Сила пяти

«Мини- юбка, фиолетовые сапожки и пара крылышек — вот это действительно был бы особенный наряд!» — подумала Вилл. Она никак не могла выкинуть из головы отражение, увиденное в витрине старого букинистического магазина.

Но и долго размышлять об этом она тоже не могла — слишком много на нее сегодня свалилось, чтобы она была в состоянии все это переварить. Вилл перевернулась на живот и посмотрела на телефон, стоявший на столике у кровати. Она любила свой старомодный белый телефон и свой скрипучий деревянный столик. Если сосредоточить взгляд только на них и позабыть об остальных вещах, Вилл могла представить, что она снова в своей старой комнате в Фадден-Хиллс. И ее телефон вот-вот зазвонит. На другом конце провода послышится хихиканье ее веселых подруг, и они, конечно, пригласят ее в кино…

«Ну зазвони, — умоляла Вилл телефон, — зазвони же!»

Вилл проснулась и заморгала, пытаясь избавиться от затуманившей взгляд пелены. Первым, что она увидела, был телефон. Ее все так же безнадежно молчавший телефон.

«Было так тихо, — подумала Вилл, подкатываясь к краю постели, — что я, должно быть, на минутку задремала». Она протерла глаза и огляделась в поисках своего будильника в виде лягушки с циферблатом на животе. Но он затерялся где-то среди неразобранных вещей.

Громко зевая, Вилл сползла с постели и прильнула к окну. И тут она окончательно проснулась.

На улице было темно, хоть глаз выколи. «Сколько же сейчас времени?»

Вилл метнулась в холл и посмотрела на настенные часы: 21:04! Она проспала несколько часов! Взвизгнув, Вилл понеслась в ванную, сбросила на ходу одежду и залезла под душ.

Еще через пять минут она в одном белье и с мокрыми волосами нарезала круги по своей комнате в поисках подходящего наряда.

Вывалив содержимое шести коробок на пол, она откопала одно платье — точнее, короткий красный вельветовый сарафан на широких бретельках, — торопливо натянула его и подскочила к большому зеркалу.

«Да- а, ничего хорошего», — подумала она, проводя руками вдоль тела. Обтянутые тканью, бедра выглядели более округлыми. Но как только Вилл убрала руки, сарафан бесформенно повис на ней, как на вешалке.

Она повертелась перед зеркалом в разные стороны. «Нет, так еще хуже. В красном я похожа на вяленую воблу».

— Вилл! — голос мамы вырвал ее из пучины уныния.

Вилл развернулась и посмотрела на дверь. Она так и представляла себе маму с точеным римским профилем, прислонившуюся к косяку и поглядывающую на часы.

— Вилл, пора! Мы уже здорово опаздываем, — снова послышался мамин голос.

— Да кому вообще нужна эта вечеринка?! — крикнула Вилл, стащив с себя сарафан и скомкав его в руке. — Я с самого начала не хотела на нее идти, это ты настаивала.

Девочка снова приложила бретельки к плечам и глянула вниз, на безжизненно свисающую ткань.

— К тому же мне нечего надеть! — со злостью заявила она. — Я в любом платье выгляжу как гладильная доска и…

Вилл осеклась и изумленно уставилась на свое отражение в зеркале.

На лице зеркальной Вилл тоже застыло изумление. В ее руке болталось такое же помятое красное вельветовое платье. Но вот тело… оно снова стало незнакомым: высоким и хорошо сложенным, с тонкой талией и широкими бедрами. Вилл перевела взгляд на грудь и покраснела. Должно быть, это все игра ее воображения.

— Это… это не я, — прошептала Вилл, дотронувшись до зеркала пальцами. Отражение протянуло ей навстречу руку с аккуратно накрашенными ноготками. Вилл не могла оторвать взгляда от этого чудесного видения.

— Вилл?

В углу зеркала отразилась мамина голова, выглядывающая из-за двери. Сьюзан вопросительно глядела на дочь.

«Что она подумает?! — пронеслось в голове у Вилл. — Что ее дочурку подменили?!»

— А-а-а! — завопила Вилл, прикрывая голову сарафаном. — Не входи! Не входи!

— Что?!

Вилл убрала сарафан от лица и обнаружила, что мама вошла в комнату и недовольно смотрит на нее. Девочка взглянула на мамино лицо, ища в нем выражение ужаса от неожиданного зрелища, но его там не было.

Вилл закусила губу и с опаской покосилась на зеркало. Это была она, настоящая Вилл с плоской грудью и костлявыми коленками. Вид у нее был растрепанный, испуганный и немного сумасшедший.

— Почему ты до сих пор не одета? — требовательно спросила мама, поглядывая на часы, и указала на тонкое черное платье с узкими бретельками и маленькой розочкой, валявшееся на дне одной из коробок. — Разве ты не собираешься надеть это черное платье? Оно ведь твое любимое.

— Уж лучше мне надеть черный мешок для мусора, — буркнула Вилл, чувствуя, как на глаза накатывают слезы.

— Ты о чем? — ласково спросила мама, обняв ее за плечи. — Что с тобой?

— Я похожа на… на ручку от швабры, — сдавленно всхлипнула Вилл и сердито шлепнула красным сарафаном по тощей ноге.

Но от маминых ободряющих объятий на душе у нее стало немного легче.

— Нет, ты похожа на единственную и неповторимую, прелестную девочку, которая встретит на сегодняшней вечеринке самых лучших подруг. — Мама взяла Вилл за плечи и развернула ее лицом к зеркалу. Вилл посмотрела на мамино отражение: красивая женщина с черными волнистыми волосами и крупными серьгами-кольцами. А рядом с ней стояла девочка. Тощий подросток с лохматой головой и заплаканными глазами.

— Взгляни на себя, Вилл, — сказала мама. — Ты должна любить себя, тогда тебя будут любить и все окружающие.

Вилл окинула взглядом свое отражение. Разве можно любить вот это? Она постаралась улыбнуться. Уголок рта чуть приподнялся.

Не так уж и плохо.

Она приподняла и второй уголок — и это помогло.

Девочка выхватила из коробки черное платье и натянула его через голову. «Снова неплохо. И уж точно лучше, чем тот старый красный сарафан».

— Пора ехать, — сказала мама. — Праздник не будет длиться вечно.

— К тому же нужно заехать за Тарани, — добавила Вилл.

К счастью, Тарани не переживала из-за опоздания. Напротив, она обрадовалась, когда узнала, что Вилл не раздумала идти.

Через двадцать минут машина Сьюзан затормозила у ворот Шеффилдской школы. Вилл и Тарани выскочили и помахали миссис Вандом на прощание. Та высунула голову в боковое окошко и улыбнулась.

— Желаю хорошо повеселиться! И еще, Тарани, присматривай там за Вилл. Она немного застенчивая, постарайся ее растормошить!

— Пока, мам! — крикнула Вилл, чувствуя, как кровь приливает к щекам от смущения. Она была благодарна Тарани за то, что та лишь мило улыбнулась. А ведь было так просто расхохотаться и ткнуть в Вилл пальцем: «Маменькина дочка!»

Вместо этого Тарани помахала Сьюзан и ответила:

— Постараюсь, хоть я и сама не слишком шустрая!

И девочки направились к месту проведения вечеринки, ориентируясь по оранжево-черным стрелкам, наклеенным на забор, колонны и все остальные доступные поверхности. С каждым шагом все слышнее становился грохот музыки и топот ног танцующих. У Вилл пересохло во рту.

— Кажется, мы успели, — шепнула она подруге в ухо. Или туда, где должно было находиться ухо, прикрытое панковской шапочкой, похожей на шлем летчика. Поверх шлема были надеты очки, а на розовое платье накинуто пальто с зебровыми полосками. — А может, ну ее, эту вечеринку? Сейчас развернемся и удерем!

— Поздно! — проговорила Тарани взволнованным голосом. — Нас заметила Корнелия!

Вилл съежилась и высунулась из-за плеча Тарани. Да, вот она, белокурая богиня собственной персоной. В маленьком сиреневом топике и пышной розовой юбке Корнелия смотрелась просто великолепно, как первая красавица школы. Но улыбка ее была такой же теплой и искренней, как сегодня днем на велосипедной площадке.

— Вы опоздали на два часа, ну прямо как кинозвезды! — воскликнула она. — Но ничего страшного, вечеринка в самом разгаре!

Ирма разглядывала подол своего дымчато-синего платья, которое когда-то было желтым, мысленно приказывая ему заколыхаться, или подвернуться, или… сделать хоть что-нибудь.