Проверка 2 (СИ)

- Держись, дочка! - после ужина сказал Насте отец. - Знай, что бы ни случилось, мы тебя всегда поймем и поддержим! Все твои неприятности рано или поздно пройдут. А ты готовься к всенародной любви и восьмичасовому рабочему дню.

- Ничего не получится, папа, - ответила она. - Я не из-за собственного удобства ограничила это время. Если переберу сегодня, то не успею восстановить силы и на следующий день не смогу нормально лечить. Остается только воскресенье, но жить совсем без выходных... С такой монотонной работой я скоро свихнусь.

Понедельник закончился, а на следующий день, еще до лечения, в центр приехал Зеленин.

- Я хотела вам позвонить, но передумала, - призналась Настя. - Хотелось узнать, почему никто не внес ясность с центром. Я говорю не о себе, а о порядке лечения.

- Сам точно не знаю, - сказал он, - есть на этот счет мысли... Если сейчас официально что-то заявить о лечении, нужно раскрывать вас, иначе потом обвинят во лжи. Пока в ней можно обвинить только руководство центра, которое эти обвинения переживет. Но если это скажет кто-нибудь из правительства, всех потом обольют грязью. А если сейчас заикнуться о коммерческом лечении иностранцев, будет еще хуже. Поэтому я бы пока помолчал. Нашему директору стоило бы сказать, что по мере ввода больничных корпусов и освобождения коек в лечебных заведениях Москвы, будут приниматься для исцеления больные из других городов. Если молчание будет чревато неприятными последствиями, или выступят американцы, мы предъявляем вас и объясняем, чем вызваны ограничения. А когда центр заработает на исцеление иногородних, а за границей поднимут хай до небес, выделим им квоту на коммерческое лечение.

- И что обо мне скажут? - поинтересовалась девочка. - Вы же понимаете, что потребуют объяснений? И говорить придется какую-то часть правды, иначе потом опять обвинят во лжи. Или вы рискнете придумать что-нибудь свое? Наверняка американцы не будут молчать, а мою биографию начнут изучать с микроскопом. И вскроются девять месяцев моего отсутствия, экстернаты за месяц и неизвестно откуда взявшаяся сестра. Кто его знает, что еще смогут вытянуть. Если мои школьные подруги начнут болтать о гипнозе и опишут эпизод в сквере...

- Надо было вам меньше выпендриваться, - сказал Дмитрий Павлович. - Мы уже об этом подумали и навестили ваших подруг. К сожалению, их кто-то навестил раньше наших ребят. Догадываетесь, кто это мог быть? Вряд ли американцы после их рассказа поверили в то, что вы с трудом можете что-то внушить кому-то одному, да еще без гарантии. Чужой на темной аллее, который заставил обделаться толпу гопников, не стыкуется с вашей дезой.

Глава 22

- Можешь меня поздравить, - сказала Настя. - Я уже десятиклассница!

- Ты умница, - сказала мать. - Будешь сдавать дальше?

- Конечно, я уже написала заявление. Что нового передали?

- Все то же, - Надежда выключила телевизор, встала с кресла и обняла дочь. - Боюсь я за тебя, Настя! Этот шум до небес, причем уже и за границей... Вопрос о вашем центре хотят рассматривать в Думе, а в Европе кое-кто уже дошел до угроз. Я думаю, что через день-два о тебе все узнают. Что с нашей новой квартирой?

- Когда закончила лечение, сбегала посмотреть. Сама квартира готова, сейчас приводят в порядок весь корпус, а завтра должны доставить персонал, включая работников столовой. За день они освоятся, так что послезавтра и переедем. Да не переживай ты так! Эта квартира никуда не денется, через несколько месяцев сюда вернемся.

- Дурочка ты еще, несмотря на весь свой ум! - сказала мать. - Дело не в квартире, хотя я к этой уже привыкла. Мы меняем не квартиру, а жизнь. В квартиру, может быть, когда-нибудь вернемся, а вот возврата к прежней жизни уже не будет. Таня ушла сама, а тебя у нас могут отобрать. Если узнают, что Оля из другого мира, и у нее не будет нормальной жизни.

- Смотря какую жизнь считать нормальной. Но хорошо, что ты мне о ней напомнила, а то я со своими делами закрутилась и кое о чем забыла.

Девочка поцеловала мать и ушла в свою комнату.

- Оля, отвлекись от учебников, - сказала она, сев в одно из кресел. - Иди ко мне, будем решать, что менять в твоей внешности.

- Наконец-то! - радостно воскликнула сестра, поторопилась занять второе кресло и сделала заказ: - Хочу быть такой, как ты!

- Я не буду делать из тебя свою копию, - отказалась Настя. - У тебя очень славное лицо, его нужно только немного подправить. А вот с фигурой поработаем больше.

- И что ты в нем собираешься править? - спросила Оля. - Если фигура будет, как у тебя, то лицо можно сильно не трогать. Для мужчин главное - это тело!

- Рано тебе думать о мужчинах, - засмеялась Настя. - Так, начнем с лица. Глаза сделаем чуть больше и немного их разнесем. Нос у тебя замечательный, поэтому мы его трогать не будем.

- Хочу густые и длинные ресницы!

- Сделаем, - пообещала Настя. - Рот нормальный и скуластость тебя не портит, а волосы - просто блеск! Уши не трогаем...

- А что тогда менять? - разочарованно спросила сестра. - Одни глаза и ресницы?

- А тебе мало? Давай договоримся так: я меняю фигуру и то, о чем сказала, а потом ты на себя посмотришь и скажешь, что тебя не устраивает.

- Так можно, - успокоилась Оля. - Долго мне сидеть?

- Уже все, - ответила Настя. - Считай, что ты уже красавица. Только учти, что все изменения затянутся на два-три месяца. Подожди убегать, возьми этот перстень и надень на любой из пальцев.

- Он для меня большой, - разочарованно сказала Оля, взяв в руки невидимый перстень.

- А ты попробуй. Перстень должен изменить размеры.

- Точно! - воскликнула малышка. - Он стал совсем маленьким, даже трудно снять с пальца.

- Вот и не снимай, - сказала Настя. - Сейчас он тебе не нужен, но если потеряешь или его заберут, у тебя в этом мире не будет детей. Все поняла? А теперь возьми эту перевязь и постарайся, чтобы она всегда была с тобой. Даю ее на всякий случай. Если тебе будет грозить опасность, используй их без колебания!

- Твои ножи, - взяв в руку перевязь с метательными ножами, сказала Оля. - Раньше ты мне их не давала. И сейчас говоришь, как будто прощаешься. Это из-за твоего лечения?

- Из-за всего, - ответила Настя. - Я не собираюсь умирать или куда-нибудь от вас сбегать, но всякое может случиться, а я хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

- Если с тобой что-нибудь случится, мне будет не хорошо, а плохо! - всхлипнув, сказала Оля. - Я и сюда прилетела только из-за тебя! У Ларры появился муж, и Недор меня никогда не любил, а теперь и ты скоро выйдешь замуж!

- Не так уж скоро, - засмеялась девочка. - Когда это случится, ты станешь гораздо старше. Пройдет несколько лет, и у тебя тоже появится любимый человек. Там у тебя не было родителей, а здесь есть. Они не очень часто тебя ласкают, но все равно любят. Просто их так воспитали, со мной в твоем возрасте тоже много не возились. И есть еще дед.

- Звонят, - прислушавшись, сказала Оля. - Кто-то пришел.

Как оказалось, к ним приехал Николай Алексеевич.

- Ты почему не позвонил? - спросила открывшая ему Настя. - Я бы тебя доставила быстрее такси. Мы о тебе только что говорили.

- Это хорошо, что вы обо мне не забываете, - сказал он и поцеловал ее в щеку. - Есть надежда, что будете помнить, когда отдам концы. А звонить тебе насчет транспорта мне запретили.

- Как запретили? - не поняла она. - Кто мог такое запретить?

- Твои друзья из ФСБ, - ответил старик. - Так и будешь меня держать в прихожей или все-таки пустишь в квартиру?

- Пойдем в гостиную, - сказала Настя. - Сядь и объясни толком, что произошло!

- Ничего особенного, - сев на диван, ответил он. - Они объяснили, что вокруг меня вертятся разные мутные типы, которым по силам слушать мои разговоры и определить, есть ли кто-нибудь в квартире. Сейчас таких приборов много. А теперь представь, что я тебе позвонил, а ты прилетела и меня забрала. И что они увидят? Был один человек, потом непонятно откуда появился второй, а затем оба исчезли. Если к этому приложить запись разговора, можно сделать выводы, которые тебе не понравятся.