Ночь без конца

Джоуди попыталась вырваться, но замерла, когда он сильнее сдавил горло.

— Я подержу ее для тебя, — сказал Саймон. — Подойди и пощупай ее. Ты когда-нибудь держался за грудь? Иди сюда. Смотри, какая она потная и блестящая. Иди скорее. Потрогай. Такая скользкая, горячая и упругая. — Саймон быстро стиснул ее еще несколько раз. — Тебе ведь хочется, правда? Хочешь поцеловать ее. А пососать? Ты мог бы втянуть эту крошку в рот, всю целиком, облизать сосок языком, пожевать его. Ну разве тебе не хочется пожевать его, Энди? Сосать и жевать, засовывая при этом свой член до самого…

— Ты ее задушишь. Прекрати.

Саймон слегка ослабил захват.

— Извини. Ты главный, Энди. Ты здесь самый главный. Я сделаю все, что скажешь. Считай меня своим рабом. Я буду держать ее, пока ты будешь делать с ней все что захочешь. О’кей?

Держа пистолет нацеленным в лицо Саймона, Энди тыльной стороной свободной руки вытер губы. Взгляд его был прикован к грудям Джоуди, и лишь несколько раз он опускал его ниже. С того момента, как ее поставили на колени, он так ни разу и не взглянул ей в лицо.

— Ну же, Энди, — настаивал Саймон. — Нет причин себя сдерживать. Об этом никто никогда не узнает. У тебя замечательная эрекция. Ты ведь не хочешь, чтобы она оказалась напрасной, нет? А как тебе понравится, если Джоуди у тебя отсосет? Проще пареной репы. Просто опусти штаны и сделай два широких шага вперед. Она будет так рада открыть для тебя свой ротик. Джоуди, покажи, как широко ты умеешь его открывать.

Джоуди сцепила зубы.

— Ну разве себя так ведут?

Саймон резко ущипнул сосок. Нижняя челюсть отскочила как на пружине.

Энди выстрелил.

Глава 44

Джоуди и Саймон оба вскрикнули от боли сквозь грохот выстрела. Саймон резко бросил выкручивать сосок, а левая рука импульсивно дернулась, сильнее сдавив горло.

Должно было попасть в голову.

Поскольку его подбородок лежал на ее правом плече, голова была единственной неприкрытой частью тела.

В него попало, а значит, обязательно в голову.

Но вместо того чтобы упасть назад, он завалился вперед, толкнув ее под ноги Энди. Энди открыл рот от удивления. Джоуди выбросила вперед руки, чтобы не разбиться, и жестко на них приземлилась. Попыталась отжаться от пола, но под весом рухнувшего ей на спину Саймона руки подломились. Затем он начал толочься по ней, вдавливая ее в пол.

“Почему Энди больше не стреляет?

Боится в меня попасть?”

— Стреляй! — задыхаясь, выпалила Джоуди. — Стреляй! Стреляй!

Щеки коснулась туфля Саймона.

Поднимая голову, она увидела, как тот боднул Энди головой в живот. Хотя удар оторвал мальчишку от пола, пистолет все еще был у него в руке.

Дуло было направлено на Джоуди.

Оно повернулось Саймону в бок, когда тот выносил Энди задом из спальни.

— Стреляй в него! — вопила Джоуди.

Когда Саймон грохнул Энди об стену, пистолет упал на пол.

Джоуди бросилась к нему.

Не спуская глаз с Саймона.

И не верила своим глазам.

«Нет!»

Энди, прижатый к стене предплечьем Саймона, лежащим поперек его горла, дрыгался и корчился, тогда как другая рука Саймона вновь и вновь втыкала охотничий нож ему в живот.

Кровь заливала снующую, как поршень, руку.

Джоуди шлепнула правой рукой по пистолету.

Саймон, развернувшись, ударил ее ногой по лбу.

— Проснись, крошка. Проснись. Все кончено. Все замечательно.

Джоуди почувствовала мягкие влажные губы на своих губах.

И еще она почувствовала, что лежит в кровати.

Открыв глаза, она увидела, что ее целовал Энди.

«Разве это был голос Энди?»

Она была не уверена. Но целовал ее определенно он.

“Это нехорошо. Он не должен меня так целовать. Ему только двенадцать и…

И я видела, как Саймон его убил.

Нет, должно быть, то было в страшном сне, потому что это точно Энди.

Но какой-то он странный”.

Что-то необычное в том, как он к ней прижимается. Не совсем естественное. И уж совершенно непонятно, откуда весь этот дождь капель, падающих ей чуть ниже шеи.

Но в голове какой-то туман. Тупое оцепенение.

Но прежде чем она успела сообразить, губы Энди перестали прижиматься к ее губам, и его лицо стало медленно уплывать. И вместе с ним уходил орошавший ее дождик. Капли забарабанили ниже, затем между грудей.

И потом она увидела, что уши Энди были прикрыты руками, и свежий жилистый обрубок шеи.

“Хватит, — подумала она. — Не может быть.

Но это есть, да. Несомненно”.

Затем она услышала свой пронзительный крик.

Она металась и извивалась. Кто-то сидел у нее на бедрах. И она была связана. Руки и ноги были разведены в стороны, вытянуты к четырем углам кровати отца и привязаны за запястья и щиколотки.

Голова Энди отодвинулась в сторону, и на ее месте появилось ухмыляющееся лицо Саймона.

Пуля Энди все же задела его. Она проложила прямую борозду от уголка правого глаза вдоль виска и вышла через ухо. Чуть правее, и она бы совсем его не задела. Чуть левее, и она вошла бы в глаз и убила его.

Несмотря на то, что Джоуди вопила, какая-то частица ее сознания оставалась достаточно рациональной, чтобы оценить, насколько прицельным был выстрел.

“Если бы Энди смог чуточку лучше прицелиться…

Если бы вчера он сделал еще несколько выстрелов… “

— Эй! — крикнул Саймон. — А ну тише! Ты что, хочешь разбудить мертвых?

Джоуди не переставала. И тогда он сунул шею Энди ей в рот. Она была мокрой и жилистой, а кость позвоночника царапнула край нижних зубов. Шея приглушила крики, а от вытекавшей из нее жидкости она захлебнулась.

Джоуди закашлялась. Саймон поднял голову и улыбнулся.

— Он от тебя кипятком писал, — сказал Саймон. — Но упустил свой шанс. А я собирался с ним поделиться. Такого ему и не снилось, бестолочь. — Саймон развернул его голову и поднес его лицо к своему. — Эх ты! Так облажаться! Таким кретинам нет места в жизни! — Затем повернулся в сторону и отшвырнул голову Энди. Она ударилась о стену, отскочила и с глухим стуком свалилась на пол. На обоях осталось яркое красное пятно.

Саймон поднес руки к лицу Джоуди.

Они были по локоть в крови.

— Видела когда-нибудь столько крови? Чья она, как думаешь? Твоего отца? Энди? Моя? Твоя? Как викторина, на которой выбираешь ответ из нескольких, да? А правильный ответ — пятый. То есть всех перечисленных. — Он вывернул руки. — Понемножку от каждого, согласна? Вроде как коктейль. — И с расплывающейся по лицу ухмылкой опустил руки на груди Джоуди.

Ощущение было такое, словно он растирал по коже лосьон. Его руки были скользкими и липкими. Они описывали круги, ласкали, похлопывали, тискали и оттягивали.

И издавали мокрые причмокивающие звуки.

Саймон смотрел, как работали его руки. Наблюдая за ними, он ерзал по Джоуди.

И стонал.

Джоуди подняла голову от матраца и увидела, как его руки обрабатывали ее груди, окрашивая их в алый цвет. И между ними его толстый пенис, направленный ей прямо в лицо. То, как он торчал из того места, где соприкасались их тела, можно было подумать, что он вырос из ее собственного паха. Но он слегка раскачивался из стороны в сторону, несмотря на то, что она лежала совсем без движения, и она чувствовала, как трется о нее мохнатая мошонка Саймона.

У правого бедра болтался нож.

Но до него она никак не могла бы дотянуться. По крайней мере пока была распята.

“Пусть хотя бы остается там, где он сейчас.

Пусть он оставит его там и не использует его на мне.

Ты на небесах, Господи? Все слышишь? Чертовски мало в это верится после того, что случилось с папой и Энди. Но если ты… А к черту. Мать твою. Все равно, одна я осталась… “

Саймон убрал руки с грудей, опустил их на матрац по обе стороны от ее туловища, опустился на них вниз и провел языком вокруг ее правого соска, вылизывая насухо. Затем стал облизывать остальную часть груди. Его язык тыкался и скользил, слизывая с нее кровь, как собака лакает молоко. Он делал это яростно, тяжело дыша, со стонами и пуская слюни. Скоро с груди исчезла вся кровь, и она заблестела от слюны.