Кыш-Пыш и армия Вия (СИ)

У Кыш-Пыша не осталось сил сражаться, у него даже не было сил, чтобы наблюдать за ужасным ритуалом до самого конца. Ему захотелось лечь на землю и больше никогда не подниматься. Лежать недвижимо до тех пор, пока он сам, тоже превратиться в статую. Гоблин повалился на землю и закрыл глаза. Он бы закрыл и уши, но связанные руки мешали ему это сделать. Рядом, Грызольда и Ворчун пытались что-то сказать. Но он не слушал их.

— Я должен умереть. — сказал Кыш-Пыш, чтобы хоть как-то отвязаться от них.

Однако, долго лежать ему все же не дали. Кыш-Пыш услышал какие-то вопли, а потом понял, что вокруг что-то происходит.

— Здесь чужаки!

— Люди, люди! — неслось со всех сторон.

— Да очнись ты! Нашел время умирать! — Грызольда влепила ему хорошую пощечину, такую, что Кыш-Пыш сразу открыл глаза. Оказывается Грызольда и Ворчун уже успели каким-то чудом освободиться. Потом Кыш-Пыш понял, что их больше никто не охраняет. Все гномы вокруг разбежались, побросав свое оружие, которым и воспользовались гоблины, чтобы разрезать веревки.

— Люди, люди, здесь люди! — лесные жители были в панике. Это было немыслимо. Никогда еще люди не появлялись на празднике в честь дня Собрание всего лесного народа.

Рассерженный Вий стоял на крыльце и тоже, видимо, не понимал, что происходит. Найденыша нигде не было видно. Трудно было сказать, удалось ли Вию закончить свой ритуал или нет?

— Поскорее развяжите мне руки! — потребовал Кыш-Пыш.

Грызольда с Ворчуном не говоря ни слова перерезали его путы.

— Ждите меня здесь. — бросил Кыш-Пыш, прежде, чем скрыть в толпе лесных жителей.

Он надеялся в одиночку спасти Найденыша, не подвергая опасности друзей. Возможно, ему повезет и Вий не заметит его, из-за всеобщей суматохи.

Пробиться сквозь толпу лесных жителей к замку оказалось не так уж легко. Кыш-Пыш опуститься на четвереньки как в детстве, когда играл со своими сверстниками в "стадо диких лесных кабанов в поисках желудей", и пополз по направлению к замку. Вокруг него были одни лишь ноги, волосатые, кривые, с когтями и без, встречались и копыта, а иногда с семью пальцами сразу, обутые в башмаки с блестящими пряжками, просто сандалии и высокие сапоги. Пару раз он наступал на чьи-то хвосты и бороды. Преодолев довольно расстояние, Кыш-Пыш ухватиться за чьи-то длинные, тонкие ноги, очень напоминавшие птичьи, как у аиста. Над ним тут же нависла морда, хозяйки птичьих лап. Страшная, даже по меркам лесных жителей, болотная кикимора широко улыбнулась ему, продемонстрировав единственный кривой зуб во рту.

— Тебе чего милый? Не прилично приставать к одинокой даме, хватая ее за ноги.

— Простите. — пробормотал Кыш-Пыш в ответ и поспешил скрыться в толпе.

Когда же, он сумел, наконец, протиснуться к крыльцу, то натолкнулся на живую стену из гномов охранявших замок. Преодолеть это, последнее препятствие Кыш-Пыш никак не мог. Он старался подпрыгнуть повыше или вытянуть шею, чтобы заглянуть за спину гномов. Найденыша он увидел не сразу. В суматохе о ребенке действительно все позабыли. Малыш скатился на нижние ступени паперти и лежал недвижимо как статуя.

— Найденыш, Найденыш, ответь мне!

Пришлось снова становиться на четвереньки. Кыш-Пыш едва смог к нему дотянуться и ужаснулся, ощутив холод мертвого металла.

Глава шестнадцатая

Поединок

— Как здесь можно сделать хоть что-то, когда меня постоянно отрывают? Пойдите и узнайте, кто осмелился потревожить меня? — сердито приказал Вий.

Гномам не пришлось далеко ходить. На мосту, ведущем к месту собрания, появилось двое людей.

— Мне нужен Вий! — сказал Никифор, немного растерявшийся при виде пестрого сборища лесных обитателей.

— Какое право ты имеешь произносить мое имя вслух, жалкий человечишка? — возмутился Повелитель гномов.

Никифор посмотрел на него через головы собравшихся на поляне лесных жителей.

— Не беспокойтесь, такое право я имею, по закону. Вам придется последовать за мной. Вы — арестованы. Остальные… — он обвел всех широким жестом — …могут быть свободны, пока.

Стоявшие на страже гномы дружно зарыгатали. Вий прервал их резким жестом.

— Закон, о котором ты говоришь, человек, придуман людьми, и мы не обязаны ему подчиняться. Но я расскажу тебе закон, которому неукоснительно следует весь лесной народ. — Вий осмотрелся по сторонам, как бы призывая всех быть свидетелями его слов. — Любой, кто осмелится побеспокоить наше собрание сегодня ночью, будь то человек или зверь, заслуживает смерти.

После этих слов, Вий указал длинным пальце на молодого человека и девушку. Ему не пришлось повторять дважды, на людей уже начала надвигаться толпа из недовольных лесных обитателей. Внезапному, появлению людей здесь никто не был рад.

— Вам нечего бояться, их всего двое. — подбадривал толпу Вий. — Они вторглись на нашу территорию, нарушил наши обычаи! Бейте их, кусайте, царапайте, разорвите на тысячу маленьких кусочков.

Не сразу, но слова Вия начинали действовать. Толпа лесных жителей становилась все более агрессивной.

Никифор шепотом поинтересовался у стоявшей рядом Лисачки:

— Что будем делать? Есть ли у тебя какие-нибудь идеи?

Молодая ведьмочка с опаской покосилась по сторонам.

— Идеи? Их слишком много, боюсь я ничего не смогу сделать. Думаю, моя тетя знала бы как поступить.

— Очень дельное, замечание, учитывая, что мы здесь одни. — съязвил Никифор, пятясь назад от напиравшей на них толпы.

Помощи ждать было не откуда, поэтому им самим, следовало, находить выход из сложившейся ситуации. И чем скорее, тем лучше.

Никифор, в который раз, помянул про себя недобрым словом госпожу Ведьму и Хроля, благодаря которым оказался сейчас здесь и без надлежащего оружия.

— У тебя же есть перчатка. Надень ее. — сказала тихо Лисачка.

— Что?

Никифор не сразу понял, о чем она говорит.

— Перчатка, которую дала тебе тетя — надень ее.

— Ах, да.

Никифор вытащил из шкатулки потертую перчатку. С виду она казалась самой обычной. Просто, старая кожаная перчатка, каких полно в древних сундуках, где-нибудь на чердаке.

Никифору до сих пор было не ясно, как ее можно использовать?

— Что мне с ней делать? — спросил Никифор, отбросив шкатулку в сторону.

— Для начала просто надень. — посоветовала она.

Просто, надеть!? Обычно, для использования могущественных волшебных предметов герою требовалась как минимум недюжая физическая сила, колдовские способности или хотя бы, воспетая в былинах, "чистота сердца и помыслов". А тут, просто, надеть и готово?

Времени на раздумья оставалось все меньше. Враждебно настроенная толпа лесных существ обступила их и готова была в любой момент напасть. Никифор поспешно натянул перчатку на левую руку. В гимназии над ним не редко потешались потому, что он был левшой. Зато, сегодня, он впервые почувствовал благодарность к судьбе, за это свое отличие.

Перчатка, на удивление, пришлась ему в пору. Когда Никифор увидел ее в первый раз, в доме у госпожи ведьмы, она показалась ему слишком большой. Ее прошлый владелец, наверняка, имел руку размером с лопату. Но сейчас, надетая перчатка была, словно, специально подобрана по руке Никифора. Наверное, это свойство любого волшебного предмета — приходиться впору своему новому хозяину.

Вот бы, она оказалась, действительно, могущественной, подумал Никифор. Правда, ничего сверхъестественного, после того как он надел перчатку, он не почувствовал. Никифор прислушался к своим ощущениям. Так и есть, ничего нового. А значит, он по-прежнему совершенно безоружен перед надвигающейся толпой.

У Никифора отчаянно защемило в груди. Без оружия ему не за что не справиться с Вием. Да что там с Вием, ему даже не спастись от толпы этих разъяренных существ. Нечего сказать, "могущественный артефакт", "настоящее сокровище", а на деле обыкновенная старая вещь.

Лисачка деловито поинтересовалась у него: