В поисках кракена

— Айййййй!..

Беа подскочила на месте, схватившись за руку и бросая на Адель жалобные взгляды:

— Борис меня ущипнул!

Она попыталась поймать своего брата за волосы, чтобы оттаскать его хорошенько. Адель разняла их, пообещав в скором времени как следует наказать.

— Мне кажется, наши чемоданы приехали…

Робкий голос, который немедленно вернул их к реальности, принадлежал маленькому, ростом от горшка два вершка, человечку, который ко всему прочему был еще и тощим, как гвоздь. Это был Том, еще один кузен. Его черные взлохмаченные волосы и очки с толстыми стеклами, которые неизменно украшали его нос, придавали пареньку мечтательный вид. Казалось, что он спустился с луны. Ему уже исполнилось десять, но на вид можно было дать не больше восьми. Похожий на птенчика, выпавшего из гнезда, он часто служил объектом насмешек в школе, на что, впрочем, решительно плевал. Ко всему прочему Том обладал незаурядным интеллектом, что не добавляло ему популярности среди сверстников. Так что не было ничего удивительного в том, что он рос одиноким и скрытным ребенком.

Несмотря на многочисленные различия, Том, Борис и Беа восхищались Адель, своей двоюродной сестрой. Она была совсем маленькой, когда ее родители погибли при загадочных обстоятельствах. Она их никогда не знала. Удочеренная в год своими дядей и тетей, Адель практически всю жизнь прожила в их семье, бок о бок с Борисом, Беа и Томом. Они вместе выросли, и она всегда заботилась о детях, как мать. Нерушимые узы связали их на всю жизнь.

Ребята подошли к окошку паспортного контроля, и Адель протянула офицеру документ. Мужчина бросил на него быстрый взгляд, проштамповал отработанным жестом и исчез, не говоря ни слова. Через несколько минут он вернулся с клеткой в руках. Она была закрыта на четыре внушительных замка и обмотана несколько раз тяжелой цепью. Изнутри доносился писк какого-то животного.

— Ноно!

Вне себя от радости, Беа бросилась к клетке. Странное маленькое животное, узнав голос хозяйки, радостно прыгало внутри, виляя хвостом. Оно просунуло свою усатую мордочку и облизало шершавым языком нос девочке.

Адель позабавили предпринятые в отношении зверька предосторожности. Сотрудник аэропорта достал ключ и открыл все замки.

— Ваш противный зверь доставил нам немало хлопот! — строго сказал он; в его глазах застыл упрек. — Он умудрялся, уж не знаю как, постоянно сбегать из своей клетки, открывая все замки. Как видите, нам пришлось добавить еще несколько и эту цепь…

Дети переглянулись с хитрой улыбкой.

— Он устроил настоящий переполох! Развлекался тем, что дразнил других зверей и открывал их клетки. Теперь нам понадобится несколько часов, чтобы всех успокоить.

И действительно, в зале было ясно слышно, как кошки мяукают что есть сил, а собаки во всю мочь зовут своих хозяев.

Стоило только убрать цепь, как животное выскочило из клетки. Счастливый от вновь обретенной свободы, зверек прыгал по плечам ребят с ловкостью маленькой обезьянки, словно сумасшедший. Он взбирался по волосам Беа, устраивался на голове Бориса, размахивая перед его глазами когтистыми лапами, пытался стащить очки Тома и лизнул Адель прямо в лицо. Сморщившись, девушка аккуратно отстранилась, после чего, сделав неудачный пируэт, зверек упал попой на землю. Дети расхохотались. С глупым выражением на мордочке он встал на задние лапы, пытаясь сохранить достойный вид.

Ноно был не простым сурикатом. Доктор Жеральд Абельманс, дедушка ребят, спас его совсем малышом во время наводнения в Намибии, которое уничтожило всю его семью. К удивлению доктора, интеллектуальные и психомоторные способности животного были далеки от обычных и в десятки раз превосходили способности представителей рода сурикатов. Когда Беа исполнилось двенадцать лет, ей подарили эту забавную зверюшку. С тех пор Ноно и ребята были неразлучны. Впятером они были настоящей командой, и сурикат благоговейно служил им и самоотверженно их защищал. Не каждый ребенок мог похвастаться такой экстраординарной компанией. Прекрасная серая шерстка Ноно, нежная, как гусиный пух, делала его лучшей мягкой игрушкой на свете, и так было приятно засыпать, обняв своего маленького друга. Сначала были бои, кто — Беа, Борис или Том — будет спать с Ноно, но в конце концов было решено, что раз его подарили Беа, значит, именно она имеет на это право. Каждый раз Адель возмущалась, так как считала, что животному не место в постели. Но маленькие хитрые глазки, мокрый носик и длинные кошачьи усы делали его неотразимым, и ему было невозможно в чем-то отказать. В возрасте трех лет Ноно был парнем хоть куда. Проказливый, игривый, шустрый, он обладал удивительным терпением и даже своеобразной галантностью. Его можно было тискать и ласкать часами, и он не жаловался, скорее наоборот, ему нравилось, когда его щекочут и чешут ему животик — его любимая ласка, кстати.

— Привет, ребята! Хорошо долетели?

— Боб! — воскликнули все четверо в один голос.

Позади них стоял мужчина впечатляющей наружности — рост под два метра и телосложение ему под стать. Его длиннополый черный плащ и охотничьи брюки не могли скрыть накачанных мускулов. Несмотря на многочисленные морщины и несколько шрамов на лице Боб был красив. В юности он, должно быть, слыл неотразимым донжуаном, особенно если учесть его врожденные обаяние и шарм. Боб был мажордомом доктора Абельманса, его доверенным лицом и верной правой рукой. Именно он занимался детьми, когда они приезжали на каникулы к дедушке. Он одновременно играл роль их шофера, наставника и защитника, а главное — их лучшего друга. У Боба было таинственное прошлое. Детям о нем было известно лишь то, что он когда-то давно был наемным солдатом, служил в Африке и оказался замешан в грязном деле — контрабанде слоновой кости. Но казалось, что на самом деле Боб скрывает куда более серьезный секрет.

Борис, Беа и Том бросились ему на шею. Он обнял всех троих сразу и буквально согнулся пополам, чтобы поцеловать каждого в лоб.

— Ну, Адель? Ты не поцелуешь своего старого Боба?

Со стыдливостью, свойственной семнадцати годам, Адель подставила ему щеку. Боб, счастливый от встречи, поцеловал ее. Смущенная Адель слегка покраснела и отвернулась, чтобы никто не видел ее лица. Когда с приветствиями было покончено, Боб занялся багажом.

— Ребята, давайте поторопимся, нам еще надо добраться до дому, а ваш дедушка уже ждет нас с нетерпением!

Внезапно Боб почувствовал, как кто-то тянет его за штаны. Он опустил взгляд и увидел Ноно, который делал все, чтобы привлечь к себе внимание.

— Ооо! И ты здесь! Бедняга, я про тебя совсем забыл. Прости меня, Ноно. Знай, что я очень рад тебя видеть.

Боб погладил его по голове так аккуратно, как только мог, но его могучая рука оказалась слишком тяжелой для головы суриката. Ноно нервно отряхнулся, чтобы снова выправить примятые уши. Тем не менее тронутый вниманием этого огромного человека, зверек вытянулся на задних лапах и смело подставил голову снова.

Когда они вышли из аэропорта, на улице было уже темно. Зимой в этом районе, так близко расположенном к Северному полюсу, солнце не вставало вообще. Чтобы увидеть дневной свет, нужно было дождаться весны. Они поторопились устроиться в машине, пока Боб ставил чемоданы в багажник. Беа, Борис, Том и Ноно заняли заднее сиденье, а Адель расположилась впереди. Машина была достаточно вместительная, чтобы шесть-семь человек не чувствовали себя в тесноте. Это было английское такси, которое Боб привез из своей родной Швеции. Старый автомобиль, повидавший немало на своем веку.

— В путь! — весело сказал он.

Боб повернул ключ зажигания, и машина растворилась в полярной ночи.

5

По дороге к островам

Дорога вдоль берега извивалась, как змея, открывая восхитительные виды. Заснеженные острова причудливой формы и изрезанные горные вершины завораживали. Темные вершины скал устремлялись в небо, прямо к звездам, и они четко вырисовывались на ночном небе. Далеко в море мигали маяки, их разноцветные огни, казалось, танцевали в воздухе. В машине царила полная тишина. Дети с открытым ртом смотрели на проплывающий мимо пейзаж, единственный в своем роде. Каждый раз, когда они приезжали в Норвегию, они словно бы смотрели удивительный спектакль. Деревни, которые они проезжали, были одна краше другой. Покрытые снегом, который переливался при свете луны тысячами цветов, они казались сошедшими со страниц сказок. Дома — деревянные хижины на сваях — были декорированы фонарями, которые освещали улицу, как в праздничный день. Повсюду вдоль дороги виднелись снежные скульптуры. Большие рождественские елки, несколько метров в высоту, украшенные электрическими гирляндами, сопровождали путников до самого моря.