Последнее оружие

– Сколько людей было на остановке?

– Трое или четверо, – перевел Алек.

– У них были зонтики?

– Он спрашивает, как так получилось, что вы не говорите по-французски?

– Скажи ему, что я из ФБР и что я сотрудничаю с Интерполом. И пусть отвечает только на вопросы.

Алек на своем школьном французском кое-как объяснился с собеседником и повернулся к Натану:

– У них не было зонтиков.

167

Психологический портрет убийцы Марии и Николь вырисовывался все отчетливее. Член группы похитителей он не ограничился «дозволенными» жертвами. Участие в похищении и пленении самых красивых женщин планеты что-то перевернуло в его голове. Его группа оказалась в Соединенных Штатах с целью помочь гангстерам, которые должны были похищать ай-ка, потому что большинство из них проживали именно на американской земле. Почти половина, если верить вписку Райлера на DVD. Во Франции находились всего семь, и все в парижском регионе. Французская группа, которой поручалось их похитить, размещалась в Фонтенбло. Один из членов команды обратил внимание на ежедневные пробежки Николь Баллан. Эти двое были созданы для того, чтобы встретиться. Психопат подстерег ее, изнасиловал, убил. Члены группы отправились на его поиски. Это они стояли без зонтиков на автобусной остановке. Своего сообщника они обнаружили на опушке леса, растерянного, грязного, с очередной жертвой на своем счету. Они пользовались общественным транспортом, чтобы не оставлять следов. Их приютили местные дельцы, чья организация, вероятно, способствовала переброске ай-ка в страны Восточной Европы, в направлении, противоположном тому, куда обычно направлялись проститутки с Балкан.

– О чем вы думаете? – прозвучал вдруг вопрос.

Натан совсем забыл, что сидит в ресторане в компании Алека. Он был настолько погружен в свои мысли, что вряд ли смог бы вспомнить, что они ели на ужин.

– Мне нужна проститутка.

– Никогда не платил, чтобы спать с женщинами.

– Спроси у официанта, где можно их найти.

Алек откинулся назад и подозвал официанта.

Оказалось, проститутки стоят вдоль автострады.

168

Под соблазнительными одеждами без труда угадывалась изможденная плоть. Как любой товар общества потребления, проститутки стремительно подвергались девальвации.

– Можете мне объяснить, что вам пришло в голову?

С тех пор как они вышли из ресторана, Алеку так и не удалось разговорить Натана. Они шли минут десять, прежде чем на пути им попались первые путаны. Натан остановил свой выбор на самой молоденькой.

– Спроси ее, сколько возьмет за двоих?

– За двоих?

– Вы мне нужны.

Алек обратился к девице, которая адресовала ему улыбку на своем грубо раскрашенном личике.

– За обслуживание двоих триста евро.

– Ладно.

– Вы уверены, что знаете, чего хотите?

Девица, покачивая бедрами, направилась в сторону, и они последовали за ней до рощицы, где все уже было приготовлено. Покрывало, термосы, канистра с водой, пакет салфеток. Она потребовала деньги; Натан отсчитал три сотенные купюры, которые тут же исчезли в ее сапоге. Она сняла розовый меховой жакет, из кружевной блузки вывалились груди; прилепила к стволу дерева жевательную резинку и уставилась на их ширинки.

– Спроси, как ее зовут.

– Белинда, – ответила девица.

Она понимала по-английски.

– Откуда вы? – спросил Натан.

– Болгария.

– Вы давно во Франции?

– Будете говорить или трахать?

– Говорить.

Алек застегнул ширинку.

– Когда я захочу рассказать про свою жизнь, то напишу книгу.

– Меня интересует только одна глава, в которой говорится о том, каким путем вы добирались из Болгарии.

– С какой стати я буду все это рассказывать?

– Мы заплатили тебе триста евро.

– Это чтобы вас сосать.

– А за разговоры какой тариф?

– У вас денег не хватит.

– Сколько? – спросил Алек.

– Если я заговорю и мой кот об этом узнает, он засунет мне по пивной бутылке в каждую дырку и будет избивать, пока я не превращусь в мешок с толченым стеклом. По-вашему, сколько это стоит?

– Мы удвоим ставку и избавим вас от вашего кота.

– Черт, я напоролась на Таксиста. [49]

Алек невольно фыркнул.

– Если ты собираешься убрать моего сутенера, – сказала Белинда, – надо убрать и всех, кто за ним. Вербовщиков в Тимишоаре, румынских торговцев, которые продают нас с аукциона, сербских сутенеров, которые нас дрессируют и переправляют в Албанию, болгар, которые заставляют нас вкалывать в Ницце, Лионе, Париже. В общем, чтобы я могла заговорить, не боясь, что меня порежут на кусочки тк должен убрать всю Восточную Европу.

Сама того не подозревая, Белинда обрисовала ему весь путь. Он сделал Алеку знак, что пора закругляться.

– Что теперь, Натан?

– Подождем, пока ее сутенер явится за выручкой.

– Как мы его узнаем?

– По машине.

– Мы будем торчать здесь всю ночь?

– Можно немного поспать. Вернемся в пять утра.

– Будем спать сейчас?

– Завтра надо быть в форме.

– Тяжела жизнь детектива.

– У молдавской студентки она гораздо тяжелее.

169

Натан с трудом разбудил Алека и с еще большим трудом заставил его функционировать.

– Ты что, никогда не расчесываешься? – поинтересовался студент, сооружая себе прическу перед зеркалом.

В темноте они дошли до автострады. Белинды не было. Алек вынул пачку сигарет.

– Курить можно?

– Нет. А также разжигать костер или устанавливать мангал для шашлыков.

– Веселая обстановка.

– Если тебе нужна другая, ты ошибся с местом и с партнером.

– Знаешь что, Натан? Чего тебе не хватает, так это чувства юмора. Тебе следовало бы об этом подумать. Иногда не мешает посмотреть на вещи со стороны. И потом, девицы это обожают.

– Юмор придумал сам человек, чтобы легче приспосабливаться к обстоятельствам. В природе никакого юмора нет. В закате солнца или сезонных перелетах птиц нет ничего смешного.

– Говорят, смех продлевает жизнь.

– Значит, в ближайшие дни нам придется много смеяться.

Алек задумался над последним высказыванием, и наступила недолгая тишина, которую прервал подъехавший навороченный «БМВ». В салоне ревел такой мощный рэп, что дрожали стекла. Пятеро парней, сидевших в автомобиле, искали развлечений.

– Эй, педики, сколько берете? – проорал один из них, опустив стекло.

– Это нас эта обезьяна назвала педиками? – возмутился Алек.

– Что? – переспросил Натан.

– Они нас назвали педиками, – пояснил Алек.

– И тебя это оскорбляет?

– Ну, в общем… да плевать.

– Ну и все.

Этот инцидент навел Натана на мысль. Он дождался, когда «БМВ» отъедет, не дождавшись ответа.

– Ты мог бы склеить какого-нибудь автомобилиста?

– Шутишь?

– С твоей ангельской физиономией и стильными шмотками у тебя получится.

– Этот разговор не имеет смысла.

– Мы теряем время.

Десять минут спустя какая-то машина остановилась прямо возле Алека, который, облокотившись на опущенное стекло, жеманным голосом произнес:

– Сто евро с носа.

– Годится.

Алек опешил. Он обернулся. Его партнер исчез.

– Садись, – сказал Натан.

Оказалось, он уже сидит на переднем пассажирском сиденье. Шофер навалился грудью на руль. Натан перебросил тело на заднее сиденье и открыл перед Алеком дверцу.

– Что ты с ним сделал?

– Ничего, что противоречило бы хорошим манерам.

He требуя больше объяснений. Алек сел в машину и включил радио. Слушая «The White Stripe», [50]они наблюдали, что происходит за окном.

6.10. Белинда вышла из леса, и к ней присоединились еще три проститутки. Они сбились в кучку и стояли рядом, как на автобусной остановке. Пять минут спустя их забрал красный «мерседес», диски которого сверкали ярче, чем гусеницы танка Бен Гуриона. Алек завел мотор и последовал за «мерседесом» на некотором расстоянии.