Охотники за пришельцами

— Рисунок сохранился? — неожиданно спросил будущий ученый.

— Почти ничего уже не осталось. Малышня из детсадика стерла. И рядом всяких бяк-закаляк нарисовала.

— Так-так, — совсем по-взрослому подвел итог Балашов, — так-так… Я думаю, — он строго взглянул на Шаха, — что где-то в лесопарке ты подвергся особого рода излучению и приобрел способность к телепатии. — Так он умел выражаться, Беляш. — Где-то в лесопарке… — Жутик совсем по-взрослому потирал переносицу.

Даня слушал Кита, как больной врача, ставящего диагноз.

— Вот что, Шах. — Голос отличника стал торжествен, будто бы он делал правительственное сообщение, а взгляд строг. — Я поделюсь с тобой своей потаенной мыслью — она появилась и, кажется, не без причин. Я после тебе их перечислю. Кажется… — Жутик не торопился высказывать мысль, он, говоря ее, всё время взглядывал на компаньона, — кажется, в нашем городе появились — только ты не падай — появились пришельцы. — (Шах не упал, но в этот момент мороз пробежал по его коже). — Слишком уж много необычного случилось за последнее время — такого, что ничем, кроме одного, не объяснишь. — Шутик передохнул после длинной фразы и сказал вторую значительную вещь: — И я предлагаю тебе принять участие в поисках инопланетян. Потому, что ты сейчас телепат и тоже, по-моему, не без внешней причины.

Мурашки ссыпались со спины, Шах сглотнул неожиданную слюну.

— А как мы их будем искать?

— Пока не знаю. Подозреваю, что они не хотят показываться нам на глаза. Они, наверно, изучают нас, проводят над нами разные эксперименты. А мы с тобой — в ответ — будем изучать их! Согласен?

— Да! — ответил Шах. — Когда начнем?

— Завтра я расскажу тебе план наших действий. Мне нужно еще кое о чем подумать. И уж после подключишься к делу ты.

Только завтра!..

Они уже соскочили с кирпичных зубцов, как Жутик снова заговорил:

— Вот что. Времени у меня будет мало, так что ты, пожалуйста, учи уроки сам, а на меня больше не надейся. У меня и без тебя будет хлопот по горло.

— Хорошо — скорбя сердцем по счастливым вчерашним временам, согласился Шах.

Интересно, что за "внешние причины" насобирал Жутик?

Если это не вранье…

Для Дани прошли века и еще десятки лет, пока наконец не наступило Жутиково "завтра", то есть тот час икс, когда они вышли на следующий день после пяти уроков во двор и забрались на деревянный бум.

— Начнем вот с чего, — услышал Шах долгожданное, и всё остальное перестало для него существовать. — Разберем слухи, которых в последнее время слишком много в нашем районе.

— Какие слухи?

— Ты про тигра слыхал? Про то, как кот превратился в тигра?

— Слышал. Обыкновенное третьеклашечье вранье.

— А если нет? Они же не всегда врут.

— Ну… — Шаху, конечно, хотелось, чтобы это не было слухами: кот превращается в тигра. — Ну, предположим, не вранье.

— Если бы у меня не было второго, третьего и четвертого доказательств, — внушительно объявил Кит, — я бы вообще не начинал этого разговора.

— Какие еще?

— Странная рыба в озере — это два. Твоя телепатия…

— Всего три, — посчитал Шах. — А четвертое?

— Свидетелем четвертого был я сам. Это уже не слух, а факт.

— Расскажи.

И Шах услышал про дядю Лешу, который на глазах Жутика торговал диковинными плодами, про двух студентов, купивших фрукты и съевших их, и про случайный разговор нескольких мам о том, как две девочки-малявки за пять минут вырастили из какого-то чудо-зернышка, найденного на земле, дерево с ярко-желтыми плодами. Девочки этому не удивились, потому что каждый день слушают сказки, а вот мамы до сих пор не могут прийти в себя и всё судачат и судачат о событии. Они, правда, думают уже, что это дела ученых..

— А ты что думаешь?

— Я думаю, — твердо сказал Беляш, — что нашим ученым еще сто лет нужно добиваться такого результата и что, скорее всего, это зернышко и эти деревца — не наших рук дело, а пришельцев. ПРОСТО ЭТО ИХ ФРУКТЫ — должны же они чем-то питаться. А может, они испытывают приживаемость их растений на наших землях.

— Ты смотри… — почти согласился Шах. — Но остальное-то верняк, слухи!

— А шаровидная рыба в озере — тоже слух? Там сразу стали говорить про радиоактивность, что рыба — мутант, а я уже знаю: озеро на радиоактивность проверяли, ничего не обнаружили, значит, рыба не мутант, а…

— Что?

— ЕЕ РАЗВОДЯТ В ОЗЕРЕ ТЕ ЖЕ СУЩЕСТВА, КОТОРЫМ ПРИНАДЛЕЖАТ ТЕ ДЕРЕВЦА И ФРУКТЫ!

— Ух ты!

— И еще кое-что мне пришлось выяснить ради дела… Ни за что не догадаешься, что именно! Вот что: знаешь ли ты, как проводит день дядя Леша?

— А зачем это мне? — Шах пожал плечами.

— А мне это нужно знать. И я нашел время и всё разузнал!

Шах снова пожал плечами: мол, если уж тебе интересно, так сам и занимайся этим. Сколько угодно!

Беляшик спрыгнул с бума и прошелся возле Дани, заложив руки за спину. Резко обернулся к нему (наверно, повторял кого-то из своих учителей).

— Слушай! Встает он рано — сон, видать, у него плохой. Встает и спешит в лесопарк, вдогонку за физкультурниками — ему позарез нужно добраться до своей нычки, где у него спрятано вино от вчерашней попойки. Пьет он не дома, там у него мать, а в лесу, вместе с такими же. Опохмеляется, приходит в себя и начинает обход лесопарка, ищет пустые бутылки.

— А для чего мне это знать? — спросил Шах, делая попытку снизить ценность Жутикова исследования.

— Правильный вопрос, — не замечая подначки, ответил Кит. — На мой взгляд, где-то в лесопарке — дальше-то он не ходит — дядя Леша наткнулся на деревца с этими фруктами! Наша задача — тоже выйти на них. Это только первый шаг…

— Но он же ничего не скажет!

— Думаешь, я зря изучал день алкоголика? Есть в нем один уязвимый момент, так сказать, слабое звено. В гнилой цепи слабое звено… Его-то мы и используем.

Даня попытался догадаться, какой именно момент, но не смог.

— Ну? — спросил он.

Жутик на этот раз ответил не сразу. Он с минуту испытующе и недоверчиво смотрел на Шаха — смотрел так, что Даня вспомнил взгляд на себе матеши, когда он слишком надолго застывал с кусочком мела у доски.

Беляш вздохнул.

— Ну ладно… — сказал он чему-то своему. — Момент этот приходится на утро. Ты рано-рано можешь пойти на озеро?

— Могу. Скажу своим, что хочу порыбачить, а удочку возьму у брата. А какой второй шаг?

Но Жутик на его вопрос не ответил.

— Возьмешь удочку и на меня, — распорядился он. — Я скажу, что иду с тобой. Встаем в шесть, в полседьмого мы на озере. Дело будет выглядеть так…

Начало охоты

Ровно в половине седьмого утра наши охотники-рыбаки — Никита с заплечной сумкой, где находился, наверно, завтрак и вода, — остановились недалеко от водосброса и размотали лески. Насадили на крючки червяков, накопанных вчера Шахом в лесопарке, и забросили удочки в неподвижную воду. Было тихо, октябрь давал о себе знать зябкой прохладой. Рыбаки зевали. Кроме них, еще три фаната рыбалки, неподвижных, как памятники, стояли на берегу. Круг озера дымился; дымился, может быть, как тарелка с ухой.

Некоторое время Никита и Даня молча смотрели на поплавки: тишина лесопарка, стеклянная неподвижность воды, сковала и их языки. Потом сзади послышалось шлепание кроссовок, мальчишки оглянулись и увидели грузную молодую женщину, трусившую возле водосброса. Рядом с ней бежал поджарый высокий мужчина, которому не терпелось ускорить шаг.

— А как ты думаешь, Кит, ради чего меня наградили телепатией? — Вопрос этот остался со вчера, Даня вдруг его вспомнил.

Ответ Жутика тоже, наверно, был готов еще вчера:

— Я думаю, им нужен разведчик в людской среде. Они к тебе "подключаются" в любой момент и знают, о чем ты думаешь, что говоришь, с кем… Может, они и в эту минуту через тебя нас слушают. Представляешь? И через тебя наш класс видят и учителей, и знают, чему нас учат…