Проверка 2 (СИ)

Она проконтролировала, как он выполнил приказ, и помогла, парализовав трех оставшихся боевиков. Главарь скосил их одной очередью, бросил на пол автомат и направился к выходу.

Через час за ней заехал Зеленин. Подниматься в квартиру он не стал, позвонил по телефону:

- Спускайтесь, красавица, я вас жду внизу. Поедем на разбор полетов.

- Сказали бы, и я сама... - начала Настя, но он ее перебил.

- Вы уже сами полетали, хватит! И едем мы не в центр, а в другое место, так что постарайтесь собираться побыстрее.

Ехать пришлось в Лефортово на ковер к тому самому генерал-лейтенанту Можейко, на которого у Насти вырос большой зуб. Когда приехали и их пропустили в здание Следственного управления, в кабинет вошла одна девочка, а полковник остался в приемной.

- Садитесь, - показал ей рукой на стул Николай Владимирович. - Обо мне вам должны были сказать, а я с вами уже заочно знаком. Дела, подобные сегодняшнему, находятся в ведении моего управления. Я не собираюсь вас ругать за самодеятельность, наоборот, поблагодарю за то, что помогли избавиться от потерь. Учитывая состав и вооружение группы, они бы у нас могли быть. Но на будущее давайте договоримся, что вы сами больше никуда не встреваете. Ваша помощь будет кстати, но вам нужно проработать свои действия вместе с нашими сотрудниками. Если возникнет необходимость кого-нибудь освобождать, дадим вам нужные фотографии и согласуем наши действия. Я понял, чем вызвана ваша кровожадность, но лучше в дальнейшем обходиться без нее. Гораздо легче будет объясняться с прессой, а жизнь иногда бывает хуже смерти. Такие террористы у нас сажаются надолго и до свободы, как правило, не доживают. У вас будет много своей работы, но мы не будем часто отвлекать. Слава богу, захваты заложников очень редки, а с такой наглостью, как сегодня, мы сталкиваемся не каждый год. И, раз уж мы встретились, позвольте извиниться за действия моих сотрудников. Они вам просто не поверили. Если честно, я сам до сих пор не могу поверить тому, что вы рассказали. Понимаю, что вы могли придумать более правдоподобную ложь, и успел убедиться в том, что ваши доказательства не результат внушения, но все равно... Вот как поверить в ожившую сказку? В вашем возрасте проще, а когда большую часть жизни прожил в твердой уверенности, что все это чушь и выдумки...

- Ладно, будем считать, что я уже забыла, - сказала Настя, - хотя эпизод с сестрой оставил осадок. Не знаю, были ли у вас такие права, но даже если были, не всеми правами стоит пользоваться. Не гибко вы работаете, товарищ генерал. Судя по тому, что я читала, спецслужбы во всем мире не слишком придерживаются морали, но только по отношению к врагам. Вы же хотели воспользоваться моими услугами и сразу поспешили взять за горло, хотя в этом не было никакой необходимости.

- Поймите и вы нас, - вздохнул он. - Не нужно думать, что мы в своей работе всех шантажируем и запугиваем. Ваш случай особый. Вы потенциально очень опасны, а в деле было много непонятного, поэтому старший в группе решил подстраховаться, благо вы сами дали повод, подделав часть документов.

- Я уже сказала, что забыла. Где я буду работать с вашими людьми? Теперь мне нетрудно появиться здесь, пусть только покажут кабинет. Наверное, так будет легче, чем им ехать в наш центр.

- Сейчас я вызову офицера, с которым вы будете работать. Он даст вам свой телефон и покажет комнату. Когда у вас будет свободное время, созвонитесь.

Этим офицером оказался майор Виктор Сергеевич Лопухин, который привел девочку к своему кабинету. Насте майор понравился внешне и тем, что, как показала магия, очень хорошо к ней отнесся. Симпатия к его внешности была вызвана не красотой, а тем, что он был очень похож на ее отца.

- Я получил допуск к вашему делу, - сказал Виктор Сергеевич, пропуская гостью в кабинет. - До этого я уже думал, что разучился удивляться. Полностью в курсе ваших способностей буду только я, все остальные, кого мы будем привлекать к операциям, будут знать только то, что необходимо. О вас и так уже знают многие только в нашей службе, а еще должны быть такие знающие в правительстве. Рано или поздно узнают и недоброжелатели, которых наши политики почему-то называют партнерами. Сначала никто не поверит, а потом поднимется шум. Поскольку вы не делитесь, придется скрываться, потому что иначе вас уберут, и не поможет никакая магия. Будьте к этому готовы. Год-два, может быть, три, но не больше. Паршивая овца нашлась бы и при прежнем строе, а при нынешнем они ходят стадами.

- Посмотрим, - зло ответила девочка. - Я не о паршивой овце, а о своей ликвидации. Я уже сейчас навскидку кое-что придумала. За себя я почти не волнуюсь, вот сестры и родители... Виктор Сергеевич, у вас к моему делу полный допуск? Мои возможности вы знаете, а где и как я их получила?

- Этого в вашем деле нет, - ответил он. - Наверное, мне и не стоит знать. Давайте в двух словах поговорим о нашей дальнейшей работе. Я знаю, что вы заняты в нашем научном центре по нескольким программам. Остается свободное время?

- Когда как, - пожала она плечами. - Иногда его мало, а сегодня улетела с обеда. Я в центре всего неделю, поэтому не знаю, как меня будут использовать дальше.

- Давайте договоримся так, - предложил Лопухин. - Когда у вас появляется время, звоните мне по этому телефону. Если я на месте и не занят ничем срочным, мы встречаемся. Вам ведь будет нетрудно здесь появиться?

- Две-три минуты, - ответила Настя. - Не скажете, чем мы будем заниматься?

- Любые террористические акты выполняются по определенным схемам, - пояснил он. - В рамках одной схемы они могут отличаться в деталях, но стиль выполнения будет общим. На каждую такую схему наработаны планы противодействия. Вы идеальное оружие как для террора, так и для действий против террористов, поэтому ваше участие все меняет. Основная работа падает на вас, а мы должны быть на подхвате. Главное - сохранить заложников, не допустить взрыва при минировании объекта и сохранить хоть одного мерзавца, как вы это сделали сегодня. Но мало все это сделать, нужно не вызвать удивления легкостью и последствиями операции. Действовать должны вы, а аплодисменты срывать - мы.

- Понятно, - вздохнула Настя, - и здесь меня убирают на задний план. Никакой славы!

- Я понимаю, что вы шутите, - сказал Лопухин, - но лучше вам забыть о славе. Для вас она смертельно опасна. К тому же вы, в отличие от наших бойцов, ничем не рискуете, поэтому для вас это не героизм, а рутинная работа.

- Устыдили, - засмеялась девочка. - Обещаю быть скромней. Номер вашего телефона я взяла, можно уходить?

Получив разрешение, она вызвала сферу, полюбовалась на растерянное лицо майора и исчезла.

Дома были вернувшиеся мать с Олей. Мать сидела у телевизора, на экране которого показывали уже работающий терминал и брали интервью у кого-то из его обслуживающего персонала, а Оля расположилась в их общей комнате на недавно купленной для нее кровати и рассматривала выложенные из ранца учебники.

- На математику и чтение можно не ходить, - довольно сказала она сестре, - и времени хватает, чтобы выучить все остальное. Нужно только посидеть с чистописанием.

- И куда ты спешишь? - спросила Настя. - Школа - это не только учеба, это целый мир, которого ты себя собираешься лишить. Будешь прыгать из класса в класс, как блоха. Не узнаешь дружбы и любви и окончишь школу малявкой. Думаешь, это хорошо?

- А сама? - насупилась сестра. - И потом я не собираюсь все время прыгать, но в первом классе все слишком просто. Из-за дружбы страдать целый год? Я могу подружиться с кем-нибудь другим!

- Говори с мамой, - махнула она рукой. - Пусть оформляет тебе экстернат.

Через час со службы вернулся отец.

- Думал, что сегодня приеду только ночевать, - сказал он собравшейся в гостиной семье, - но все на удивление быстро кончилось.

- Ты о захвате терминала? - спросила Настя. - А при чем здесь вы? Там, по-моему, были ребята из "Вымпела" и другие фээсбэшники, а полиции я не видела.