Ведьмак: Алиса (ЛП)

- Я уже страдал от боли, и я вытерпел ее. И буду терпеть снова, если понадобиться.

- Ты сможешь, старик? Ты помнишь, как в последние месяцы твои колени начали болеть? Так сильно, что ты стал значительно слабее. Это результат долгой жизни в сырости и холоде Графства. Твое тело начинает стареть. А теперь все станет только хуже. Разве ты не чувствуешь это?

- Я лишь дух. У меня нет тела! У меня нет коленей! – воскликнул Джейкоб Стоун. – Я ничего не чувствую. Абсолютно ничего!

Лиззи снова начала бормотать заклинание, и теперь выражение на его лице изменилось. Морщины на его лбу углубились, и лицо перекосилось. Несмотря на его храбрые слова он испытывал нестерпимую боль.

- Сейчас ты уже не так уверен в себе? – злорадствовала Лиззи. Ее голос наполнился торжеством. – Твои колени разрушаются. Они начинают крошиться. Это агония. Ты не сможешь долго терпеть такую боль!

Джейкоб Стоун вскрикнул, но ничего не сказал. Лиззи снова начала петь заклинание в течении нескольких минут, хотя я могла сказать, что она была поражена сопротивлением старика. Внезапно, в приступе ярости она топнула три раза левой ногой и указала на призрак.

- Я вонзаю раскаленную иглу тебе в правый глаз! – воскликнула она. – Ты почувствуешь, как она все глубже и глубже входит в него, дюйм за дюймом. Проникая прямо в твой мозг! Ответь на мой вопрос, и боль прекратиться. Затем ты сможешь покинуть этот мир.

Призрак закричал от боли, и я увидела, что из его правого глаза течет струйка крови, стекая вниз по правой щеке, и падая вниз с подбородка. Но он не сказал Лиззи ничего.

Было ужасно видеть это – он был призраком, но чувствовал боль. Мне стало жалко мертвого ведьмака, и я хотела уйти, чтобы не видеть его страданий. Но я боялась даже пошевелиться: это может прервать ритуал Лиззи, и она будет такой злой, что спроги покажутся мне наслаждением.

Она была полностью сосредоточена, и сконцентрирована на том, чтобы удержать  дух ведьмака здесь. Ведьма могла использовать только короткие очереди заклинаний, прежде чем устать. Лиззи не могла причинять ему боль больше десяти или двадцати секунд за один раз. После этого она будет вынуждена остановиться.

Сердито вздохнув, он так и сделала. Затем она принялась расхаживать взад и вперед перед котлом, закрыв глаза, как будто глубоко задумавшись.

Сейчас лицо Джейкоба Стоуна было умиротворенным. Боли больше не было, и он смотрел на ведьму спокойно и храбро.

Внезапно Лиззи остановилась и на ее лицо появилось хитрая ухмылка.

- Ты сильный, старик, - сказала она. – Ты умеешь терпеть боль. Но что произойдет, если я буду причинять боль кому-то другому? У тебя есть семья?

- Я никогда не был женат, - сказал он. – Ведьмак не отвлекается на женщин. Он посвящает свою жизнь своему делу – своему призванию. Его семья – люди Графства!

- Но ты седьмой сын седьмого сына, значит, у тебя есть братья, или даже сестры. И нет сомнения, что у них есть дети. Что если я причиню боль одному из твоих племянников или племянниц? Не сомневаюсь, ты расскажешь мне все что нужно, лишь бы избавить ребенка от страданий.

Призрак улыбнулся.

- Ты снова потерпела неудачу, ведьма, - сказал он. -  Я был седьмым, и самым младшим, но наш дом загорелся, когда я был ребенком. Вся моя семья погибла. Мой отец отнес меня в безопасное место, а затем скончался от ожогов. У меня нет семьи для твоих пыток.

- Разве это обязательно должна быть семья, старик? – усмехнулась Лиззи. – Подойдет любой ребенок. Чтобы спасти ребенка от боли, ты скажешь мне все то, о чем я тебя прошу.

Призрак не ответил, хотя судя по его лицу, она была права. Лиззи засмеялась диким и злобным смехом и забормотала себе под нос. Лицо сразу исчезло, а облако над котлом рассеялось в ночном воздухе.

- Он в ловушке, пока я не освобожу его, - сказала мне Лиззи. – Завтра мы должны захватить ребенка – может не одного – и использовать его, чтобы сломить призрака. Теперь иди и приготовь мне ужин, да поживее!

Я пошла в дом и сделала, как она просила, я была рада убраться от нее подальше. Мне не нравилось, как все развивалось. Я знала, что Лиззи убивала детей, чтобы получить их кости, но когда она сказала это вслух, мне стало не по себе. Если она использует детей чтобы сломить ведьмака, то затем, в лучшем случае, она их просто убьет.

После ужина Лиззи заставила меня убрать тарелки, и выдраить стол до блеска. После, она внимательно его осмотрела.

- Ты проделала хорошую работу, девочка, - сказала она наконец. – Но стоит быть слишком осторожной. Одно пятнышко может все испортить.

Тем ни менее, она пошла и принесла кожаное яйцо из тайника в своей комнате и поставила его в центре стола. Далее она села на стул, облокотилась на стол и долго смотрела на странный предмет. Она не шевелилась, и я слышала ее дыхание, и как она иногда принюхивалась. Она пытается узнать о нем все, что сможет.

У меня было плохое предчувствие об этом яйце. Оно было опасным, я уверена. Даже не хочу находится с ним с одной комнате.

- Что там внутри – вот что нам нужно узнать, - пробормотала Лиззи, скорее самой себе, чем мне. – Но я чувствую, что не сегодня. – Она вздрогнула. – Есть хорошие и плохие времена для раскрытия тайн, и иногда не стоит торопить события. Если разрезать его, это может все испортить. Но есть и другие способы… Я подумаю еще немного и посмотрю, что можно с этим сделать.

Мне казалось, что никогда не будет подходящего времени, чтобы разрезать кожу на яйце. Но Лиззи сделает все по-своему. Что я могу сделать?

Наконец прекратив бормотать, Лиззи вцепилась в кожаное яйцо, прижала его к груди и отнесла обратно в свою комнату.

Я не была уверена в том, стоит ли огорчаться. Мне было любопытно узнать, что там внутри яйца – но от него исходила какая-то опасность. Лучше всего оставить его в покое – это я знала наверняка.

Глава 10. Сгустки крови

На следующий день Лиззи стала еще более нетерпеливой. Она не трогала яйцо, но когда зашло солнце, она снова решила вызвать призрак Джейкоба Стоуна, чтобы заставить его сказать то все что ей необходимо.

Как всегда, весь тяжелый труд: наполнение котла водой и зажжение костра – достался мне.

На этот раз кости уже были без плоти ведьмака. Белые и сверкающие, они лежали в грязной ладони Лиззи. Когда она бросила их в котел, они погрузились в воду, но затем всплыли на поверхность, как и вчера. Казан снова засветился, и над ним поднялось облако пара – но сейчас оно отличалось.

Лица Джейкоба Стоуна не было.

Лиззи с отчаянием пробормотала заклинание снова, но ничего не изменилось.

- Он освободился! – зашипела она. – Ушел к свету. Кто мог подумать, что старик настолько силен?

Я не могла в это поверить. Старый Джейкоб Стоун был сильным. Я удивилась, как эму удалось это сделать. Это доказало, что даже Лиззи не знает всего – она не всесильна; даже мертвым ведьмак мог нарушить ее планы.

Но теперь, из-за того что она не смогла узнать от ведьмака все о этом яйце, она была в скверном настроении.

В ту ночь я плохо спала.

Я проснулась рано и отправилась заниматься своими утренними делами. Я пошла собирать яйца, тщательно обыскивая живую изгородь на восточной окраине сада, где обычно неслись молодые куры. Я дважды пронюхала каждое яйцо, кладя в корзину только избранные для Лиззи. Ей нравились те, в которых были кровяные пятна. Собрав полтора десятка, я пошла назад в дом. Лиззи как правило, просыпалась поздно, но к моему удивлению она уже была на кухне, как кошка которая ждет молока.

Она выхватила у меня корзину и выбрала себе одно яйцо. После этого она проколола его ногтем, откинула голову назад и влила содержимое яйца себе в рот. Когда она облизнула губы, я увидела большие сгустки крови на ее языке.