Гнетущий страх

Пока клеила этикетки на взятые образцы, Сара каждой клеточкой ощущала, как он буравит ее взглядом. Ненависть буквально заполняла всю комнату, как ядовитый газ.

— Назовите дату вашего рождения, — ровно сказала Сара.

Он секунду помедлил, словно она спрашивала из любопытства, а он думал, стоит ли отвечать.

— Двадцать первое ноября тысяча девятьсот восьмидесятого года.

Сара записала все его данные на этикетку, поставила свою фамилию, отметила место, дату и время. Точно так же нужно оформить каждый образец, а потом либо сложить в пакет для вещественных доказательств, либо зафиксировать на предметном стекле.

Затем она взяла пинцетом стерильную салфетку и поднесла к его рту.

— Смочите это своей слюной.

— Я вам не железа внутренней секреции.

Сара продолжала держать пинцет у его рта, пока он наконец не высунул язык, чтобы она могла положить на него салфетку. Когда та достаточно пропиталась, Сара уложила ее в пластиковый пакетик.

Следуя стандартной процедуре, она спросила:

— Может, воды?

— Нет.

Его глаза неотрывно следили за каждым се движением. Даже стоя к нему спиной, она все равно чувствовала его взгляд — как у тифа перед прыжком.

У нее перехватило горло, когда она осознала, что больше не может откладывать следующий этап, когда ей придется прикоснуться к нему. Жар его тела ощущался даже сквозь резиновые перчатки, мышцы напряжены и тверды на ощупь. Саре уже несколько лет не приходилось брать кровь на анализ у пациентов, поэтому никак не удавалось попасть иглой в вену.

После второй неудачной попытки она смущенно проговорила:

— Вам больно? Извините.

— Ничего страшного. — Его вежливый тон никак не вязался с полным ненависти взглядом.

Сара сделала фотоснимки ран на его левом предплечье — они выглядели так, словно он защищался руками от ударов в лицо. На шее и голове виднелись четыре поверхностные царапины, за левым ухом обнаружилась вмятина в виде полумесяца — видимо, от ногтя. Весь низ живота вокруг гениталий покрывали синяки и царапины, головка члена покраснела от раздражения. По левой ягодице вниз спускалась короткая царапина от ногтя, другая, подлиннее, тянулась вдоль нижней части спины. Пока Сара фотографировала повреждения, Джеффри держал рядом с ними линейку.

— Ложитесь на стол, — сказала она, и Уайт беспрекословно подчинился.

Итан сделал, как она велела, продолжая неотрывно следить за ней.

Сара взяла со стола небольшой лист белой бумаги.

— Приподнимитесь, мне нужно подложить это под вас.

Он снова выполнил требование, по-прежнему не отводя от нее взгляда.

Она прошлась расческой по его лобку и извлекла при этом несколько явно чужих волос. Острыми ножницами она состригла часть волосяного покрова с внутренней стороны бедра и уложила в конверт, сделав на нем соответствующую пометку.

Потом, взяв влажный тампон, сняла засохшие остатки жидкости с пениса и из промежности, так сильно сжав при этом зубы, что челюсть заныла. Затем взяла соскобы из-под ногтей на руках и ногах, сфотографировала сломанный ноготь на указательном пальце правой руки. Образцы на тампонах она либо опускала в сушку, либо сразу складывала в пакеты для вешдоков, которые тут же запечатывала и помечала — теперь уже совершенно твердой рукой.

— Вот и все. — Сара стянула перчатки и чуть не бегом покинула комнату. Брэд и Келлер все еще торчали в коридоре, но она пронеслась мимо, не удостоив их и словом.

Оказавшись наконец одна в другой смотровой, она оперлась на мойку и, открыв кран с холодной водой, тщательно вымыла руки и лицо, все тело буквально переполняли страх и ярость. В горле стоял привкус желчи, и она попила воды. Взгляд Итана, казалось, преследовал ее по пятам, впиваясь в тело как раскаленное тавро. Она еще чувствовала запах мыла, которым он пользовался, а когда прикрыла глаза, тут же вспомнила, как слегка напрягся его член, когда она брала мазок и вычесывала волосы на лобке.

Осознав, что не закрыла воду. Сара закрутила кран. Вытирая руки бумажным полотенцем, она вдруг сообразила, что находится в той самой комнате, где в прошлом году проводила осмотр Лены после изнасилования. И Лена лежала вот на этом столе. И стойка с реактивами та же — на ней Сара раскладывала взятые образцы, точно так же, как только что с Итаном.

Сара обхватила себя руками и так стояла, оглядывая комнату и стараясь отогнать вдруг нахлынувшие воспоминания.

Через несколько минут, постучавшись, вошел Джеффри. Он был без куртки, так что кобура с револьвером оказалась выставленной на всеобщее обозрение.

— Мог бы и предупредить. — Голос Сары прерывался от едва сдерживаемых слез. Внутри у нее все клокотало от обиды и злости. — Вот так ты мне отплатил, да?

— Даже и в мыслях не было, — спокойно ответил Джеффри, и по его тону невозможно было понять, лжет он или нет.

Сара закрыла ладонью рот, чтобы не разрыдаться, и сдавленным голосом проговорила:

— Господи, ты видел все эти татуировки?! Свастика! Ну почему ты меня не предупредил?!

— Я хотел, чтобы ты сама это увидела и поняла, с кем мы имеем дело.

Сара снова открыла кран и, набрав в ладони холодной воды, прополоскала рот, чтобы избавиться от мерзкого привкуса.

— Ты что, снова его бил?

— Я вообще его не бил.

— А кто же ему дал в глаз? — удивилась она. — И кровь из носа текла — явно только что разбили…

— Это не моих рук дело.

Она схватила его за руки и осмотрела костяшки пальцев, выискивая царапины и кровоподтеки, но ничего не обнаружила.

— А где твое школьное кольцо? — все еще недоверчиво поинтересовалась Сара.

— Снял.

— Ты же никогда его не снимаешь!

— Снял в воскресенье. Перед тем как беседовать с твоими родителями.

— Почему?

— Там была кровь, Сара, — зло ответил он. — Кровь Тессы.

Она выпустила ею руки и наконец спросила то, о чем старалась не думать, пока находилась в одном помещении с Уайтом:

— Ты думаешь, это он?..

— У него нет алиби на воскресенье. Никакого.

— А где он был?

— Говорит, в библиотеке, — ответил Джеффри. — Но никто его там не видел. Ему ничего не стоило убить Энди, а потом спрятаться в лесу.

Сара кивнула.

— И он вовсе не ждал Тессу, Сара. Скорее всего это роковая случайность.

У Сары все поплыло перед глазами. Ну никак не получалось совместить человека в соседней комнате с преступником. Она достаточно насмотрелась на убийц, но в Итане Уайте ничто ей не напомнило ни одного из них. Вот только эти страшные татуировки и волчий взгляд…

Мало-мальски придя в себя, она спросила:

— А Лена каким образом с ним связана?

— Они встречаются, — зло ответил Джеффри.

— Не могу поверить…

— Когда войдешь в ту комнату, к ней, Сара, я хочу, чтобы ты помнила: они с Уайтом заодно. Она будет его защищать и всячески выгораживать. — Голос Джеффри дрожал от едва сдерживаемой ярости. Он ткнул пальцем в стену, в сторону соседней комнаты. — Это чудовище, это животное — она его будет прикрывать.

— Защищать от чего? — не поняла Сара. — Ведь не его, а ее отпечатки пальцев на ноже, которым убили Чака.

— Поймешь, когда увидишь ее.

— Это что, еще один сюрприз? — ужаснулась она, понимая, что сил справиться с подобным поворотом сюжета у нее не хватит. — Она тоже в татуировках?

— Если честно, не знаю. Выглядит она ужасно: сплошные синяки и царапины.

— Ее что, били?

— Видимо, да. Но кто — не знаю. Фрэнк считает, что Чак.

— То есть Чак набросился на нее, и Лена…

— Вполне возможно. — Джеффри помолчал. — Или просто довел до белого каления, а она пожаловалась Уайту.

— А что ты сам думаешь? Что говорит Лена?

— А она вообще ничего не говорит.

— Ты допрашивал ее так же, как Уайта? — съязвила Сара. — Головой об стену?

Выражение обиды на его лице заставило ее пожалеть о сказанном, но было уже поздно: Джеффри будто с цепи сорвался.

— Ты за кого меня принимаешь? И на чьей ты стороне? Мы должны действовать вместе! Не могу же я сражаться еще и с тобой!