Помни меня

— Когда она приедет?

— Думаю, около десяти.

Точно в десять часов маленький синий автомобиль въехал на подъездную аллею. Менли наблюдала, как Эми шла по дорожке, отметив ее стройную фигурку, длинные светло-пепельные волосы, завязанные в «конский хвостик». Менли бросилось в глаза, что что-то агрессивное было в осанке девушки, в том, как она засунула руки в карманы обрезанных джинс, в воинственном развороте плеч.

— Не знаю, — пробормотала Менли, направляясь открыть дверь.

Адам оторвался от своих бумаг, разложенных на столе:

— Что ты не знаешь?

— Ш-ш-ш, — предупредила Менли.

Однако попав в дом, девушка произвела совсем другое впечатление. Она представилась, потом сразу подошла к Ханне, которая лежала в небольшой дневной кроватке, которую они поставили на кухню.

— Привет, Ханна, — она осторожно подвигала рукой, пока Ханна не схватила ее за палец. — Хорошая девочка. У тебя есть хватка. Ты будешь со мной дружить?

Менли и Адам переглянулись. Расположение казалось искренним. После нескольких минут разговора с Эми, Менли почувствовала, что Элейн преуменьшила опытность девушки. Она оставалась с детьми с тринадцати лет, а в последнее время жила в семье с годовалыми близнецами. Эми собиралась стать воспитательницей в детском саду.

Они договорились, что девушка будет приходить несколько раз в неделю, чтобы помочь, пока Менли занимается исследованиями для своих будущих книг, и иногда оставаться по вечерам, чтобы они смогли поехать куда-нибудь пообедать.

Когда Эми уходила, Менли сказала:

— Я так рада, что Элейн предложила вас, Эми. Вы ничего не хотите, у меня спросить?

— Да… я …нет, ничего.

— Все-таки?

— Ничего, честно, ничего.

Когда она уже не могла их слышать, Адам тихо сказал:

— Этот ребенок чего-то боится.

10

Генри Спрэгью сидел на диване на веранде, держа на коленях фотоальбом. Фоби сидела рядом и казалась внимательной. Он показывал ей фотографии.

— Это тот день, когда мы впервые взяли детей посмотреть Плимут Рок. На скале ты рассказывала им историю высадки колонистов. Им тогда было всего шесть и восемь лет, но рассказ их захватил. Тебе всегда удавалось превращать историю в приключенческий роман.

Он взглянул на нее. В ее глазах не было и тени понимания, но Фоби кивнула, стараясь угодить мужу. Ночь была тяжелой. Генри проснулся в два часа и обнаружил, что постель рядом с ним пуста. С упавшим сердцем он бросился проверять, не ушла ли она из дома. Не спасали даже специальные замки, которые он поставил на двери. На прошлой неделе Фоби умудрилась вылезти через кухонное окно. Генри догнал ее, когда она уже заводила автомобиль.

Прошлой ночью Фоби сидела на кухне, чайник стоял на столе, газ включен.

Вчера ему позвонили из дома для престарелых. Они открываются первого сентября.

— Пожалуйста, оставьте место для моей жены, — жалобно попросил Генри.

— Какие милые детки, — сказала Фоби. — Как их зовут?

— Ричард и Джоан.

— Они взрослые?

— Да, Ричарду сорок три. Он живет в Сиэтле с женой и мальчиками. Джоан сорок один и она живет в Мэне с мужем и дочерью. У тебя трое внуков, дорогая.

— Я не хочу больше смотреть фото. Я голодна.

Одним из проявлений болезни было то, что мозг посылал неправильные сигналы к органам чувств.

— Фоби, ты завтракала всего несколько минут назад.

— Ничего подобного, — ее голос стал упрямым.

— Хорошо. Пойдем и сделаем что-нибудь для тебя.

Когда они поднялись, он одной рукой обнял ее. Генри всегда гордился высокой, элегантной фигурой жены, как она держала голову, спокойной сердечностью, которая исходила от нее. Мне бы хотелось хоть один день провести как прежде, подумал он.

Пока Фоби жадно ела булочку и глотала молоко, Генри сказал ей, что сегодня у них гость.

— Некто Нэт Куган. По делу.

Не имело смысла объяснять Фоби, что Куган детектив, который приезжает поговорить с ним о Вивиан Карпентер Ковей.

Когда Нэт проезжал мимо дома Вивиан Карпентер, он внимательно посмотрел на него. Это был старинный дом, дом, который достраивался и расширялся в течение долгого времени и теперь тянулся вдоль усадьбы. Окруженный голубыми и красными гортензиями, заполонившими цветочные ящики на окнах, он выглядел, как дом с открытки. Нэт знал, что тем не менее, комнаты в доме достаточно маленькие. Видно было, что за домом бережно ухаживают.

По словам агента по недвижимости Элейн Аткинс, Вивиан и Скотт Ковей искали дом побольше для семьи, которую собирались завести.

«Интересно, за сколько пойдет это место? — подумал Нэт. — Расположение на Ойстер-Понд, занимающее около акра земли? Полмиллиона? Согласно завещанию Вивиан все осталось ее мужу, так что это еще одна статья наследства, которое получил Скотт».

Спрэгью жили в соседнем доме. Еще одно очень привлекательное место. Это был настоящий морской домик, построенный, возможно, в конце восемнадцатого века. Нэт никогда не встречал Спрэгью, но зачитывался статьями, которые профессор Фоби Спрэгью писала для «Кейп-Код Таймс». Они все касались легенд о раннем Кейпе. Однако в последние годы он не встречал больше ее новых статей.

Когда Генри Спрэгью пригласил его войти и представил своей жене, Нэт сразу понял, почему Фоби Спрэгью больше не пишет. «Рассеянный склероз», — подумал он и с состраданием отметил усталые складки, залегшие вокруг рта Генри Спрэгью, и тихую боль в глазах.

Нэт отказался от кофе:

— Я не надолго. Просто несколько вопросов, сэр. Как хорошо вы знали Вивиан Карпентер Ковей?

Генри Спрэгью хотелось быть добрым. Болезненно честный, он также не хотел ничего скрывать.

— Как вы, возможно, знаете, Вивиан купила этот дом три года назад. Мы познакомились с ней. Вы видите, что моя жена нездорова. Болезнь начала прогрессировать как раз в то время. К сожалению, Вивиан стала постоянно забегать к нам. Она училась на курсах кулинарии и приносила нам образцы приготовленных блюд. Это привело к тому, что жена стала очень нервничать. Вивиан хотела добра, но в конце концов мне пришлось попросить ее прекратить свои визиты, пока мы специально не договоримся о встрече.

Он помолчал и добавил:

— Эмоционально, Вивиан была чрезвычайно обделенной молодой женщиной.

Нэт кивнул. Это подходило к тому, что он уже слышал.

— Вы хорошо знаете Скотта Ковея?

— Я встречал его, конечно. Он и Вивиан поженились очень тихо, как я понял, но она устроила прием дома, на котором мы были. Приехали ее родственники, кое-кто из друзей и соседи.

— Что вы думаете о Скотте Ковее?

Генри Спрэгью ушел от прямого ответа:

— Вивиан искрилась от счастья. Я был рад за нее. Скотт казался очень привязанным.

— Вы часто виделись с ними?

— Только издали. Они часто выходили в море. Иногда, когда мы все устраивали барбекью, мы обменивались приветствиями.

— Хорошо, — Нэт почувствовал, что Генри Спрэгью что-то не договаривает. — Мистер Спрэгью, вы сказали, что Ковей казался очень преданным жене. У вас было чувство, что он по-настоящему любит ее?

Спрэгью без колебаний ответил на этот вопрос:

— Он определенно вел себя, как будто любил ее.

Но было еще кое-что и опять Генри Спрэгью заколебался. Он чувствовал, что может стать просто сплетником, если расскажет детективу о том, что произошло в конце июня. Он оставил Фоби в парикмахерской и там же была Вивиан, делающая прическу. Чтобы убить время, он перешел через улицу в «Чешир-Паб» выпить пива и посмотреть игру «Красных лис» и «Янки».

Скотт Ковей сидел на стуле в баре. Их взгляды встретились и Генри подошел поздороваться. У него возникло ощущение, что Скотт нервничает. Вскоре вошла яркая брюнетка лет тридцати. Ковей вскочил.

— Боже мой, Тина, что ты здесь делаешь? — сказал он. — У вас же по вторникам генеральные репетиции.

Девушка ошарашенно посмотрела на него, но быстро оправилась.