Знамение Луны

- Интересно, сюда когда-нибудь заходил кто-то, кроме нас с тобой? - шепотом спросила Половинка Луны. - Как ты думаешь, луна каждую ночь заглядывает сюда?

Воробей с усилием проглотил вставший в горле ком.

- Я должен тебе кое-что сказать.

Половинка Луны стремительно повернулась к нему, ее прекрасные зеленые глаза просияли.

- Я слушаю, Воробьиное Крылышко.

Он зажмурился, набрал в грудь побольше воздуха, потом уставился в лужу и выпалил:

- Я привел тебя сюда не просто так… Я… понимаешь, мне известно кое-что, чего ты не знаешь. - Он вскинул глаза на Половинку Луны и с отчаянием понял, что она поняла его слова по-своему. Ее белая шерстка распушилась, в глазах заблестели искорки ожидания - она была уверена, что знает, о чем Воробей хочет ей сказать!

- Нет… не это, - жалобно выдавил Воробей. - Половинка Луны, тебе суждено жить здесь, в горах. Тебе и всем твоим товарищам. Когда-то давно здесь жили другие коты, они сумели выжить в этих суровых условиях, а значит, сумеете и вы. - Вы не можете вернуться назад. Ваше будущее лежит здесь.

Половинка Луны смотрела на него так, будто у него выросла вторая голова. Но Воробей должен был сказать ей все, хотя этот разговор оказался для него самым тяжелым поступком в жизни. Он бы с радостью согласился трижды пройти от гор до озера и обратно и один на один схватиться со всеми горными орлами, чем продолжать.

- Ты должна будешь стать их предводительницей, - выдавил он, снова отводя глаза. - Эта пещера станет твоим домом, твои предки будут беседовать с тобой, посылая знамения в воде, вроде того отражения луны, которое ты вчера увидела в луже. Ты изменишь свое имя и будешь зваться Камнесказительницей. Такова твоя судьба.

Несколько мгновений Половинка Луны молчала.

- Вот так имечко! - воскликнула она, наконец. Голос ее дрожал, то ли от смеха, то ли от досады. - Это такая шутка?

- Нет. Честное слово, нет.

У Воробья сжалось сердце, когда он увидел гнев в прекрасных зеленых глазах, еще мгновение назад смотревших на него с такой любовью.

- Ты привел меня сюда для того, чтобы нагородить эту чепуху? - воскликнула Половинка Луны. - Где ты набрался этих глупостей? Воробьиное Крылышко, это совсем не смешно и не порядочно! Я не скрывала от тебя своих чувств. Если я тебе не нравлюсь, ты мог бы прямо сказать мне об этом, как делают все нормальные коты! Или ты испугался того, что я хочу иметь котят?

Ее обида, боль, горечь отвергнутого чувства обрушились на Воробья, как волна. Он тонул, он захлебывался, и сумел только жалобно простонать:

- Я тут ни при чем! Это твоя судьба! Я бы все отдал за то, чтобы она была другой!

Несколько мгновений Половинка Луны гневно смотрела ему в глаза, потом повернулась и выбежала из пещеры.

- Подожди!

Он бросился за ней, выбежал из туннеля и увидел хрупкую белую фигурку, бегущую к выходу из пещеры. Сердце у Воробья сжалось от страха.

«Она не должна убегать наружу одна! Это опасно!»

- Стой! - закричал он.

Но Половинка Луны даже головы не повернула. Воробей кинулся за ней, но его остановил слабый стон, донесшийся из угла, где лежала Робкая Лань.

- Помогите! Половинка Луны, помоги мне! Мои котята…

Половинка Луны остановилась, обернулась и поискала глазами Воробья.

- Что ты стоишь? - резко воскликнула она.

Воробей бросился к Робкой Лани, в следующее мгновение Половинка Луны присоединилась к нему. Совиное Перышко тоже спешила к ним, трое любопытных котят вприпрыжку неслись за ней.

- Марш на место! - прикрикнула на них мать. - Котятам тут нечего делать!

- А мы хотим посмотреть! - захныкал Сильный Коготь.

- Я что сказала? Идите, поиграйте, только не шумите. Робкой Лани и без вас нелегко.

Бросив взгляд на корчившуюся на полу кошку, Воробей вынужден был согласиться со словами королевы. Огромный живот Робкой Лани был слишком велик для ее хрупкого тела, Воробей боялся даже думать о том, сколько котят ожидают появления на свет.

Глаза страдающей кошки начали закатываться.

- Помогите, - хрипло простонала она. - Я не знаю, что мне делать.

Острые когти гнева полоснули Воробья, когда он подумал о страхе и страдании несчастной кошки. Ему захотелось вцепиться когтями в слепую морду Утеса. Робкая Лань должна была котиться на мягком мху и папоротниках, в удобной детской, а не на каменном полу, с помощью целителя, у которого не было даже успокаивающих трав!

И все-таки, он был целителем, а значит, Робкая Лань не была совсем одинока.

- Половинка Луны, - скомандовал Воробей. - Помнишь то место, где мы брали мох для Ловца Облаков? Сбегай туда и принеси кусочек, только как следует намочи его в луже, ладно?

Половинка Луны кивнула и убежала.

- Совиное Перышко, а ты найди мне, пожалуйста, палку. Только крепкую, чтобы Робкая Лань смогла закусить ее, когда начнутся схватки. Поищи в кустах возле озера.

Совиное Перышко удивленно округлила глаза, она явно не ожидала того, что молодой кот будет отдавать ей приказания. Однако она не стала спорить и засеменила к выходу, бросив на ходу:

- Присмотрите за моими сорванцами, как бы они за мной не увязались!

Воробей склонился над Робкой Ланью. Сильные судороги волнами проходили по ее животу, кошка мучительно корчилась от боли.

- Расслабься, - посоветовал Воробей. - Это скоро закончится.

Половинка Луны принесла мох, положила его возле головы Робкой Лани и помогла ей напиться. Когда королева утолила жажду, Половинка Луны села рядом с ней и стала нежно вылизывать ее ушки, чтобы успокоить.

Новая схватка сотрясла живот Робкой Лани, королева громко захрипела и начала тужиться.

- Хорошо, молодец, - кивнул Воробей. - Все идет просто замечательно.

Совиное Перышко вбежала в пещеру с палкой в зубах.

- Как думаешь, сколько будет котят? - спросила она, вложив палку в зубы Робкой Лани.

Воробей пощупал лапой напряженный живот королевы.

- Не меньше трех, - сказал он. - Так, кажется, первый выходит.

Живот Робкой Лани содрогнулся. Палка громко хрустнула в ее зубах, и крохотный мокрый комочек выпал на каменный пол пещеры. Половинка Луны немедленно обхватила его лапами и подтолкнула к матери.

- Мальчик, - промурлыкала она. - Да какой хорошенький!

Робкая Лань скосила глаза на котенка, и страх исчез из ее глаз, сменившись всепоглощающей нежностью.

- Черненький, как Темный Ус, - прошептала она, наклоняя голову, чтобы вылизать первенца.

Воробей заботливо дотронулся лапой до ее плеча.

- Соберись. Сейчас пойдет второй.

- Да, я - оой! - взвыла Робкая Лань, корчась от нового приступа боли.

Воробей стал массировать ей живот.

- Дыши глубже, - сказал он. - Сейчас, ждать уже недолго.

Второй котенок вывалился на пол, Воробей обхватил его передними лапами и положил рядом с первым.

- Сейчас будет третий, - предупредил он.

Как раз в тот момент, когда Робкая Лань выгнулась всем телом, давая жизнь третьему малышу, со стороны входа послышались громкие и радостные голоса вернувшихся патрульных. Поющий Камень нес в зубах полевку, а Зазубренная Молния волочил по полу огромного белоснежного зайца.

- Снова получилось! - воскликнула Играющая Рыбка, приплясывая от радости посреди пещеры. - Коршун пытался напасть на нас, но наши когти оказались ему не по вкусу! Мы его прогнали!

- Мы непременно научимся ловить этих птиц, - сказала Крыло Голубки. - Одним орлом можно питаться несколько дней!

Охотники замолчали, сообразив, что происходит. Поющий Камень бросил свою полевку и бросился к Робкой Лани.

- Котята родились! - воскликнул он. - Как она? Все в порядке?

- Все будет хорошо, - заверил Воробей, но, взглянув на измученную королеву, усомнился в своих словах. Бедная кошка была уже на пределе, но говорить об этом было ни в коем случае нельзя.

Воробей стиснул зубы. Робкая Лань была измучена долгим путешествием, голодом, холодом, тоской по погибшему другу, жизнь в темной пещере казалась ей невыносимой. Бедная кошка! Хорошо еще, что охотники смогли раздобыть какую-то еду.