Адвокат

Мы оба посмотрели на часы. Я посчитал, что отнял у Грина уже достаточно времени. После обмена телефонами мы договорились держать друг друга в курсе событий.

Мордехай Грин оказался отзывчивым и добрым человеком, из числа тех немногих, кто искренне пытается помочь бессчетному количеству бедолаг. Его способ служения закону требовал таких душевных сил, которые мне и не снились.

Идя к выходу, я проигнорировал Софию точно так же, как и она меня. Чудеса: «лексус», покрытый слоем снега в два сантиметра, по-прежнему стоял напротив дома.

Глава 5

Машина медленно катила по улицам; шел снег.

Не помню, когда я последний раз мог вот так не спеша ехать куда глаза глядят без боязни опоздать на очередное совещание. В роскошно отделанном салоне было уютно, тепло и сухо; подхваченный общим потоком автомобилей, «лексус» полз вперед. Куда?

Офис подождет, равно как и разгневанный Артур в нем.

Чего ради издеваться над собой, отвечая на неизбежное «Как вы себя чувствуете?» сотому дураку, желающему посмотреть на героя дня?

Заверещал телефон. Я снял трубку. Судя по голосу, Полли была близка к панике.

— Ты где?

— А кого это интересует?

— Многих. В первую очередь Артура. Потом Рудольфа. Еще репортера. Клиенты, которым срочно требуется твой совет, тебя ищут. Из госпиталя звонила Клер.

— Ей что?

— Она беспокоится за тебя. Как, собственно, и все мы.

— Я в полном порядке, Полли. Скажи всем, что я у врача.

— Ты вправду у врача?

— Нет, но ведь мог бы. Что сказал Артур?

— Вместо него звонил Рудольф. Они ждут тебя.

— Ничего, пусть подождут.

Пауза.

— Хорошо, — протянула Полли. — Когда же ты объявишься?

— Не знаю. Наверное, когда врач отпустит. А тебе не пора домой? В городе настоящая снежная буря. Позвоню завтра. Пока. — Я положил трубку.

Я редко видел собственную квартиру при свете дня, да и мысль посидеть у огня, глядя на хоровод снежинок за окном, была слишком соблазнительной. Если отправиться в бар, то, боюсь, не смогу из него выйти.

Спешить было некуда. Мимо меня проплывали автобусы, курсировавшие до пригородов, расположенных в соседних штатах — Мэриленде и Виргинии. Поток транспорта плавно нес меня по полупустым улицам к центру. Я миновал кладбище, где хоронят бродяг, оставил позади методистскую церковь на Семнадцатой улице, откуда в конференц-зал доставили так и не съеденный ужин. Вокруг лежали кварталы, о существовании которых я и не подозревал; вряд ли мне придется когда-нибудь оказаться тут вновь.

К четырем часам пополудни город казался вымершим.

Небо темнело, метель усиливалась. На земле лежал снег толщиной сантиметров в двенадцать, а метеослужба обещала и того больше.

Но даже разыгравшаяся стихия была не в силах остановить деятельность юридической фирмы «Дрейк энд Суини».

Снежная буря давала восхитительную возможность передохнуть от нескончаемых заседаний и совещаний по телефону, доводящих скукой до исступления.

Охранник у входа сообщил, что секретарш и почти всех штатных сотрудников распустили по домам еще в три часа.

Пройдя в лифтовый холл, я вошел в злополучную кабину.

Рабочий стол украшала аккуратная дорожка, выложенная розовыми листочками телефонограмм. Не обнаружив в них ничего достойного внимания, я уселся за компьютер и из недр его памяти извлек список нашей клиентуры.

«Ривер оукс» была создана в 1977 году и зарегистрирована в штате Делавэр корпорацией, чья штаб-квартира находилась в Хейгерстоне, штат Мэриленд. Поскольку компания принадлежала частному лицу, финансовая информация о ней почти отсутствовала. Ее генеральным юрисконсультом являлся некто Н. Брэйден Ченс.

Имя мне ни о чем не говорило.

Пришлось поискать юрисконсульта в обширном банке данных фирмы. Мистер Ченс оказался компаньоном и возглавлял отдел, занимавшийся сделками с недвижимостью.

Сорок четыре года, женат, образование получил в юридической школе при Университете Дьюка, практику проходил в Геттисберге. Впечатляет, но ничего выходящего за рамки.

Имея в штате восемьсот весьма агрессивно настроенных и поднаторевших в ежедневных тяжбах юристов, «Дрейк энд Суини» насчитывала более тридцати шести тысяч действующих компьютерных файлов. Дабы исключить вероятность того, что наше нью-йоркское отделение вчинит иск нашему же клиенту из Чикаго, каждый новый файл немедленно вносился в банк данных. Кто угодно, секретарша или даже ассистент — компьютер стоял на столе у каждого, — имел прямой доступ ко всем файлам. Если какой-нибудь новичок, принятый на испытательный срок, скажем, в Палм-Бич, управлял собственностью богатого клиента, то при желании я мог нажатием нескольких клавиш выяснить, насколько эффективно и профессионально он справляется со своими обязанностями.

На «Ривер оукс» было сорок два файла, в основном с информацией о приобретаемой недвижимости. В каждом файле были сделки, оформленные непосредственно Ченсом.

Четыре прошли с процедурой выселения, причем три из них имели место в прошлом году. Первый этап изысканий дался мне без особого труда.

Тридцать первого января «Ривер оукс» приобрела в собственность земельный участок на Флорида-авеню. Продавцом значилась некая корпорация ТАГ. Четвертого февраля наш клиент выселил самовольно захвативших расположенное на участке здание склада людей, в числе которых, стало быть, находился мистер Девон Харди. Акцию он воспринял как личное оскорбление и умудрился навести справки о помогавших его обидчикам юристах.

Геттисбергский колледж — частное учебное заведение, готовящее юристов в одноименном городе, штат Пенсильвания. Известен гуманитарными факультетами.

Записав имя и номер файла, я отправился на четвертый этаж.

Ни один из тех, кто решил связать жизнь с солидной юридической фирмой, не мечтает о сделках с недвижимостью как о венце своей карьеры, ибо существуют иные, куда более привлекательные сферы деятельности с весьма многообещающими перспективами. На самом верху иерархической лестницы во все времена находились судебные иски, и адвокаты вечно были у Создателя в особой милости, во всяком случае, работавшие в «Дрейк энд Суини». Среди других излюбленных направлений, требующих особого профессиоализма, числилось обслуживание интересов промышленных и банковских объединений, оформление сделок по продаже и приобретению компаний. Благосклонным вниманием коллег пользовались операции с ценными бумагами. В качестве одной из наиболее престижных рассматривалась и моя область — антитрестовское законодательство. Налоговый кодекс своей запутанностью вызывал священный трепет, и его знатоки по праву являлись в своем кругу объектами почтительного восхищения. Связи с правительством (лоббирование), наоборот, вызывали чуть ли не отвращение, однако услуги здесь оплачивались по таким тарифам, что многие столичные юридические конторы имели целые когорты профессионалов, занимающихся смазкой неповоротливых бюрократических колес.

Никто не стремился стать признанным авторитетом по сделкам с недвижимостью. Не знаю почему. Бесспорно, в этой сфере работали высококлассные специалисты, однако они держались несколько особняком, и коллеги смотрели на них чуть свысока.

Рабочие папки каждый сотрудник «Дрейк энд Суини» хранил под замком, оставляя для всеобщего обозрения дела только бывших клиентов. Заставить его показать текущую документацию коллеге мог разве что приказ старшего компаньона либо члена исполнительного комитета.

Дело о выселении, с которым я хотел ознакомиться, проходило как текущее и наверняка после эпизода с Мистером стало более конфиденциальным, нежели было ранее.

Ассистент просматривал ксерокопии, я спросил, где офис Брэйдена Ченса. Молодой человек кивком указал на распахнутую дверь в противоположном конце просторного холла.

К моему удивлению, Ченс оказался на месте. Он восседал за столом с видом чрезвычайно занятого человека. Естественно, мое вторжение не доставило ему удовольствия. Гораздо вежливее было бы договориться о встрече по телефону. Но протокольная казуистика в данный момент меня не волновала.