сказал Олик. – Если там будет парк, больше гарантий, что мо­лодое деревце не сломают.

Варя заметила с опаской:

– А если оно не впишется в планировку?, Возьмут да срубят, пока оно тоненькое. Решат, что случайно выросло…

– Оно растет очень быстро, – успокоил Антошка. – И срубить его трудно, ствол крепче железа. Разве что взор­вать динамитом… Но на это, наверно, не решатся…

Потом Антошка посмотрел на Сеню. И они глянули в глаза друг другу.

“Ох, до чего же хорошо, что ты вернулся, Кап…”

“И теперь мы уже не будем расставаться надолго…”

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ Семечко

Пим-Копытыч гладил Потапа и, зажмурившись, слушал мурлыканье. Потап тёрся боком и спиной о валенок. Он узнал Пим-Копытыча, вспомнил.

Когда первые ласки и радости миновали, Пим-Копытыч повздыхал и сказал ребятам:

– Ну, спасибо, что отыскали маленького… Вы уж бе­регите его теперь, чтобы не терялся больше.

– Почему “вы”? – озабоченно отозвался Матвей. – А ты сам-то, Пим-Копытыч, что?

– А я что… Мне уже недолго. Чую, что помру не се­годня-завтра, совсем старый. Да и деваться некуда.

Все наперебой начали, убеждать Пим-Копытыча, что ни­какой он ещё не старый. Вид у него вполне здоровый!

Вид у Пим-Копытыча был, по правде говоря, не очень. Глазки потускнели, в бороде запутались сухие листья и му­сор, а руки заметно дрожали. Но спорить он больше не стал. Помог ребятам разжечь костёр, чтобы всё было как прежде.

Синий дым поплыл над пустырём. А Матвей забренчал на гитаре. И все вспомнили песенку:
Ллиму-зина-зина-зина, Непонятная загадка…

Спели