Кораблики, или «Помоги мне в пути...»

ее именно я, но как он мог раскопать мельчайшие детали: вплоть до синей косынки, до оторванной пуговицы?.. И как он сумел найти мальчишку, который даже под носом почесывает тем же движением, что и я?..

Это была мистика…

Впрочем, о мистике ли говорить тому, кто связан с Конусом и корпускулярной теорией времени? Наш брат нагляделся на всякое. И все-таки мы знаем точно: обратного хода Времени нет. Значит, и чуда быть не могло…

Но оно было…

Или чудо, или какая-то мистификация. Жутковатая…

Тревога опять крепко стиснула мне душу. Нехорошо стало. И вот что странно – тревога была за того мальчишку.

По опыту я знал, что с предчувствиями шутить не следует. Предчувствие – это эхо информации, опережающее связный сигнал. И кроме того, я все равно не успокоюсь, пока не выясню, что к чему…

Но то же предчувствие подсказывало: обращаться к Полозу не следует. По крайней мере, нельзя это делать сразу, сейчас.

"Лунная дорога" (оказывается, старая неаполитанская мелодия без слов) отзвучала. Отзвучали и аплодисменты. Слушатели стали шумно расходиться с площадки. А из двери позади эстрады стали выскакивать под свет фонаря хористы. И бежали в автофургон.

"Неужели уедут?" – испугался я.

Но нет, вскоре мальчишки стали выпрыгивать обратно. Видимо, фургон служил костюмерной. Ребята оставляли там концертные наряды и выскакивали уже в обычной летней одежонке. Правда, на некоторых сверху были еще свитеры или короткие плащи-накидки. Видимо, юные таланты опасались вечерней зябкости, хотя, по-моему, ее вовсе не чувствовалось. Воздух был теплый, ласковый, пересыпанный трелями цикад.

Я обратил внимание, что кое-кому из мальчиков верхней одеждой служили мужские куртки со взрослого плеча. Вроде моей. Просторные, с подвернутыми рукавами, они балахонисто болтались на щуплых пацанах, укрывая их до колен. Из-под курток забавно торчали тонкие смуглые ноги, иногда босые. Моему непривычному взгляду подобный наряд казался довольно нелепым. Но видимо, здесь была такая мода. Никто из взрослых не удивлялся, не обращал на мальчишек в больших куртках внимания.

Взрослые подходили к ребятам и уводили их с собой. Видимо, это были родители, сидевшие на концерте. Их, кстати, оказалось немного. Большинство маленьких артистов разбегалось без мам и пап – стайками и в одиночку.

Полоза и моего маленького двойника не было видно. И я даже был рад этому. А то выйдут – и что мне делать?

Я понимал, что для начала следует завести разговор с кем-нибудь из ребят. Глянул, чтобы выбрать собеседника. И тут мне повезло. Прямо на меня выскочили двое, причем один – знакомый! С поцарапанным носом! Из тех, с кем я днем беседовал у школы.

Я стоял у кустов, загораживая тропинку. Мальчишки буквально влепились в мой обширный живот.

– Ой, извините…

– Ничего, – сказал я снисходительно. И сделал вид, что весело удивился: – О, да мы уже встречались нынче! Рад видеть вас опять, маэстро!

– Ага… Здрасьте… – "Маэстро" слегка смущенно шмыгнул поцарапанным носом.

Его приятель деликатно