Мой муж - маньяк?

— А куда вы их возьмете, эти пробы? — поинтересовалась Катя.

Ричард показал ей на свой рюкзак:

— У меня все для этого есть… Я даже могу провести небольшую возгонку в походных условиях… Я немного химик.

— Ричард, а где ваш остров? — спросила вдруг Катя. Она с уважением глядела на него — этот человек так много мог и знал! — Далеко отсюда?

— Мой остров? — Ричард удивленно посмотрел на нее своими серыми прозрачными глазами. — Мой остров? У меня нет острова.

— А как же… Гм, значит, меня неверно информировали. Мне сказали, что вы снимаете какой-то островок, то есть делаете то, что собираюсь сделать я.

— В самом деле? Я ничего об этом не слышал. — Ричард улыбнулся. — Давайте осмотримся хорошенько. Кажется, здесь надо свернуть в глубь острова…

Они вошли в длинный извилистый коридор между буйной растительностью. Мерный шорох океана немного стих. Но все равно Катя его слышала. Все дни этот шум стоял у нее в ушах. Они шли и шли, и вскоре между пальмами стало совсем темно. Какой-то огромный алый цветок — невероятный по размерам — посмотрел прямо Кате в лицо. Она даже отпрянула.

— Что это? — почему-то шепотом спросила она Ричарда.

— Раффлезия Арнольди, — довольно равнодушно оглянулся он на цветок. — Да пойдемте же! Я боюсь, что скоро начнет темнеть… Тут не заметишь, как солнце уйдет…

Немного погодя он сам показал Кате на огромную, какую-то древесистую лиану:

— А это лиана ротанг… Из нее делают канаты… Как видите, природа здесь довольно богатая… Не было бы только проблем с водой…

Вскоре почва под ногами стала вязкой, захлюпала вода. Чем-то остро воняло из зарослей. Катя поморщилась. Ричард снова оглянулся:

— Заболоченная местность… Тут темно, она не может высохнуть. Надо всего-навсего разредить заросли… Тогда солнце само все сделает. А вы избавите своих гостей от малярии и лихорадки.

Ричард снова замолчал и только время от времени что-то бормотал себе под нос. Катя уже знала эту его особенность. «Привычка одинокого человека, — подумала она. — Наверняка не женат. Довольствуется тут услугами тех красоток из веселого квартала… В сущности, неплохой мужик. Дельный. И не пристает ко мне… Впрочем, в первый вечер мы с ним чуть не поцапались. Этого было довольно, чтобы расставить все на свои места. Хотя что я тут выдумываю? Может быть, у него есть белая любовница… Мало ли тут англичан и прочих белых людей?!»

Наконец они вышли на открытое место. Перед ними была небольшая скала — скорее часть какой-то разрушенной скалы. Из ее гранитных трещин бил родник. Ричард скинул рюкзак, пристроил его на выступ скалы и достал оттуда какие-то пробирки с пробками и штатив. Катя наблюдала за ним, потом она сама подошла поближе. Попробовала воду рукой. Вода была ледяная. На вид совершенно чистая, кристальная. Ричард набрал в пробирки несколько проб — из самой верхней трещины, из трещины пониже и совсем внизу, где вода стекала по скале. Отколупнул кусок растрескавшегося гранита, уложил его в отделение рюкзака. Пробирки заткнул пробками и составил в штатив, штатив он тоже поставил в рюкзак. Поднялся:

— Теперь пройдем на другую сторону острова — мы сейчас где-то на середине… И по пляжу вернемся к катеру.

Катя двинулась за ним. Они увидели тот самый вулкан, который привлек ее внимание с берега. Даже на вид он был недействующий, старый как мир… Катя с надеждой глянула на Ричарда:

— Он безопасен?

— Совершенно. Могу поручиться. Кстати, на склонах — обратите внимание — самая буйная растительность. Это от пепла.

Через полчаса они вышли к берегу. Тут был точно такой же пляж, как там, где они причалили. Видимо, такие пляжи опоясывали весь остров. Катя блаженно вздохнула.

— Вот этот остров взять бы в аренду, — мечтательно сказала она.

— Вам понравилось?

— Очень! Просто сказочное место. Даже жалко, что сама я тут отдыхать не буду.

— Почему?

— Потому что я всего лишь сотрудник фирмы. Я не миллионерша, которая устала от жизни. Я могу только посмотреть на него и уйти, чтобы дать место кому-то другому.

Ричард пристально смотрел на нее. Потом отвернулся и снова зашагал по песку. Катя шла за ним, уйдя в свои мысли. «Неужели здесь кончится мое отвращение к экзотике? — спрашивала она себя. — Какая дивная страна! Какой океан! Какая природа! И этот остров… И всему этому я скоро скажу „прощай“… Потому что теперь я нашла то, что надо. И мне надо уезжать…»

Когда они дошли до своей стоянки, Катя почувствовала себя совершенно вымотанной. А Ричарду, казалось, все было нипочем. Он снова сходил к катеру, принес оттуда консервы, котелок, пакет с углем, треногу… Развел огонь, поставил котелок с пресной водой, которую вез с собой на катере, сунул Кате консервы:

— Нам надо поесть, пока не зашло солнце… Мы еще успеем выкупаться. А пока я произведу кое-какие анализы… Лучше сразу здесь, на месте, чтобы потом не расстраиваться.

Катя занялась стряпней, распечатала галеты, сухой пирог, открыла банку варенья… Выложила в кипящую воду содержимое двух банок, забросала все морской капустой, стала помешивать… «Тропический» суп вскоре стал восхитительно пахнуть.

Появился Ричард. В одной руке он нес гроздь бананов, другой приветственно махал Кате:

— Все в порядке! Соли в воде только минеральные, никаких признаков тяжелых металлов. Она совершенно пригодна для питья. Можем получать пищевой сертификат. Небольшая примесь железа — но в этом виновата сама скала. Уверен, что она железистая… Если поток заключить в желоб, то этой примеси не будет.

— Значит, нашли? — спросила Катя, почему-то с грустью слушая его радостный голос.

— Да. А вы не рады?!

— Рада, очень рада… Значит, нам надо отсюда уезжать. И поскорее.

— Но почему? — удивился Ричард. — Вам не хотелось бы здесь остаться?

— Нет.

Катя сказала это даже слишком резко и упрекнула себя за это. «Человек так старался, помогал тебе, носился по всем островам, а ты теперь как в воду опущенная… Ну что я могу поделать, если я не хочу тут оставаться ни на минуту! Не хочу привыкнуть к этой красоте, не хочу даже думать о том, что она могла бы быть и моя тоже, не хочу влюбиться в этот остров, в этот огромный цветок, в эту лиану, в эту скалу, откуда бьет безвредный источник! Все здесь так просто и так прекрасно… Нет, не хочу… А на самом деле я просто не хочу уезжать отсюда. Значит, нужно уехать скорее, чтобы потом не мучиться». И она виновато взглянула на Ричарда:

— Простите. Я очень рада, я вам благодарна… Но меня ждут дела в Москве… Мы можем уехать сегодня?

— Хоть сейчас. — Ричард все еще внимательно рассматривал ее, и Катя вдруг поняла, что он видит все ее мысли, как если бы голова у нее была из прозрачного стекла. — Вы правы. Эта красота может отравить. Лишить покоя на всю жизнь. И плохо то, что она совсем чужая.

— Чужая? Что вы хотите сказать?

— Только то, что она нам недоступна. Даже если купить этот остров в полную собственность, то она все равно будет чужой. И мы, европейцы, будем ей чужими.

— Вы теперь и меня причислили к европейцам? — иронически спросила Катя. Ирония как-то помогала ей не расслабиться, не упасть духом окончательно.

— Вы все еще помните наш идиотский разговор в первый вечер? — спросил Ричард. — Что ж… Могу вам даже сказать, почему я так с вами говорил.

— Почему же?

— Да потому же, почему вы теперь хотите поскорее уплыть отсюда. Я боялся вас. Вы мне слишком понравились. Мне нужно было или найти в вас какой-то существенный недостаток, или поссориться с вами. Первое мне не удалось, второе — почти не удалось. Вы, Катя, для меня — чужая красота. Которая никогда не будет мне принадлежать. Так зачем мучиться? Лучше сразу сказать себе: не смотри в эту сторону.

Катя смотрела на булькающий котелок. Ричард поймал ее взгляд, подхватил котелок на маленький ухват, переставил его на песок. Вода все еще продолжала булькать. Затем он спокойно закончил:

— Надеюсь, вы не будете считать, что я к вам пристаю, потому что говорю сейчас об этом. Это не имеет никакого значения. Пусть эти слова останутся тут. На необитаемом острове. Чтобы никому не было стыдно.