Мила Рудик и руины Харакса

Полным отчаяния шепотом, словно Метка была живым существом и могла ей ответить, она спросила:

— Зачем ты мне? Зачем ты мне, если его теперь нет?!

Мила резко поднялась с камня, чувствуя, как боль, злость и безнадежность разрывают все ее существо на мелкие лоскутки, и замахнулась, собираясь бросить Метку в сторону руин Харакса — избавиться от нее навсегда, чтобы не напоминала о том, ЧТО она потеряла! Но в последний момент, уже почти разжав пальцы, Мила остановилась. Опустив руку, она угрюмо и одновременно растерянно посмотрела на черный сургуч. В немой неподвижности Черной Метки ей почудился упрек, и мысли потекли в другом направлении.

А что было бы, если бы она отдала Многолику Метку? Она, которая знала, насколько он могущественен, насколько опасен. Что стало бы, если бы к его могуществу прибавилась неуязвимость, которую дает Метка? Многолик, идущий к своей цели — всевластию, — устилает свой путь смертью тех, кто стоит у него на пути… как Горангель.

Ей страшно было себе представить, во что превратился бы мир, в котором живут те, кого она любит, если бы Многолик получил вожделенную неуязвимость. С почти бесчувственной ясностью Мила вдруг поняла… Она не могла отдать ему Метку — не имела права. Она не могла поступить по-другому, хотя на тот момент еще не понимала этого.

Бессильно опустившись на камень, Мила уронила лицо в ладони и впервые со дня смерти Гарика заплакала — горько и безудержно, — зная, что свидетелями ее слез будут только руины Харакса. Но они безмолвны — они никому не расскажут.