Ученик мясника (сборник)

— Ага.

— Тебя там заставляли пробовать змею со вкусом цыпленка, ведь так? И ты отлично знаешь, черт возьми, что цыпленок там и близко не стоял и что у змеи вкус змеи. А у броненосца…

— Все так, — пьяно оправдывался Иммельман, — но это потому, что про все самое мерзкое говорят, что у него вкус цыпленка. Если бы про биффало так сказали, я бы сразу понял, что это вранье. Но у биффало правда вкус говядины.

По внезапно упавшей тени от бюста Маргарет поняла, что вернулась официантка с подносом. Может, выпивка поможет пересидеть этот тошнотворный разговор.

— Весь мир мечтает о говядине, — объявил громогласно Иммельман.

— Хотите заказать что–нибудь из еды? — обратилась к нему официантка.

— «По твоей одежде, парень, вижу я, что ты ковбой», — пропел Гордон, заменяя «ковбой» на «биффало–бой». Иммельман укоризненно посмотрел на него, но Китайчик все же закончил: — «Приезжай ко мне на ранчо, мы подружимся с тобой».

— Все–таки ты чокнутый, Китайчик, — констатировал Иммельман. — Я ведь серьезно предлагаю, превратить наши… гм, гм… акций, которые, сам понимаешь, несколько ненадежны, в реальные вещи — землю и скот.

— Послушай, — вмешался Кеплер, — гораздо более реально грабануть кого–нибудь в Лас–Вегасе. Степень надежности — пятьдесят процентов.

— Вы уже все обсудили? — наконец подала голос Маргарет.

— Я еще собираюсь выпить и послушать, что эта парочка расскажет, — пояснил Кеплер. — Эй, Китайчик, разъясни мне наконец свои планы. А я попробую растолковать этому пьянице.

— Не думаю, чтобы для моего предприятия понадобились большие деньги, — начал Гордон, — зато если мы начнем, то не потонем в пьянстве, безделье и преждевременной старости.

— Что, опять ночные прогулки?

— Подумываю. Кстати, Иммельман, если ты таки переедешь в Канаду, то возьми с собой этого гигантского мутанта…

— Китайчик! — оскорбилась Маргарет.

— Вот именно. Кстати, это идея Маргарет. — Он наклонился к своим слушателям. — Те бумаги, которые я прихватил той ночью, принадлежат убитому профессору, вкалывавшему на ЦРУ. В основном там какая–то ахинея, но некоторые места достаточно понятны, чтобы состряпать неслабую публикацию для какой–нибудь газетенки.

— Шантаж? — моментально врубился Иммельман. — А не боишься, что нас могут выследить?

— Все имеет свои преимущества. Наше — секретность.

— Скорее, сообразительность, — встрял Иммельман.

— Я — за, — взмахнул руками Кеплер. — Все ясно, понял. Они беспокоятся, как бы секретные бумаги не получили огласки, и готовы выложить за это денежки.

— Вот–вот, — подтвердил Гордон, — если мы захотим припугнуть мэра Лос–Анджелеса, он не сможет заплатить, даже если захочет, но…

— Они нас просто тихо прикончат, — сообщил Кеплер, — и все–таки интересно, кто же убрал профессора?

— Его смерть подтверждает, что у нас в руках нечто ценное, — важно заявила Маргарет.

— Давай избавимся от них, солнышко! — пропел Иммельман нежным голосом. — Пошли прочь от этих психов. Пойдем, отправимся со мной в страну полуночного солнца…

— В Швецию, что ли? — заинтересовалась Маргарет.

— Заткнись, — утомленно рявкнул на приятеля Кеплер. — Мне нравится эта идея — продать чертову писанину. Ты уверен, что бумаги достаточно хороши?

— Без сомнения, — откликнулся Китайчик. — Главное — запросить не больше, чем стоит поохотиться на нас.

— Ну, сколько примерно? — Глаза Кеплера алчно загорелись.

Эрудированная Маргарет подала голос:

— Я читала, что уик–энд президента в Лос–Анджелесе — обслуга, охрана и прочее — всякий раз обходится в пять миллионов долларов.

— Я бы оценил в диапазоне от десяти до двадцати миллионов, — задумчиво сказал Китайчик, исследуя свою рюмку на свет.

Кеплер швырнул деньги на стол.

— Пойдемте читать!

Компания двинулась к выходу. В толпе Маргарет незаметно приблизилась к Иммельману и шепнула:

— Тебе вряд ли будет интересно.

Иммельман склонился над ней:

— Сначала достанут тебя, но ты ведь не существуешь, поскольку исчезло твое свидетельство о рождении. Однако есть люди, вроде меня, которые могут припомнить, что такая–то существовала. Но очень скоро их свидетельства тоже исчезнут, и они перестанут существовать.

Протискиваясь между двумя потными завсегдатаями, один из которых нарядился в меховую жилетку, Маргарет спросила своего спутника:

— Ты полагаешь, что изрек сейчас нечто осмысленное?

— Дай–ка я пройду вперед — вдруг тебе понадобится кто–нибудь высокий.

— Высокий?

— Весьма скоро ты сильно влипнешь, детка.

Глава 16

«Анализ и использование методов скрытого террора. 825074. Текущая фаза исследований, проводимых в рамках «УЛЬТРА“, — наиболее яркая попытка проверить, как работают способы управления психофобическим поведением. Приведение в исполнение плана специальных операций, разработанных ЦРУ, даст возможность проверки классическим эмпирическим способом психометрических предсказаний, разработанных «УЛЬТРА“.

В 1978 году правительство Мексики обнародовало предварительные секретные геологические отчеты о месторождениях Чиконтепе, пространства в семьдесят миль длиной и семнадцать шириной вдоль Мексиканского залива, между Тампико и Поса–Рика. Возможно, запасы нефти в этой зоне вдвое превышают те, что находятся на Арабском полуострове. В связи с возросшим экономическим и стратегическим значением месторождений Чиконтепе ЦРУ было предложено разработать соответствующие меры безопасности».

Устало моргая глазами, Портерфилд бросил лист на стол.

— А у профессора Донахью было разрешение на реализацию особого плана в случае непредвиденных обстоятельств?

Заместитель директора, выразительно подняв брови, пожал плечами, не сдвигая при этом искусно подогнанных плечиков синего пиджака.

— Насколько я понимаю, на такой случай у него имелись альтернативы. Эти исследования были положены в основание пирамиды, поэтому все препятствия на его пути устранялись.

— А Моррисон знал о планах по Мексике?

— Сомневаюсь. Разве что на теоретической стадии.

Портерфилд застыл, нажимая пальцами на глазные яблоки. Затем он отнял руки от лица, холодно и настороженно глядя на заместителя. Тот молчал, рассматривая комнату, как будто видел ее впервые. Наконец, блуждающий взгляд остановился на Портерфилде с дружеским выражением.

— А знаете, Бен, есть у нас кое–какие планы. Вообще планы есть всегда и на все. Сказать вам, что представляли собой планы по Мексике, когда я оставил прежнюю работу, чтобы прийти сюда? Один из них — высадка морского десанта Вудро Вильсона в Веракрус. Черт возьми, однажды это сработало — так они рассуждали.

— Значит, вы с директором решили…

— Вовсе нет, — скромно отмахнулся заместитель. — Я был лишь одним из многих, кто советовал Компании действовать, чтобы в одно прекрасное утро не обнаружить, что русские завладели крупнейшими месторождениями нефти в Восточном полушарии или выпустили в Мексиканский залив все береговые нефтяные скважины. — Он забарабанил пальцами по столу. — Помните, какая была тогда ситуация? К 1961 году все государства, кроме Мексики, уже разорвали отношения с Кубой.

— Ладно. Сейчас этот план или же его часть — в руках иностранных террористов. И прошло уже два дня. Что дальше?

— Именно это директор и хочет сообщить через вас. Это промах, я не отрицаю. Наша команда стоит на своих позициях, и профессор Донахью упускает мяч. Настал ваш черед вступить в игру.

— Что было предпринято, чтобы вывезти людей, которые могли засветиться?

— Кажется, пара начальников поддалась панике и начала сворачивать сети, но мы отменили их приказы, даже вернули нескольких слабонервных прямо из аэропортов.

— Почему?

— Почему? — улыбнулся заместитель. — Бен, черт возьми, вы старый конь, провели много лет в разных странах Латинской Америки, и вы никогда ниоткуда не бежали. Если мы вытащим оттуда каждого, кто упомянут в отчетах Донахью, то потеряем половину людей в пяти–шести странах и развалим собственные сети. А ведь большинство наших людей — даже не американцы. Куда их девать? Если мы даже намекнем, что эти бумаги существуют, они тут же выдадут себя попыткой сбежать.