Русский транзит-2 (Образ зверя)

- Паша, Павлик,- позвала она тихо, склонясь над ним, что с вами? Вы живы? Паша медленно открыл глаза.

- Откуда вы здесь, ангел мой ...- Паша попробовал улыбнуться своими бледно-синими губами, но лишь страдальчески искривил их. Или я уже умер?

- У вас на рубашке кровь. Вы весь в крови. Это он вас так?

- Кто он?..

- Тут старик один с пробитой головой лежит, и на его ладони - нож!

- Интересно, кто его...- Паша хотел продолжить, но не смог.- Ох, тяжко.

- Куда вас ранило? Куда он вас ударил, в грудь? - говорила Ксюша, осторожно пытаясь расстегнуть на груди Паши набрякшую от крови рубашку.

Нужно было остановить кровотечение. Оксана Николаевна вытащила из сумочки сверкающий белизной носовой платок и смело прижала к ране. Павел вскрикнул.

- Потерпите, Павлик, так надо. Попробую остановить кровотечение, хотя оно у вас слабое, и кровь, к счастью, не пузырится. Значит, легкое не задето.

Потом она сняла свою вязаную кофточку, надетую поверх платья и, взяв ее за рукава, осторожно и в то же время плотно притянула носовой платок к Пашиной груди. Колпинский при этом терпеливо скрипел зубами, зажмурив глаза.

- Ну вот, а теперь попробуем дойти до станции. Там я вас отправлю в больницу.

- Или они меня - на тот свет... А старик этот жив? - тихо спросил Паша.

- Не знаю... Хотя, по-моему, он дышит.

- Надо сделать, чтобы не дышал,- выдохнул Паша.

- Да вы что! Нет, я его не буду трогать! - вскрикнула Ксюша.

- Понимаю... Придется мне самому. Живой он слишком опасен.

- Бросьте это! - строго сказала Ксюша.- Как бы он ни был опасен, но добивать раненых - это слишком!

- Фу, вроде полегчало... Не беспокойтесь так, Ксюша, он на человека не тянет, скорее - на бешеного пса.- Паша осторожно с помощью Ксюши приподнялся и посмотрел но лежащего врага.- И все же нельзя его оставлять...

Со стороны станции к ним бежали какие-то люди. Их было трое.

- Смотрите, Паша, к нам кто-то бежит. Интересно, кто это? - тревожно спросила Ксюша.

Паша медленно, с огромным усилием развернулся всем корпусом и, открыв глаза, всмотрелся в бегущих. На бледном лице его выступили мелкие капельки пота.

- Это братва... По мою душу бегут. Добивать...- мрачно, не отрывая от бегущих своих полуприкрытых от слабости глаз, сказал он. И "бульдога" моего нет, вытащили...

- У меня есть "пушка" Крестовского.-Ок сана Николаевна с готовностью вытащила из сумочки револьвер и протянула его Паше - А что, они действительно хотят убить вас?

- Боюсь, что не только меня, но и вас. Наверное, они выследили нас вчера ночью... Нет, не могу, совсем ослаб,- снова закрыв глаза, сказал Паша Колпинский; он даже не смог удержать оружие в руках.

Братва уже приблизилась к вагонам настолько, что можно было услышать их отрывистую речь.

Ксюша быстро взяла "пушку" из Пошиных рук. Через мгновение она уже приняла решение.

- Попробуем спрятаться. Держите меня за шею.

Обхвотив тяжелое тело раненого, она подтащила его к краю платформы. Павел при этом, слабо постанывая, помогал ей ногами. Потом Ксюша спрыгнула на насыпь и, словно к маленькому ребенку, протянула руки к Паше, перегнувшемуся через борт.

- Подождите, у этого старого козла документы на груз...

- Как?! Ведь они были у Крестовского!

- После расскажу...

- Ну, давайте же,- сказала она нетерпеливо, стараясь не углубляться в тревожные мысли.

Уже щебень скрипел под ногами идущей быстрым шагом братвы и где-то совсем близко были слышны их возбужденные голоса.

- Катапультируюсь, ловите! - попробовал пошутить Паша и тут же тяжело свалился на Ксюшу, подмяв ее под себя.

Ксюша жалобно вскрикнула, больно ударившись о щебенку.

- Вы меня раздавили! - прошипела она Паше, влажное лицо которого оказалось у нее на груди.- Давайте скорей за вагон. Да что вы там, заснули? - И она потащила Пашу к предпоследнему вагону, то и дело выглядывая из-за колес в ту сторону, откуда приближались трое.

- Во, смотри, у старого-то дырка в башке, а второго, Колпинского, нет, пропал! - удивленно сказал Болек, первым взобравшись на платформу.- Николаич, ты живой еще? - гигант, взяв старика рукой за грудки, поднял его и крепко встряхнул.

К Болеку подошел Витенька и заглянул в лицо Николаю Николаевичу.

- Вроде дышит. Ну-ка, дай я попробую,- сказал Витенька и стал сначала осторожно, а потом наотмашь лупить его по щекам.

Николай Николаевич тревожно задышал, замотал сухонькой головой и вдруг открыл глаза.

- Ты че это, падло? Больно!

- Николаич, а где Колпинский-то? Это он тебя так? - спросил Лелик, стоявший тут же.

- Как где?! Что, нету? Сбег, сука! Ах, сынки, не успел я его кончить, кинуло меня головой об угол... Ладно, далеко не уйдет. Будем искать: где-нибудь поблизости в кустах затаился. Смотрите, вот кровя его дорожкой. Ищите, где он спрыгнул, по кровянке ищите...

Николай Николаевич встал и, держась за голову, попытался пройтись по деревянному настилу платформы. Вдруг он остановился и хлопнул себя по карману, в который положил документы на груз.

- Нету!!! Ну сучара, ну падаль! Сам зубами загрызу! - завыл он.

Что такое, Николаич?

- Эта сука Колпинский ксиву на груз прихватил! Ну все, ищите его, сынки. Кто найдет, тому пятьсот баксов! Только не кончайте его без меня. Я сначала с него ремней нарежу! -крикнул он братве и сам первым спрыгнул на землю.

Ксюша и Паша, который наконец нашел в себе силы идти без посторонней помощи, были уже за насыпью метрах в двухстах от вагонов, когда братва попрыгала с платформы на землю и стала озираться по сторонам, вытащив свои "пушки".

Пригнувшись как можно ниже к земле, беглецы продолжали свой побег к лесу Ксюша впереди, держа за руку задыхающегося Пашу,- как вдруг один из братвы показал на них рукой. и что-то крикнул. Но, к счастью, беглецы были уже у самого леса.

- Нет смысла бежать, они все равно нас догонят,- говорил на бегу Паша.Ксюша, дайте мне "пушку" Крестовского. Думаю, что теперь я смогу... По крайней мере с Николаем Николаевичем этим сочтусь, а там как повезет... Ведь они думают, что у меня нет оружия. Бегите Ксюша до станции, там они вас не тронут.

- Я останусь с вами. Вы мне еще не сказали, что с Крестовским.

- Не знаю, при мне он был без сознания. Его притащили двое охранников, Болек и Лелик.

- Вы думаете он жив? - остановившись, тихо спросила Ксюша.

Паша Колпинский опустил глаза и так же тихо ответил:

- Теперь не знаю... Тогда, как мне кажется, он был жив, просто его оглушили...

- Где он теперь может быть? - спросила Ксюша дрожащим от волнения голосом, быстро пробираясь сквозь заросли в направлении станции.

- Наверное, где-то там, где остановились вагоны. А может...

- Что может?! Крестовский жив, я знаю Счастливчика! - Твердо и даже как-то грозно оказала, не обернувшись Оксана Николаевна, продолжая бежать.

Бегущий сзади Паша не стал разуверять девушку: он-то был уверен, что Петенька сейчас лежал где-нибудь под лапником с простреленным затылком.

Голоса преследователей и хруст ломаемых сучьев были слышны уже где-то метрах в ста от Паши и Ксюши. И Паше стало ясно, что теперь им вряд ли удастся уйти от погони. Внезапно он схватил Ксюшу за плечо и остановился. Девушка развернулась к Паше, и он, задыхаясь, сказал ей:

- Все, теперь не уйдем. Кто-нибудь из них через пару минут обязательно догонит нас. Ксюша, оставьте мне "пушку" и бегите отсюда... Я вам как обуза, только мешаю. Поймите, не уйти нам теперь, не уйти...

Оксана Николаевна посмотрела на Пашу, силы которого действительно были на исходе: он со свистом втягивал через открытый рот воздух и почти захлебывался дыханием, с трудом произнося фразы. Некоторое время она стояла, молча глядя на раненого: ей было ясно, что как только она побежит, он начнет стрелять и сразу себя обнаружит. Преследователей было четверо. Следовательно, Пашу моментально окружат и... А потом, она оставалась без оружия и без надежды хоть как-то помочь Крестовскому, который - Ксюша почему-то не сомневалась - был еще жив.