Жестокая Императрица

Вернуть?

— Нет, я не собираюсь возвращать… — ничего не понимая, сказала я. — Но сегодня утром…

— Мы не работаем по утрам. Я же говорю, вы ошиблись.

— Но я точно была здесь!..

— Часы работы с 12.00 до 19.00. Взгляните на табличку возле двери. Я вижу, вещь с дефектами, но что же вы хотите, это ведь сэконд-хэнд. Именно поэтому мы не имеем дела с комиссионными товарами. Простите, но я, похоже, ничем не смогу вам помочь.

Продавец нетерпеливо поглядывал на нас, явно ожидая, когда мы уйдем. Нам и правда больше ничего не оставалось.

Оказавшись на улице, Ирма энергично пожала плечами.

— Все любопытнее и любопытнее… — пробормотала она. — Одно из двух: либо ты сходишь с ума (что, конечно, возможно)… — она покрутила пальцем у меня перед носом, — либо тут происходит что-то очень странное.

Я стояла посреди тротуара, прижав к себе зеркало. В груди возникло какое-то болезненное чувство, будто я что-то потеряла и не знаю, как вернуть это назад. Неужели я действительно ожидала, что встречу в этом магазинчике свою бабушку? Я ведь прекрасно знала, что такого никак не может быть. Но чувства не всегда слушаются голоса разума, и горло у меня сдавило от горечи несбывшихся надежд.

— С тобой все в порядке? — спросила Тарани, беря меня за руку. Ее очки сползли на самый кончик носа, и она автоматически подвинула их назад. — У тебя такой грустный вид…

— Все нормально. Это… Я так переживаю за дядю Као и еще… — Я скучаю по бабушке, но этого я не стала говорить. — Ну, в общем, я просто беспокоюсь.

— Можно мне взглянуть на зеркало? — попросила Вилл. Я передала его ей. Оно едва умещалось в моей сумке и было довольно тяжелым — наверное, из-за металлической рамы. Эта самая рама потускнела и почернела от времени, она была украшена четырьмя полумесяцами, выложенными из перламутра.

Если его почистить, оно смотрелось бы очень даже неплохо. Но я так и не заплатила за него, и поэтому меня терзало чувство вины, будто я его украла. Будто я еще не заслужила того, чтобы оно стало моим.

— Не уверена, что тебе стоит брать его домой, — заявила Вилл, откинув со лба непослушную прядь рыжих волос. — Что если в нем заключена какая-нибудь опасная магия?

Я покачала головой.

— Оно не опасно, — убежденно сказала я. — Не более опасно, чем Сердце Кондракара. — Уж не знаю, почему мне пришло в голову сравнивать эту штуку с нашим талисманом… Может, потому, что в зеркале тоже присутствовало волшебство?…

— Сердце Кондракара тоже может представлять угрозу, — упрямо возразила Вилл. — Если ты не знаешь, как его использовать.

— Да, но само по себе оно не плохое и не имеет злых намерений. Если зеркало как-то связано с бабушкой, оно никогда не причинит мне вреда.

— Если в зеркале есть волшебная сила, — вставила Тарани, — мы должны изучить ее природу.

— Что если это зеркало для гадания? — спросила Ирма и затараторила, изображая заправского рекламного агента: — Портативный плоскоэкранный монитор для предсказаний, который полностью заменяет давно устаревшие хрустальные шары. Компактные размеры и привлекательный дизайн делают это зеркало незаменимым помощником при гадании. Итак, девять из десяти современных чародеек выбирают зеркало!

Тарани хихикнула.

— Я бы, пожалуй, купила такую вещицу. С гаданием у меня не все гладко, так что «незаменимый помощник» мне бы не помешал.

— Мы ведь совсем рядом с парком Ханабейкер, — заметила Корнелия. — Почему бы нам не пойти туда и не испытать эту штуку?

Мы припарковали велики возле ворот. Теплая весенняя погода привлекла в парк целую кучу бегунов и скейтеров; лавочки были заполнены отдыхающими, принимавшими первые в этом году солнечные ванны. Но нам был нужен тихий уголок, поэтому мы забрались в густые лавровые заросли. Я положила зеркало на землю, так, чтобы на его старинное затуманенное стекло падало как можно больше солнечных лучей.

— Кто начнет? — спросила я.

— Давайте я, — откликнулась Ирма.

— Правильно, — согласилась Вилл. — У Ирмы с гаданием лучше, чем у всех остальных.

— Свет мой, зеркальце, скажи, — затянула Ирма, наклонившись над мутным стеклом, — свой секрет нам доложи…

— Очень умно! — язвительно заметила Корнелия. — Ты у нас прямо поэт!

— Потише, пожалуйста! — Ирма театрально воздела руки к небу. — Не лезьте со своими разговорами во время гадания, вы нарушите ход опыта.

Но, несмотря на впечатляющие пассы руками и сосредоточенно нахмуренные брови Ирмы, зеркало показывало лишь находящийся над ним клочок неба, да и тот не очень ясно.

— Ничего? — на всякий случай спросила я.

— Ничего, — угрюмо кивнула Ирма. — Может, это вовсе не гадательное зеркало…

Мы все по очереди попытались заставить зеркало показать что-нибудь, но оно никак не отреагировало. Просто лежало там как обычная антикварная и практически бесполезная вещь.

Тарани потерла пальцем перламутровое украшение.

— Тут изображены месяцы, — задумчиво произнесла она. — Возможно, эта штука работает только ночью, при лунном свете.

— А что, неплохая мысль, — Вилл встала и стряхнула с джинсов сухие лавровые листья. — Может, стоит попробовать прямо сегодня вечером?

— У меня сегодня тренировка, — заявила Корнелия. Она была школьной чемпионкой по фигурному катанию.

— А мы с папой должны вечером ехать в больницу к дяде Као, — вставила я.

— Ну, тогда завтра вечером? Или вы считаете, что лучше дождаться полнолуния?

Я снова вспомнила, что дядя Као говорил насчет «подходящего момента». Но я не была уверена, что это имело отношение к полнолуниям.

— На раме луны нарастающие, — сказала я, — а не полные.

— Да, действительно, — согласилась Вилл. — Ну так что, будем пробовать?

— Почему бы и нет, вдруг что-нибудь выйдет…

Этим вечером дяде Као стало хуже. Он дышал с трудом и совсем не приходил в сознание. Я взяла его за руку, но он, кажется, не заметил этого.

— Поговорите с ним, — сказала нам медсестра. — Возможно, он слышит вас.

И мы говорили, рассказывали ему какие-то истории о том, что произошло за день, рассуждали о погоде и все в таком духе. Но не было никаких признаков того, что дядя слышит нас. Я подумала: наверное, медсестра дала такой совет не ради больного, а чтобы нам самим стало легче.