Семь чудес и гробница теней

Касс принялся рыться в своем рюкзаке. Я огляделся, ища глазами камеры наблюдения.

– Мам! – крикнул я, и мой голос эхом отразился от купола. Пока Касс вытаскивал из рюкзака жесткий диск и передавал его Эли, я в поиске хоть каких-то подсказок побежал на другую сторону зала и выглянул в открытый дверной проем, ведущий в очередной пустой коридор.

Мало что соображая, я шагнул в него. Царящую здесь темноту прорезал тусклый голубой луч, падающий из комнаты справа от меня. Я подошел ближе и посветил фонариком на открытую дверь.

На ней висела табличка «ОХРАНА». Изнутри доносилось тихое, но отчетливое пиканье.

Я медленно зашел внутрь.

– Фейсал? – раздался сзади голос Касса.

От неожиданности я подпрыгнул.

– Зря мы переодевались, – сказал я. – Ее здесь нет.

– Кого нет? – не понял Касс.

– Мамы. И вообще никого. Они все ушли.

Мои глаза заметили какое-то странное подмигивание у стены слева – прямоугольную стеклянную панель с голубыми буквами и цифрами, меняющимися вместе с очередным «бип».

Бип.

ДО ОТКАЗА СИСТЕМЫ: 00:00:17…

Бип.

ДО ОТКАЗА СИСТЕМЫ: 00:00:16…

Я резко развернулся и схватил Касса за руку:

– Бежим отсюда! Сейчас здесь все взорвется!

Эли уже была в коридоре. Я толкнул ее в сторону, откуда мы пришли. Втроем мы со всех ног бросились к выходу. У начала лестницы мы столкнулись с Торквином, который, похоже, только-только спустился.

– Разворачивайся и назад! – заорал я. – Быстро!

У Торквина вытянулось лицо. Он преодолел ступеньки и выскочил из двери со скоростью человека, чей вес был раза в три меньше его собственного.

Пол под ногами завибрировал. В нос ударил запах серы.

От грохота стены содрогнулись, и ударная волна шарахнула мне прямо в спину.

Глава 3

Апорис оговонелк

– Пха-а-апчхи! – закашлялся и отхаркивался я, пока глаза слезились от попавшей в них пыли.

Я был снаружи, на залитом солнцем песке. Живой. Я сидел, прислонившись спиной к взятой напрокат машине Торквина, а это означало, что от входа в штаб Масса меня отделяло около тридцати футов.

Я открыл рот, чтобы позвать кого-нибудь, но вместо этого вдохнул полные легкие пыли. Сплевывая скрипящий на зубах песок, я с трудом поднялся на ноги. Все тело болело. Штаны у лодыжек болтались лохмотьями.

– Касс! – наконец крикнул я. – Эли!

– Торквин, – прогудел рядом знакомый голос. – Забыл Торквина.

Из облака показалась огромная мужская фигура, вся с ног до головы покрытая серо-коричневой пылью, как если бы он целиком был вылеплен из песка. Правой рукой он тащил за шиворот Касса. Лицо Касса почернело, ноги и руки безвольно висели, а панамка и очки куда-то подевались.

– Что случилось? – Я бросился к ним со всей скоростью, какую позволяли мои оцарапанные ноги.

В следующий миг рядом со мной встала Эли, в руках у нее была зажата пара закопченных очков.

– Я нашла это. Он что…

– Дышит, – сказал Торквин, укладывая Касса на песок. – Нужна помощь.

Мы с Эли опустились на колени рядом с Кассом.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, будь в порядке… – шептал я, несильно хлопая его по щекам. – Ну же, Касс, давай! Ты же йотурк!

– Этого не может быть… – пробормотала Эли, вытаскивая из рюкзака фляжку и брызгая на лицо Касса воду.

Никакой реакции.

Нас окружили солдаты из команды «ИК».

– «Скорая» уже едет, – сообщил один из них.

Эли приоткрыла рот Касса и влила в него немного воды.

– Ну же, Касс! – взмолилась она. – Ты сможешь!

Вдруг все тело Касса изогнулось, и Эли получила прямо по челюсти.

– Смогу что?

– Это! – от неожиданности вскрикнула Эли, заваливаясь на спину.

Касс перевернулся и выхаркал комок мокрого песка.

– М-м-м… к нему бы апорис оговонелк…

Держась рукой за подбородок, Эли вымученно улыбнулась:

– Когда все закончится, я куплю тебе целую цистерну.

К нам подбежали два оперативника «ИК» с носилками в руках, а взгляд Касса переместился на вход в штаб Масса. От лачужки осталась лишь груда покореженного металла.

Новый приглушенный взрыв сотряс землю. Металлические останки громко заскрежетали, наклонились и исчезли в раскрывшейся под ними черной дыре.

Касс вскочил на ноги. Мы все бросились к автомобилям, оставляя за спиной расширяющуюся пропасть.

– Продажный… Какая-то тарабарщина… Сломан… – бормотала Эли. Она сидела на месте второго пилота в Шустрике – принадлежащем «ИК» модернизированном самолете-невидимке, а ее пальцы порхали над клавиатурой встроенного в подлокотник сиденья планшетного компьютера. Торквин пилотировал и в кои-то веки не заставлял самолет выписывать «бочки». Все его внимание было сосредоточено на том, чтобы доставить нас назад в «ИК», а пока Эли пыталась добыть хоть какие-то крупицы стоящей информации из жесткого диска, который ей дал Касс.

Мои глаза не отрываясь смотрели на море под нами. Серебристая поверхность воды сверкала под безоблачным небом. Не знаю, что я пытался высмотреть – может, огромный корабль с развевающимся на ветру флагом Масса. Я был немного не в себе из-за двух зудящих в мозгу мыслей:

Мы вернулись, чтобы найти маму.

Нас ждала ловушка.

Никакого предупреждения об эвакуации. Ни намека на бомбу. Что, если бы я не заметил экран с отсчетом? Что, если бы мы не забрались так далеко в штаб? Что, если бы мы оказались там несколькими секундами позже? Могла ли мама знать, что мы выберемся?

Как она вообще это допустила?!

Эли, оторвавшись от планшета, помассировала лоб:

– Если бы только мы оказались там на несколько минут раньше! Эти тупицы успели отформатировать почти все! Может, мне удастся разобраться в оставшихся пакетах данных, но для этого потребуется машинка помощнее.

– Ты сможешь, – шепнул я. – Ты же Эли.

Эли вздохнула и отвернулась от экрана:

– Как Касс?

Я посмотрел в заднюю часть салона. Касс лежал у перегородки прямо за моим сиденьем на узком помосте, укрытом несколькими слоями пенопласта и одеялами. Он проспал почти весь полет. Но сейчас он заморгал и скривился:

– Чем это пахнет?

– Ничем, – ответил Торквин. Его лицо стало чуть более насыщенного красного оттенка, чем обычно, и он крепко прижимал руки к бокам.

– Благодарим вас, что выбрали компанию «ИК-Эйр», – сказала Эли. – Каждое место оборудовано кислородной маской на случай токсической атаки от подмышек Торквина или газовой от его кишечника.

– О-о! – застонал Касс.

– Что с тобой? – спросил я.

– Смеяться больно, – ответил Касс. – И где мы, черт возьми? Только никаких шуточек.

– Мы над Атлантикой, – сказал я. – Ты пережил взрыв, отделался всего парой царапин и, может, небольшим сотрясением. Мы были у материковых ОБР, а теперь направляемся назад в «ИК».

– Материковых кого? – не понял Касс.

– У «ИК» есть отряды быстрого реагирования на всем Средиземноморье, – пояснила Эли. – Их задача состоит в том, чтобы всегда быть наготове и в случае чрезвычайной ситуации как можно скорее обеспечить подкрепление. Торквин нам о них рассказал. Видишь, сколько ты пропустил, пока спал?

– И где были материковые ОБР, когда мы так нуждались в них на Родосе и в Ираке? – спросил Касс.

– В Греции мы были инкогнито, так что они понятия не имели, где мы, – ответил я. – Но кое-кого из них ты видел в Ираке. Помнишь тех ребят на сменах у Евфрата?

Эли развернула сиденье и коснулась лба Касса:

– Как ты себя чувствуешь?

– Как если бы меня переехал кнат, – ответил Касс.

– Кнат? – не понял Торквин.

– Танк по-наизнански, – сказала Эли. – Что означает, что ему лучше.

– Мне станет еще лучше от мороженого, – добавил Касс. – Точнее, от любой еды.

Торквин протянул ему засаленный бумажный пакетик:

– Вяленое мясо игуаны. С каджунской приправой.

Касс застонал:

– От любой еды, кроме этой.

Далеко внизу на воде я заметил нечто блестящее, металлическое и продолговатое. Танкер или круизный лайнер. Он мерцал на свету, бросая на самолет солнечные зайчики. На секунду я подумал, что кто-то пытается сообщить нам что-то азбукой Морзе. Потерев глаза, я отвернулся. Мне необходимо было отдохнуть.