Кораблики, или «Помоги мне в пути...»

меня долетали фразы:

– Однако, господа, странно было бы видеть несравненную Терезу в этой роли…

– Его жеребец был резвее моей Красотки, но не в пример капризнее, и это дало мне счастливый случай выиграть позицию…

– Я и говорю: "Сударыня, надежды ваши весьма беспочвенны, ибо этот господин не имеет обыкновения платить долги…"

Один из этой компании – тощий, лысоватый, маленький – часто вставал и мимо меня уходил к стойке, затем возвращался. Он прихрамывал, но движения его были быстрые и не лишенные верткого изящества.

Изящество это, однако, не спасло его от неловкости, с которой он и зацепил спинку моего стула. Сделав по инерции три шага, он плавно оглянулся. Неторопливо ощупал меня бесцветными глазками, а потом сказал чуть пренебрежительно:

– Па-ардон, мсье.

Мне это не понравилось: и взгляд, и тон. Однако я отозвался добродушно:

– Пустяки, сударь. – В самом деле, не затевать же склоку. Тем более, что "Пласа де торос" нравилось мне все больше. Закуска – тоже.

Умиротворенность так овладела мной, что и второй толчок неосторожного вертуна я снес довольно мирно.

– Па-ардон, мсье…

– Ничего-ничего…

Но сколько же можно! Не успел я пропустить еще стаканчик, как опять – трах! По краю стола. Чуть посуда не посыпалась.

– Па-ардон, мсье… – сказал он с той же ленцой и рыбьим взглядом.

– Сударь! Не кажется ли вам, что вы несколько однообразны?

Видимо, я это довольно громко сказал. По крайней мере отчетливо. Красное испанское приятно растворялось в крови, и мне не хотелось, чтобы кто-то портил мой обед.

Вертлявый тип встал прямо. Маленький, как подросток, но с залысинами и морщинистым пренебрежительным ртом.

– У мсье какие-то претензии?

Я сел удобнее.

Парень в безрукавке – он только что принес мне пахучее жаркое – сказал очень тихо:

– Не связывайтесь…

Но я ощутил в себе Петьку – обиженного пацана, который никого не трогал, а к нему нахально пристали и нарываются на драку. Думают, что если я один, то все можно? Думают, что Петька Викулов не читал "Трех мушкетеров"?

– Пока у меня претензий нет, – старательно разъяснил я. – Но если у вас, шевалье, возникнет желание четвертый раз зацепить мой стул или столик, придумайте какую-нибудь иную фразу. Мне не нравятся повторения.

Он склонил набок голову, скрестил руки:

– А что вам нравится мсье?

– Не советую, – опять шепнул мне официант.

Я кивнул ему:

– Благодарю. Вы свободны… – А вертлявому сообщил: – Мне нравится еще, когда слушают мои советы. На данный момент совет мой таков: обходите меня стороной. А то странно видеть, как господин со столь изящной талией не проявляет ни малейшей ловкости. Другое дело, если бы это был я, с моей комплекцией…

Последней фразой я давал еще возможность обратить дело в шутку. И вертлявый, кажется, понял меня. Молча кивнул и отошел к своему столу, за которым все внимательно слушали наш разговор.

Вертлявый и друзья, не глядя на меня, стали тихо переговариваться. Их дамы, склонив прически, оживленно зашептались.