Кораблики, или «Помоги мне в пути...»

то вот-вот кончится.

Петька поднял мокрое лицо. На ресницах – прозрачный бисер. Шмыгнул носом.

– Знаешь что? Ты лучше подари мне свою куртку. Чтобы все думали…

– Что думали?

– Ну… разве ты не знаешь? Такие куртки носят те, у кого есть отцы. Так и называется – "папина куртка".

Я понял наконец, что это за обычай! Большая мужская куртка – это предмет мальчишечьей гордости. Это значит – в доме есть отец: опора, защита, символ незыблемой семьи.

А отцы – я уже знал это – были далеко не у всех. Как и в прежние, знакомые мне времена. Увы, не все в этом благополучном и праздничном мире было хорошо. Может быть, именно сытость и отсутствие боязни за будущее делали семьи непрочными. И ребята порой знали отцов лишь понаслышке или по коротким встречам. А то и не знали совсем…

Да и был ли он благополучным, этот нынешний мир? Чем дальше, тем больше я узнавал, что далеко не всем живется спокойно. На границах нет-нет да и случались всякие неприятности. То на таможенных постах, то между гарнизонами. Казалось бы, чего делить? Но что-то делили…

А потом вдруг в нашем городе заговорили о террористах. Какая-то группа "Черное солнце" объявила сытость и беззаботность этого государства пороком и зародышем будущих бед. Лихие парни сперва рванули один из мостов над бухтой, а потом несколько домов на окраинах. Были жертвы. Город всполошился. Появились на улицах патрули в полевой униформе. Комментаторы на стереоэкранах ругали правительство. Растерянно оправдывался бледный министр безопасности, а проповедники разных сект вспоминали, что именно этот год был предсказан как начало страшной, искупительной эпохи.

– Ни фига себе, построили светлое будущее, – сказал я Юджину, когда мы встретились на базе. Митя Горский таскал Петьку по всяким таинственным помещениям, а мы сидели в служебном бункере начальника.

– Хорошо бывает только в светлом прошлом, – философски отозвался Юджин. – Да и то не в реальном, а в придуманном… Впрочем, нет худа без добра…

– То есть?

– Сегодня в ночных новостях скажут… Взорвался и сгорел особняк маэстро Феликса Антуана Полоза. Найдены трупы домашнего служителя Карла Куши и самого хозяина дома…

Я помолчал, переваривая информацию. Потом присвистнул. Затем усомнился:

– А если этот подонок просто замел след?

– Экспертиза установила, что один из трупов – точно Полоз. Лицо, кстати, не обгорело…

– Он ведь мог все что угодно… Если умел делать дубликаты мальчишек прошлых времен, то разве не сделал бы копию самого себя, когда приспичило?

– Логично, – вздохнул Юджин. – Однако в этом случае труп должен был исчезнуть, как только… стал трупом…

– Черт его знает… Маэстро хитроумен и мог придумать способ…

– Ну, если даже и так, то в сфере нашего внимания маэстро едва ли когда-нибудь появится, – беспечно отозвался Юджин. На мой взгляд, излишне беспечно. И, по-моему, он меня просто успокаивал. – Едва ли этот оборотень заметал следы для того, чтобы опять вынырнуть у нас на пути…

"Но ведь он вынырнет на пути у других", –