Битва начинается

— Это что, испытание? — спросил Джон.

В глазах Аида сверкнули молнии:

— Вся ваша смертная жизнь — испытание. Вопрос в том, готовы вы к нему или нет? А теперь идите! Шевелитесь же!

Амфитеатр наполнился злыми шипящими голосами:

— Шевелитесь! Шевелитесь! — Миллионы душ кричали в унисон с повелителем и тянули свои костлявые руки куда-то вперед.

Цербер вскочил с места и, натянув поводок, свирепо на нас уставился. Аид снова поднялся с трона, его лицо застыло в мрачной гримасе. Несколько душ подлетело к нему, окружив со всех сторон.

У нас не было выбора. Под суровым взглядом правителя царства мертвых мы двинулись вперед, туда, где позади трона бога сгущался первозданный мрак. Через мгновение тьма окутала нас плотным коконом и мы растворились в ней без следа.

Глава девятая

Бронзовая башня

Воздух за троном Аида был таким же плотным, как дым. Казалось, его можно поймать рукой. Воняло серой и пеплом, словно сжигали какой-то протухший мусор. В почти осязаемой мгле мы продвигались вперед на ощупь, спотыкаясь и падая на каждом шагу. Удивительным было то, что, несмотря на отделявшее нас теперь от трона Аида расстояние, мы слышали звук падающих в часах песчинок. Черный песок вытекал в нижний цилиндр шумно, словно камни барабанили по стеклу.

— Сколько у нас времени? — спросил Джон.

— Не знаю, — я схватил в темноте друга за руку. — Ему нельзя верить. Надо торопиться, пока он не передумал.

Наконец стало чуть светлее, дым рассеялся, и мы смогли увидеть, что однообразный пейзаж тянулся покуда хватало глаз — черная земля, на которой росли редкие обожженные деревья, и такие же чернильно-черные болота, источавшие смрадное зловоние. Запах, к сожалению, никуда не исчез.

Сидни привлекла наше внимание, указав пальцем куда-то вперед:

— Смотрите!

На горизонте появилась странного вида кособокая башня, сделанная из коричневого металла, испещренная зелеными полосами.

— Это же бронза, — воскликнула Сид. — Прямо как мой гонг!

Напротив башни в рост с последней высилась целая гора зловонной грязи.

— Похоже на вулкан, — заключил Джон. — Видимо, про эту штуку нам толковал старина Аид.

Я покрепче ухватил лиру, чувствуя, как от страха желудок неприятно сжался.

Если Цербер — это три, то тогда надо ожидать пятидесяти и ста. Но чего?

— Все готовы? — спросил я друзей.

Мы медленно двинулись вперед, шаг за шагом пересекая топкую от близости болот землю. Остановившись у основания грязевой горы, я поднял голову. Бронзовая башня высилась прямо перед нами — молчаливая, неприступная и мрачная. Ее вершина утыкалась в свинцовое небо.

— Как-то уж очень просто, — недоверчиво отозвалась Сид.

— Ты чего шепчешь? — Джон покосился на подругу.

— Потому что мне страшно…

Сидни не успела договорить, как мы услышали странный звук. Сначала что-то просвистело, а затем раздался глухой удар. Резко обернувшись, я увидел закованного в черные сияющие доспехи воина. Он стоял у грязевой горы. Мне показалось, что доспехи не совсем обычные, — скорее они походили на панцирь гигантского насекомого, тело воина было защищено со всех сторон, не оставляя ни полоски открытой кожи. Мужчина был ростом около двух с половиной метров, его шлем напоминал здоровый шар с узкой прорезью для глаз. В центре шлема пылала красным буква «М». В руках воин держал секиру размером, пожалуй, с меня.

— И вот почему мне так страшно… — выразила Сидни наши общие мысли.

У меня заболели пальцы — так сильно я сжимал лиру, но, не обращая на это внимания, я лишь усилил хватку.

— Я уже видел эти доспехи, — прошептал я. — Когда Дана исчезла…

Свистящий звук, переходящий в грохот, снова повторился.

— Мне кажется, я понял, что происходит, — пробормотал Джон, делая шаг назад.

Снова свист и грохот. И снова. Внезапно, как по волшебству, из земли стали вырастать такие же солдаты. Мы не успели моргнуть и глазом, как долина покрылась закованными в броню солдатами. Каждый держал в руках гигантскую секиру. Когда воины закончили появляться, я попытался их сосчитать.

— Пятьдесят, — выдохнул я. — Их… пятьдесят.

— Дамочки из столовой были правы, — прошептал Джон.

— По крайней мере, их не сотня, — добавила Сидни, а затем буквально поперхнулась словами: — Подождите… Буква «М»… Жуткие воины… О нет! Нет! Нет! — она быстро принялась перелистывать страницы книги Даны. — Спорим, это мирмидоняне!

Джон отскочил:

— Надеюсь, это дружелюбные мирмидоняне?

— Они были известны как великолепные воины, — быстро принялась объяснять Сидни. — Великаны, не ведающие страха. Скорее всего, охраняют бронзовую башню от идиотов вроде нас, которые решили рискнуть жизнью.

Замерев от ужаса, мы наблюдали за тем, как мирмидоняне выстраиваются в шеренгу напротив своего грязевого жилища. Пятьдесят сильных и безжалостных воинов, облаченных в непробиваемую броню, находились на расстоянии всего каких-нибудь пяти-шести метров от нас. Вдруг войско одновременно, нога в ногу, шагнуло вперед.

Бух! Земля вздрогнула.

— Оуэн! — закричала Сидни. — Сыграй что-нибудь! И громко! — они с Джоном заткнули уши.

Я ударил по струнам, словно это была гитара, а я по меньшей мере рокер на концерте. Звуки задрожали и эхом отразились от бронзовой башни.

Мирмидоняне продолжали наступать, словно ужасная стальная машина для убийств.

— Они не слышат! — в отчаянии застонал Джон. — Их шлемы слишком толстые! Или их мозги! Давайте спрячемся в башне!

Мы развернулись и бегом бросились ко входу, но не тут-то было! Башню со всех сторон окружала расщелина, которую прежде мы не смогли разглядеть. Она была слишком глубокой и широкой, чтобы перепрыгнуть.

— Не может быть! — чуть не заплакала Сидни.

Бух! Мирмидоняне продолжали наступать.

— Мы в западне! — заныл Джон. — Мы все здесь умрем! И Дана тоже! Всему конец! Я не хочу…

— Цыц! — Сидни уже листала книгу. — Есть миф о том, как во время мора погибли все жители Фесалии. Увидев муравьев, бегущих по дереву, царь вымолил у Зевса столько же новых людей, сколько ползало муравьев.

— Нам-то что до этого, если мы скоро умрем? — в панике завопил Джон.

— Слушай! Зевс превратил муравьев в воинов. Царь назвал их мирмидонянами, потому что по-гречески «мирмекс» — муравей. Воины на самом деле — люди-муравьи!

— Люди-муравьи? — удивился Джон. Он повернулся к наступающему войску и закричал: — А ну, пошли вон, назад в свой муравейник!

Джон весь в этом! Но у меня родилась идея.

Бух! Мирмидоняне сделали еще шаг по направлению к нам.

Если сами солдаты глухи к действию лиры, то, может быть, стоит попробовать повлиять на муравейник? Воины приближались, а я снова и снова ударял по струнам, пытаясь найти нужную комбинацию звуков. Третья струна зазвучала до странного глухо, но внезапно муравейник позади войска задрожал… Я ударял по струне снова и снова, пока пласты грязи не начали скользить вниз, увлекая за собой еще больше грязи. И вдруг я понял, что происходит — грязевая лавина! Буквально за секунду на моих глазах вырос гигантский ком, который понесся на мирмидонян с бешеной скоростью.

— Спасайся! — закричал Джон.

Врезавшись в армию, ком разбросал воинов, словно кегли в боулинге. Они летели в разные стороны, беспомощные против силы такого масштаба. Грязевой шар докатился до подножия башни и, разбившись на мелкие куски, заполнил собой расщелину.

— Это наш мост! — завопил я, бросаясь вперед.

Перегруппировавшись, несколько воинов последовали за нами. Мы карабкались по грязи, оскальзываясь и падая, норовя оказаться в руках у монстров или под их секирами. Снова заиграв на лире, я заставил двери бронзовой башни открыться. Сделав последнее усилие и преодолев наконец вязкий ком, мы влетели внутрь.

— Музыка — вот лучшее оружие! — обрадовался Джон.

— Да, только они все прибывают, — Сидни указала на неутомимых мирмидонян, которые карабкались к основанию башни вслед за нами. — Закрой двери! — завопила Сид.