Чудище

Отец глубоко вздыхает.

– А, да, как обычно.

Он поднимается из кресла, и я понимаю какой он хрупкий. Он конечно сильный, но работа негативно сказывается на нем. Все его эксперименты в подвале башни допоздна требуют от него много сил. Но он всегда кажется более уставшим в те дни, когда Дэрелл приходит.

Внезапное чувство вины появляется в моей груди. Как я могла хоть на секунду усомниться в нем? Что бы он ни прятал в лаборатории это часть большого плана, я уверена. Как всегда, он расскажет, когда я буду готова. Если он до сих пор не рассказал мне, то в этом виновата только я. И я не была такой надежной, как бы мне хотелось в последнее время. Хочется мне признать это или нет, но Отец, несомненно, замети это. Я исправлюсь, буду внимательно фокусироваться на своей миссии, и тогда Отец сочтет нужным поделиться другими своими секретами.

Я направляюсь в башенную комнату. Одна из девочек сидит на кровати, рассматривая то, что ее окружает. Это очаровательная комната с яркими белыми стенами и тюлевыми занавесками. Каждое утро я приношу нашим гостям свежие розы из моего сада, хотя они не достаточно бодрствуют, чтобы узнать, что это делаю я. По просьбе Отца я не разговариваю с ними.

После предательства Рена, я не могу не думать, что Отец прав что предостерегает меня от того чтобы привязываться к людям.

Я глажу девочку по руке. Она поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, держа большой палец во рту. Она самая молодая девочка из тех, кого я спасла.

– Ты съела свой обед как хорошая девочка? – спрашиваю я, хотя я вижу, что хлеб с сыром, которые я принесла ранее, остались нетронутыми.

Она крутит свободной рукой свои волосы и качает головой.

– Ты голодная? – я пододвигаю тарелку к ней. Она осторожно рассматривает ее перед тем как потянуться и взять хлеб и запихнуть себе в рот. Я жду, пока она его не прожует, и разворачиваю свой хвост. Ее глаза расширяются, и она отскакивает на кровати назад к окну, как будто хочет сбежать. Она сбежит. Она просто еще не понимает этого.

– Тебе нужно уснуть, чтобы отправиться в свое путешествие. Не волнуйся. – Я улыбаюсь ей, и она начинает хныкать. Я не понимаю людей. Я хочу помочь, но почему-то они никогда не понимают что то, что я предлагаю это помощь. Однажды она и другие девочки поймут.

Мой хвост резко выбрасывается вперед, зеленые чешуйки сверкают, и девочка падает вперед на кровать. Другие скоро проснутся, поэтому я повторяю это действие с ними, потом поднимаю первую и выношу на улицу. Отец и Дэрелл жарко о чем-то спорят, но я слышу только конец.

– Ты получишь свою награду в свое время, – говорит Отец.

– Лучше бы это время настало поскорей. – Я раньше не видела, чтобы у Дэрелла было так искажено лицо. Я не понимаю выражения его лица, но понимаю его слова. Что Отец пообещал ему в обмен на его помощь?

Лицо Отца озаряется, когда он видит меня. Я кладу девочку на самодельную детскую кроватку, прикрепленную к решетчатой стенке в задней части повозки. Взгляд Дэрелла врезается мне в спину, когда я приношу следующих двух девочек из дома. Я кладу каждую из них в повозку, привязываю их на время путешествия и оборачиваю их одеялами.

И хотя они меня боятся, я чувствую сестринскую любовь по отношению к ним. Они были несчастны в той тюрьме. Я хочу, чтобы они были в безопасности и счастливы.

Дэрелл забирается на свое место и хлестает лошадей. Я наблюдаю, как девочки уезжают пока они не исчезают за живой изгородью. Отец начинает подниматься по ступенькам, и я ловлю его за руку.

– Еще три. Скольких мы уже спасли? – спрашиваю я.

Он улыбается.

– Ну, больше двадцати. Ты делаешь прекрасную работу, моя дорогая. – Он целует мой лоб и тепло наполняет меня. Отец гордится мной. Я сделаю все, чтобы так и оставалось. Он никогда не узнает секреты, которые я от него скрываю. О Рене и Бату.

– Какое у Дэрелла вознаграждение, Отец? – спрашиваю я.

На какой-то миг он выглядит удивленным, но потом приходит в себя.

– А, ты слышала это? – он вздыхает. – Дэрелл не как мы. Он очень корыстный человек. Пока мы хорошо ему платим, он будет держать в секрете наше местоположение и нашу миссию.

Обдумывая сказанное, я помогаю ему сесть в свое кресло у огня.

– Он не заботится о девочках?

Меня это озадачивает. Как кто-то может не заботиться о них с их милыми детскими личиками?

– Просто он больше заботится о себе. Не беспокойся о нем. Когда наша миссия будет выполнена, Дэрелл уйдет из нашей жизни. А пока он ценный союзник. – Отец открывает свою книгу на том месте, где он читал до этого.

– Его награда это серебро или золото?

– Это моя забота, ребенок, не твоя. Разве у тебя нет города, в который нужно проникнуть сегодня ночью?

Я широко ему улыбаюсь.

– Разумеется, есть.

– Тогда тебе бы лучше немного поужинать. Тебе понадобятся силы.

В душе Отец всегда желает мне лучшего. Поэтому я подчиняюсь.

К тому времени как солнце садится, я отчаянно нуждаюсь в чьем-то утешении. В ком-то кто понимает мое одиночество. Я не направляюсь сразу в Брайер. Мои ноги приводят меня к реке, зов моего брата-дракона слишком силен, чтобы его игнорировать. Я парю над тропинкой. Солнечный свет и слабый звук шумящей воды указывают мне дорогу. Тени вращаются вокруг меня, но их странные формы не пугают меня. Мне нечего боятся от чудовищ в лесу. Я и есть чудовище. Люди не могут мне ничего предложить, больше нет. Во мне слишком много животного и инстинктов. Слишком много сломанных кусочков, сшитых вместе.

В моих книгах никогда не упоминалось, выходят ли драконы ночью, но каждой фиброй своей души я зову Бату. И хотя это не соответствует нашему принятому обычаю, я надеюсь, он найдет меня сегодня у реки.

Я когда я подхожу к реке, я закрываю глаза и полностью отдаюсь своим чувствам. Сова ухает с дерева на другом конце берега. Вода рядом со мной весело журчит, не обращая никакого внимания на мой внутренний хаос. Аромат ночных цветов тянется в воздухе откуда-то из глубины леса. И потом сырой, темный, с небольшим привкусом металла запах повисает в воздухе.

Я открываю глаза и нахожу Бату перед собой. Сестра, говорит он.

Слезы наполняют мои глаза, когда кожаное крыло оборачивается вокруг меня. Я чувствую себя больше дома, чем когда-либо чувствовала себя. Отец любит меня, он стольким пожертвовал ради меня, но он даже не может до конца понять, каково это быть тем, кто я есть. Иметь человеческие желания и страхи, так сильно отличаться от людей, что это совершенно неоспоримо. А Бату понимает. Он тоже жил среди людей, любил их, и был предан ими.

Он выдыхает влажный воздух на меня. Что случилось?

Я кладу голову ему на крыло. Лунный свет отражается по-другому не так как солнечный. Вместо яркого серебра, он теперь угольно-черного бриллиантового оттенка.

– Я совершила ошибку, доверившись человеку. Мне не следовало так привязываться.

Я бросаю в реку камушек, и он исчезает под волнами.

– Он предпочел мне другую девушку. Кого-то… симпатичней. Я не думала, что он может так легко предать меня.

Никто никогда не думает.

– Я очень рада, – говорю я, не в силах скрыть дрожь в голосе, – что ты есть у меня. Всегда, сестра, всегда.

Я достаю сообщение, которое спрятал Рен во дворце и даже не останавливаюсь у фонтана. На краю лежит роза. Снова. Это для меня или для другой девушки? Горечь отдает у меня на языке, и я покидаю фонтан с его счастливыми ангелочками. На этот раз я не отвлекусь. Я буду делать то, ради чего меня создали. Я спасу тех девочек и буду держаться подальше от Рена. Я не проходила мимо дворца последние несколько дней, но сегодня я чувствую себя смелей. Встреча с Бату придала мне немного храбрости. Рен не помешает мне выполнить ни одну часть моей миссии, и Отец говорит, что знания о планах короля и совета помогут нам.

Записка, которую я запомнила, гласила: Д должен вернуться на свою базу завтра.