Вирус

– Тогда прошу вас уведомить меня, каким же императором я был в прежних перерождениях, циньским Шихуаном или ханьским Уди? – обозлился я.

– От вас зависит – верить или не верить.

– Кто же вы, в конце концов, врач или колдун? – я даже не удержался от угрожающего жеста.

– В глубокой древности самыми первыми врачевателями были именно колдуны.

Его ответ прозвучал торжественно и гордо. Причем я был вполне согласен с его словами, но ведь сейчас у нас на дворе XXI век, а он – просто искусный гипнотизер, мастер обмана. Даже если поверить в очень правдивый рассказ женщины, все равно: Мо – несомненно, аферист.

– Извините, я ухожу, и не надо мне больше звонить.

Я вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Внизу Роза встретила меня неизменной улыбкой:

– Как прошел сеанс у доктора?

Меня подмывало искренне сказать: «Безобразно!» – но я, как всегда, смущенно пробормотал:

– Сносно.

Уже у выхода я услышал голос Розы:

– Мы будем ждать тебя.

Я обернулся, кивнул ей и только потом вышел. Вдохнув свежий воздух, я оглянулся на этот старый трехэтажный дом, и мне вдруг почему-то стало жутко. Пройдя несколько шагов, я увидел женщину, ее неясный силуэт мелькнул передо мной. Знакомая фигура… Я ускорил шаг. Я видел ее только со спины, но сразу узнал: это была Хуан Юнь.

Как же она сюда попала? Наверняка тоже вышла из этого дома и пошла прямо к проспекту. Не колеблясь, я догнал ее и окликнул:

– Хуан Юнь!

– Откуда ты здесь? – Она казалась взволнованной, но сразу успокоилась. – Вот уж счастливый случай. Как тесен мир.

– Я приходил к доктору лечиться.

– А, я и забыла. Я же сама посоветовала тебе прийти к нему.

– А ты-то как сюда попала?

– Да что-то нервы пошаливают последнее время.

Она поколебалась в нерешительности, как будто хотела сказать что-то еще, но сменила тему:

– Как тебе лечение у доктора Мо?

– Я в нем разочарован, – сказал я и добавил шепотом: – Это демон, прикидывающийся святым. Только не передавай ему моих слов.

Хуан Юнь рассмеялась и почему-то покраснела. Теперь я заметил, что она уже не так печальна, как в прошлый раз в кафе, и гораздо соблазнительнее. Тут я вспомнил, о чем хотел спросить ее.

– Ты не была на поминках по Лу Баю? Я тебя там не видел.

– Не была. Потому что мне было слишком тяжело туда идти, – сказала она, немного помолчав.

– Правда? – потупился я, коря себя за толстокожесть.

– У тебя есть девушка? – Она вдруг снова сменила тему.

– Нет. А что? – удивился я.

– Ничего. Хорошо. До свидания.

Хуан Юнь встряхнула рассыпавшимися по плечам длинными, снова рыжими волосами, ярко блестевшими в солнечных лучах, и легкой упругой походкой быстро пошла по проспекту.

Какая красивая, но странная девушка…

И вдруг я кое-что вспомнил.

СЕДЬМОЕ ЯНВАРЯ

По адресу, который я прочитал в записях Е Сяо, я нашел психиатрическую клинику. Пройдя через огороженный толстыми кирпичными стенами и железными решетками двор, вслед за дюжим санитаром я вошел в белоснежную одноместную палату, наполненную густым пряным ароматом. Я заметил на полу высокую вазу со свежими цветами.

На постели спиной ко мне сидела девушка.

– Цянь Сяопин, – позвал ее санитар. Девушка не шевельнулась и ничего не ответила.

– Вот. Она такая.

– Не утратила ли она слух от стресса?

– Нет. Со слухом у нее все в порядке.

Санитар ушел, оставив нас в палате вдвоем.

Я подошел к ней, но девушка меня не замечала. Я обошел кровать и встал прямо перед ней, загораживая собою свет, падающий сквозь решетки окна.

Наконец она посмотрела на меня. Красивой ее никак нельзя было назвать: глаза очень большие, зато цвет лица – мертвенно бледный. Она молча посмотрела на меня и отвернулась.

– Почему ты решила покончить с собой? – спросил я, хотя знал, что этот вопрос ей задавали уже сотни раз.

Ответа все так же не было.

– Что ты видела? – продолжал расспрашивать я.

Опять нет ответа.

– Ты часто лазишь по Интернету?

На этот раз Цянь Сяоцин взглянула на меня и кивнула. Мне показалось, что я сумею разговорить ее, поэтому продолжил расспросы:

– Кто твой провайдер? Нет ответа.

– Ты пользуешься аськой? Как ты подключаешься к Сети? Кто твой провайдер? В какие игры ты любишь играть?

Я задал ей бесконечное множество вопросов, но так и не получил ответов. Цянь Сяоцин упорно отказывалась смотреть на меня, сидела, низко опустив голову. Я присел на корточки, пытаясь заглянуть ей в лицо. Но она старательно отворачивалась от меня.

– Смотри на меня! – громко сказал я.

Она взглянула мне прямо в глаза. Ее лицо было прямо передо мной, я мог разглядеть глубокие черные зрачки. В этот миг они начали расширяться. Мне сделалось жутко, я испугался, что ее глаза вдруг выскочат из орбит.

Я уже хотел было позвать на помощь, когда Цянь Сяоцин вдруг очень тихо, но четко произнесла:

– Она – там – в – подземном – дворце.

Я вздрогнул. Меня охватил ужас.

Ее очень слабый, тихий, словно дыхание, голос был еле слышен и звучал как будто из-под земли, после каждого слова следовала пауза. От всего этого у меня по спине пробежал холодок.

– Она – в – подземном – дворце, – повторил я ее слова.

Кто такая эта «она»? И что значит «подземный дворец»? В древности так называли могилы. Я снова заглянул в глаза девушки, но ее зрачки уже сузились.

– Что все это значит?

Цянь Сяоцин закрыла глаза. Я подумал, что больше не следует ее волновать. Расширившиеся зрачки внушили мне тревогу. Возможно, мне не следовало приходить сюда и беспокоить девушку вопросами.

– Прощай.

Я тихо покинул палату. В психиатрической клинике не было слышно ни звука. Я вышел за ворота. В моей голове все звучали слова: «Она – там – в – подземном – дворце».

ВОСЬМОЕ ЯНВАРЯ

Я шел домой к Линь Шу. После несчастья я еще не был здесь. Родители моего друга, которым сообщили о постигшем их горе, сразу вернулись из Австралии. На мой стук дверь открыла мать Линь Шу. Увидев меня, она расплакалась, и все время, пока я был у них, она так и не могла остановить поток слез.

В детстве я частенько приходил сюда играть с Линь Шу. Его родные хорошо знали меня: и отец, и мать, и его старшая сестра, которая вышла замуж за австралийца. Она тоже поспешила приехать домой. Мать Линь Шу взяла меня за руку и начала вспоминать, как мы с ее сыном были маленькими, как мы вместе играли. Память у нее оказалась прекрасной: она перечисляла все наши проделки и шалости. К моему стыду, упомянула даже, как я и Линь Шу, тогда еще ученики начальной школы, подглядывали за его старшей сестрой, когда она мылась.

Я уже собрался уходить и, стоя возле двери, прощался с родителями друга, как вдруг заметил, что здесь сложена куча самых разных вещей, в том числе и компьютер Линь Шу. Его мать с болью в голосе сказала:

– Мы с отцом хотим сжечь все, чем он пользовался при жизни. Как посмотрим на его вещи, так сразу плачем.

Я ее понимал, но, вовремя вспомнив слова Е Сяо, сказал:

– Тетя, позвольте мне взять его компьютер на память. Можно?

Мать Линь Шу сразу же согласилась.

Вечером, вернувшись к себе и подключив жесткий диск Линь Шу к своему системному блоку, я легко нашел и открыл все файлы с его документами. Однако там оказались самая обычная музыка, игры (тоже обыкновенные, почти все загружены из Сети) и какие-то личные записи. В отличие от меня он не любил сочинять и только скачивал из Интернета то, что ему казалось интересным, а Я открыл журнал. Так. Что тут у нас? Ничего особенного: общественные и частные сайты, которые Линь Шу любил посещать. Я решил прибегнуть к самому примитивному методу поиска: последовательно проверять каждую запись в журнале. Мерцал экран монитора, щелкала кнопка мышки – я просидел за компьютером несколько часов. Большинство сайтов я и сам постоянно посещал, ничего необычного в них не было. Наконец я нашел незнакомый мне сайт. Меня заинтересовало странное название: «Блуждающие души древних могил», напомнившее мне классическое: «Прекрасные тени древних могил». В сущности, и здесь ничего особенного – в Сети множество таких названий: рекламный ход, чтобы привлечь посетителей.