Дорога на Балинор

Наконец покинуть больницу! Свобода! Ари заморгала от яркого солнечного света. На стоянке сверкали автомобили, над головой проносились авиалайнеры, кругом торопливо сновали толпы народу; в нос ударил запах бензина. Энн объясняла все, что видела Ари. Ари спрашивала и спрашивала, и с каждым новым вопросом все больше впадала в отчаяние. Все было чужим и незнакомым. Это ни капли не напоминало дом. Но что такое дом, она тоже представить себе не могла. Энн и Фрэнк помогли ей пересесть с коляски в фургончик, и они покатили на ранчо «Глетчеров ручей».

Ари вцепилась в холку Линкольна, пытаясь перебороть охвативший ее страх.

Фрэнк взял Ари на руки и усадил на заднее сиденье, а коляску сложил и сунул в багажник. Ари вцепилась свободной рукой в ремень над головой и всю дорогу до ранчо смотрела в окно. Машина быстро миновала центр города и выехала на автостраду, устремленную вперед, словно стрела в небо.

— Это дорога прямиком к нам, — пояснила Энн. — До ранчо минут двадцать. Ты хоть что-нибудь помнишь?

Но Ари ничего не помнила. Она не отнимала руку от «воротника» Линкольна. Машина съехала с автострады на пустынную грунтовую дорогу. Они уже колес или вдоль полей, засеянных хлебом и фиолетово-зеленой люцерной Наконец подъехали к тянущемуся в обе стороны забору из трех поперечных досок, выкрашенных белой краской. Над забором висела надпись «РАНЧО „ГЛЕТЧЕРОВ РУЧЕЙ“» со стрелкой, указывающей на восток.

Фрэнк свернул на петляющую дорожку из щебенки и гравия, и они поехали по ухабам к большому серому фермерскому дому, возвышающемуся на вершине холма. По склону холма были разбросаны длинные серые хозяйственные постройки с зелеными кровлями. Ари увидела пасущихся на залитых солнцем пастбищах лошадей.

— Сдается мне, первым делом ты хочешь увидеть Бега? — спросила Энн, поворачиваясь к Ари и глядя на нее поверх подголовника.

БЕГ! Сердце у Ари екнуло при упоминании его имени. Пальцы крепче впились в «воротник» Линкольна. Он сочувственно заскулил. Машина остановилась у самого большого сарая. Ари спокойно ждала, пока Фрэнк не спеша достанет складную коляску и развернет ее на земле. Затем он извлек Ари из машины и, пыхтя от напряжения, усадил в кресло.

— Осторожно с ногами, — командовала Энн. — Полегче. Это тебе не мешок с отрубями!

Фрэнк вкатил кресло в сарай. Ари затаила дыхание. Сарай ей сразу понравился. Это была конюшня. Сильно пахло лошадьми, сеном и соломой.

По обе стороны гравийной дорожки были выгорожены стойла. Большая часть их пустовала, но из некоторых сквозь створки калиток выглядывали лошадиные морды. Они с любопытством следили за процессией. Линкольн семенил рядом с коляской Ари. Он высоко держал голову, его уши стояли торчком, глаза блестели. А когда они стали подходить к концу длинного прохода к большому стойлу в углу, он приветственно залаял.

Фрэнк остановил кресло и отошел на шаг. Сначала Ари ничего не могла разглядеть в полумраке. Сердце се учащенно билось, она подкатила поближе, распахнула калитку в загон и впустила свет. В дальнем углу лежал, свернувшись, массивный конь. Ари въехала в помещение. Конь повернул голову в ее сторону и тут же вскочил на ноги.

Это был красавец жеребец. Световые блики играли на его бронзовой атласной шкуре. На широкой груди и массивном крупе проступали рельефные мускулы. Лоб был высокий, морда узкая, тонкие ноздри раздувались. Он сделал шаг вперед, и Ари пристально посмотрела в его большие карие глаза. В них была печаль.

— Бег, прошептала она. — Ты Бег. Я… Энн! — Она сбилась и вскрикнула. Луч света высветил глубокую рану на лбу коня. Края раны были сшиты.

— Несчастный случай, — мрачным голосом пояснила Энн. — Если б не док Бонс, мы бы и вовсе лишились его.

— Мы б и Ари лишились, — послышался резкий голос.

— О, это вы, док Бонс. — Фрэнк судорожно дернул свой длинный ус и почтительно обернулся. Женщина-ветеринар вошла в стойло и положила руку на плечо Ари. Это была маленькая, но крепко сколоченная женщина с седыми волосами и ярко-синими глазами. На ней были резиновые сапоги. На шее висел стетоскоп.

Ари наполовину развернула кресло, с неохотой отводя глаза от коня. Ах, если бы смотреть на него, не отрываясь, если б дотронуться до него…

— Ты что-нибудь помнишь? — мягким голосом просила она.

— Помню, как его зовут, — грустно ответила Ари. — Вот и все, пожалуй. Он ведь мой. Да?

— До скончания света. — Доктор Бонс хлопнула в ладоши с видом знатока. Ее синие глаза внимательно изучали Ари. — Хм, видать, не очень-то тебя хорошо кормили в этой больнице.

— Пожалуйста, — проговорила Ари, протягивая руки к коню. Он осторожно, словно ступая по стеклу, сделал шаг в ее сторону. Подойдя к Ари, он наклонил голову, и его дыхание коснулось ее волос. — Бег! — вскрикнула Ари. Она обвила руками его шею, насколько это было возможно, и прижалась щекой к его груди. Она слышала, как гулко бьется его могучее сердце. Оно билось ровно и спокойно. Таким же ровным было и его дыхание.

— Ты… хоть что-нибудь помнишь? — все также мягко спросила доктор Бонс.

— Я что-то потеряла! — вскрикнула Ари. — Вот все, что я запомнила. Но только что именно, не знаю!

Доктор Бонс с глубоким сочувствием погладила ее по плечу.

— Я скажу тебе, что именно, юная леди. Вот начнем работать над твоими ногами. А я отлично знаю, что тебе лучше всего поможет.

— Езда верхом? — поинтересовалась Ари, и в голосе ее послышалась радость.

— Именно верховая езда. Совершенно верно, — кивнула доктор Бонс. — Как только поставим тебя на ноги, дорогая, сразу сядешь на коня. А как только ты окажешься верхом… — Все трое взрослых обменялись взглядами.

— И что будет? — спросила Ари. Она не отнимала рук от коня, словно боялась, что их разлучат.

— Что? Поживем — увидим.

— А когда? — не унималась Ари. Она встретилась глазами со взглядом Бега и улыбнулась. — Как скоро я смогу ездить верхом?

Доктор Бонс скривила физиономию, отчего та стала как печеная картофелина.

— Как скоро? А это, милочка, зависит от тебя. И от того, какую боль ты согласна терпеть.

Ари сжала губы.

— Какую понадобится. Я ведь всегда ездила на нем? Правда? Каждый день?

— Вы не разлучались, — грустно подтвердил Фрэнк, с задумчивым видом пожевывая свой длинный ус. — То есть спали-то вы, само собой, во дворце… я хотел сказать в доме, а не с ним в стойле. И все же!

— Мы больше не расстанемся, — пообещала Ари и протянула руки к морде коня. Тот еще ниже нагнул голову, чтобы она могла пощупать рану на лбу. Удар был, видимо, чудовищный. Швы срослись неплохо, но в самом центре раны кожа на ощупь была мягкой. Она вдруг что-то припомнила. Такие швы обычно, когда зарастают, бывают белыми и заметными. Ари быстро закрыла глаза, чтобы не видели ее слез. Почему она помнит про такие вещи и ничего про свое собственное прошлое? Она почувствовала щекочущее тепло его дыхания на своей щеке. Оно было ароматным, как луговые травы. Ари заглянула ему в глаза, и он перехватил ее взгляд, будто специально искал его.

Лошади не смотрят человеку в глаза. Животные вообще избегают смотреть в глаза. Ари знала это, как нечто само собой разумеющееся, как, скажем, знала, как нужно надевать джинсы или тенниску.

— Доктор Бонс, — после некоторого раздумья сказала Ари. — Этот несчастный случай… мы оба там были?

— Да, — кивнула доктор Бонс.

— Это было автодорожное происшествие?

— Не будем говорить об этом, — смешалась Энн. — Не стоит сейчас вспоминать об этом. Это было ужасно. Ужасно.

— Я только хотела спросить… Бег тоже все позабыл, как и я? Он тоже потерял память? — Ари потерла глаза. Она почувствовала страшную усталость, будто на нее навалился страшный груз. Сейчас и правда нет смысла говорить о чем-либо. — Хотя я понимаю, что вопрос глупый. Как можно узнать, потеряла ли лошадь память? Только я никак не могу отделаться от ощущения… право, не знаю, как сказать… от ощущения, что он что-то хочет поведать мне.

— Вероятно, так оно и есть, — согласилась доктор Бонс. — Но у нас есть время. Поживем — увидим. Не будем опережать события. — Она положила руку на плечо Ари. — Наша девочка явно хочет спать, Анале. Она падает с ног, то есть из своего кресла. Давайте-ка отведем ее в постель.