Подземелья Дикого леса

— Что за опасность?

Брендан рассказал собравшимся все, что знал сам; подробно описал их визит на север и схватку Снаружи. Когда он умолк, в пещере повисло молчание; подоспели еще разбойники; из-за ног родителей выглядывали чумазые лица малышей. В конце концов, один из слушавших вышел вперед. Это был юноша, одетый в побитое жизнью пальто и подпоясанный кушаком. Прю его не узнала, но решила, что им пришлось, наверное, пополнять ряды после сражения с губернаторшей.

— Но, Брендан, — спросил он нерешительно, — что, если эта штука сунется сюда?

Женский голос подхватил вопрос.

— Да! Мы ведь только устроились. Нам тогда придется опять уходить?

— Никто сюда не сунется, — успокоил их Брендан. — Даже близко не подойдет. За целое поколение я не видел такого удачного места для лагеря. Мы его оставим не раньше, чем сегодняшние наши малыши доживут до седин. Но если вам будет так спокойнее, удвоим стражу, добавим часовых. Даже если эта кицунэ тут появится, ей не уцелеть. Ясно?

В ответ ему нестройным хором прозвучало «да».

— Многие из вас считают, — продолжал король разбойников, — что нам тут ни к чему лишний рот. Ваша тревога понятна. Я знаю, что запасы на исходе. Знаю, что с налетов мы возвращаемся пустыми. Но мы шайка сильная и видали времена похуже. Мой прапрадед Бен пережил Разбойничьи войны — его народ тогда ел одну траву да мох и все равно вышел победителем. Это в наших жилах. Выдюжим.

Толпа посовещалась между собой и наконец вынесла решение: Прю можно остаться. Девочка тепло улыбнулась разбойникам.

— Спасибо вам всем, — кое-как удалось ей выдавить, но от усталости голос не слушался. День был очень долгий. Кертис заметил и легонько толкнул ее локтем.

— Пошли, — сказал он. — Я тебя отведу в ученическую казарму.

Друзья пожелали всем доброй ночи и двинулись по деревянному переходу, который, змеясь, уходил прочь от общей пещеры. Кертис нес красный фонарь, освещая дорогу. Прю на ходу разглядывала друга в рассеянном свете фитиля; таким она его еще никогда не видела. Он казался ей старше, лицо уже не было круглым. На левой линзе очков в тонкой оправе, у самого носа, виднелась крошечная трещинка. Плечи в потрепанном мундире казались куда шире, чем раньше. И глаза его тоже повзрослели, стали глубже.

Кертис заметил ее взгляд.

— Ты чего? — спросил он, смущенно улыбнувшись.

— А, да не знаю, — сказала Прю. — Просто ты изменился.

— Ну, я же теперь первоклассный разбойник, хоть и новичок.

Такая формулировка ее рассмешила.

— Ох, Кертис. Кто бы знал, каким ты станешь.

— Я тут на своем месте, Прю. Это моя жизнь.

От перехода отделился веревочный мост через пропасть. Они свернули.

— А твои родители? И сестры?

— У них все хорошо. Я недавно попросил одного журавля слетать и проверить, как у них дела. Он передал, что они уезжали с чемоданами — наверное, отдыхать. Так что, думаю, они справляются и без меня.

Прю кивнула, немного успокоившись.

— Ты им расскажешь?

— Не знаю, — ответил Кертис. — Может, когда-нибудь. Все сложно. Я не хочу, чтобы они пытались меня найти, — вдруг еще заблудятся во внешнем поясе.

— Но ведь ты же полукровка, — заметила Прю, когда они сошли с моста и Кертис двинулся к следующей лестнице. — Может, они смогут пройти?

— Да кто же знает, откуда взялась эта кровь? — возразил мальчик. — Может, один из них и пройдет, а другой не сможет. — Он подумал мгновение. — Наверное, сестры мои тоже полукровки, а?

Лестница кончилась, и перед ними растянулся новый деревянный выступ. Впереди исчезал в темноте тонкий трос, привязанный к высокому столбу. Вдали мерцал огонь костра. Кертис приложил пальцы к губам и пронзительно свистнул, а уже через пару секунд послышался скрежет металла. По тарзанке, громко стукнувшись о столб, скользнул деревянный крест, примотанный медной проволокой.

— Пойдешь первой? — спросил мальчик, взяв его в руки.

— Ладно, — согласилась Прю, содрогнувшись, и схватилась за крест.

— Держи крепко, — напомнил Кертис.

— Да ладно, — усмехнулась она. — Слушай, я прирожденная разбойница. Еще сама тебя кое-чему научу. — С этими словами девочка оторвалась от земли и с головокружительной скоростью понеслась через Большой овраг. Холодный ветер хлестал по лицу и кусал ладони; она чувствовала, как лицо багровеет от холода. Но когда первый приступ страха прошел, Прю заулыбалась так широко, что заболели щеки.

Элси, кажется, едва успела закрыть глаза и провалиться в полудрему, как спальню наполнил звон, а следом опять залаял громкоговоритель:

— СИГНАЛ К ПОБУДКЕ! НАЧАТЬ ФИЗИЧЕСКИЕ УПРАЖНЕНИЯ!

Вокруг тут же раздались недовольные голоса сонных девочек и шуршание тридцати откидываемых одеял. Элси встала вслед за всеми, заметив, что Рэйчел умудрилась не просто проигнорировать приказ из динамика — она его, кажется, вовсе проспала. Элси громко прошептала:

— Рэйчел! Просыпайся!

Никакого ответа не последовало.

В спальню вошла невысокая пожилая женщина в сером домашнем платье. Длинным деревянным шестом она опустила на восточной стене большой белый экран. Потом перешла в другой конец комнаты и, сняв чехол, явила миру древний кинопроектор на невысокой подставке. Женщина включила его, и на экране появилось дергающееся светлое пятно. Это была очень зернистая черно-белая видеозапись девушки в трико. Выглядела пленка бесконечно древней. Фигура на экране задвигалась, и девочки в комнате принялись повторять каждое ее движение. Элси последовала за всеми: девушка дотянулась до пальцев на ногах — и Элси тоже. Девушка начала прыгать «ноги вместе — ноги врозь» — Элси тоже попрыгала. Зарядка длилась где-то минут десять, и от каждого движения толпы девочек деревянный пол немилосердно трясся. Рэйчел каким-то образом удавалось спать дальше. Между упражнениями Элси пинала ножки кровати сестры, но безрезультатно. Наконец видео закончилось, и проектор с громким треском выключился. Зато включился динамик.

— МЕСТО ДВАДЦАТЬ ТРИ.

Ноль реакции. Элси незаметно шагнула в сторону и снова пнула кровать.

— Рэйчел! — шепнула она.

— М-м-м? — отозвалась та, уткнувшись носом в подушку.

— МЕСТО ДВАДЦАТЬ ТРИ! ВСТАТЬ НЕМЕДЛЕННО!

Рэйчел высунула руку из-под тонкого одеяла и принялась ощупывать постель рядом с собой, видимо, в поисках несуществующего будильника.

— Мам! — буркнула она. — Ну еще десять минут.

Девочки вокруг захихикали.

— МИСС ТАЛБОТ! — скрежетнул громкоговоритель.

Старушка, управлявшая проектором, дошаркала до постели Рэйчел и, глубоко вдохнув, резко подняла край кровати, отчего сонная девочка бухнулась на жесткий деревянный пол. Кое-как она поднялась на ноги, пытаясь сориентироваться в происходящем. Соседки перестали хихикать и уставились себе под ноги.

— ЗАВТРАК В СЕМЬ НОЛЬ-НОЛЬ. ЗАТЕМ ВСЕМ РАБОЧИМ БРИГАДАМ ЯВИТЬСЯ В ЦЕХ.

Толпа покорно принялась натягивать грязные серые комбинезоны. Кое-кто шепотом переговаривался с соседями; остальные готовились к рабочему дню молча. Рэйчел и Элси наблюдали за всем этим изумленно, не шевелясь, пока Марта не ткнула Элси носком в ногу.

— Одевайтесь в рабочее, — шепнула она.

— В это? — спросила Элси, указывая на то, что им выдали вчера вечером; ее сверток до сих пор был не распакован.

Марта закатила глаза.

— Да, — сказала она, а потом добавила: — Мне что, самой тебя одевать, что ли?

Девочка постарше, соседка Марты, заметила вполголоса, аккуратно зашнуровывая высокие рабочие ботинки с железными носками:

— Новичкам помогаешь, а, Марта?

— Такая уж я добрая душа, — едко ответила та.

— Мы что, тоже должны идти работать? — спросила Элси.

Девочка в сапогах подавила смешок.

— Да, — кивнула Марта, — должны. Мы все должны.

Элси окинула комнату озадаченным взглядом.

— Но я никогда раньше не работала. В смысле, я помогала по дому и все такое. Но чтобы прямо работать, на работе…