Сезон охоты

Дженет проснулась от настойчивого верещания телефонного аппарата. Она села в постели и не удержалась от громкого стона. Резкое движение отдалось болью в каждой мышце. Открыла глаза, поискала взглядом часы. Похоже, два с минутами, со сна не разберешь, да и голова ничего не соображает. Телефон не унимался. Дженет откашлялась и подняла трубку.

– Дженет, это Тед Фансворт. Прости, что так поздно...

– Ничего страшного, босс. Что случилось?

– Похоже, Крейс отозвался. Но звонок был с мобильника, и сигнал пропал. Мы тут соединили напрямую наш номер с твоим, так что если он позвонит опять, то попадет к тебе домой, а мы в конторе его тоже услышим. Сейчас главное установить, где он находится и что собирается предпринять. Затем...

– А затем я должна сообщить ему о смерти дочери?

– Обязательно, – слегка запнувшись, подтвердил Фансворт. – Напирай на то, что в ее гибели виноват Браун Макгаранд. Запиши, кстати. Мы получили сообщение из дорожной полиции, Макгаранда засекли на автостраде. Он направляется на юг в «форде» тысяча девятьсот девяносто восьмого года выпуска.

– На юг, вы сказали? Значит, явно не в Вашингтон. И зачем нам тогда подставлять Крейса? Пусть копы задержат Макгаранда и доставят к нам на допрос.

– Я уже думал об этом, – устало объяснил Фансворт. – Без федерального ордера на арест полиция его задерживать не будет. А для выдачи такой бумаги у нас нет оснований.

– Все равно, раз он едет на юг...

– Значит, догадался, что мы его ищем, – перебил ее Фансворт. – Едет не скрываясь, отвлекает внимание на себя. А его сообщники в это время везут бомбу в Вашингтон.

Дженет не нашлась что сказать и промолчала.

– Пойми, Дженет, – продолжал босс, – ни с кем из нашей конторы, кроме тебя, Крейс даже разговаривать не станет. А только он способен сделать то, чего не можем все мы. Выяснить наконец, существует ли реальная угроза столице.

– Крейса не волнует безопасность Вашингтона, – упрямо возразила Дженет. – Если бы Макгаранд не похитил его дочь, Крейс скорее всего сам помог бы ему взорвать нашу драгоценную столицу к чертовой матери. И закончится все совсем не так, как нам хочется. Мы натравим Крейса на Макгаранда, он его выследит со всеми вытекающими последствиями, которые очень легко предсказать, а мы все равно так ничего и не узнаем.

Теперь, судя по наступившему в трубке молчанию, задумался Фансворт.

– Сами видите, босс, – заторопилась развить свой успех Дженет, – вранье о смерти дочери Крейса ничего нам не даст. Надо сказать ему правду. Что мы спасли его дочь, что она жива, но пока без сознания. Пусть приедет в Блэксберг, повидает ее в больнице. А уже после этого можно будет рассказать ему о Макгарандах.

Фансворт не отвечал.

– Если Браун направляется на юг, то в данный момент непосредственной угрозы Вашингтону нет. Направьте за ним наружку, пусть они сядут ему на хвост и дадут заметить слежку. Лично я считаю, что, если мы скажем Крейсу правду, он пойдет на сотрудничество с нами. В противном случае... Положа руку на сердце, скажите, вам же не хочется, чтобы однажды ночью он появился у вас дома поквитаться за обман насчет его дочери? А ложь эта будет непростительно жестокой. Особенно если она не выживет, а мы не дадим ему возможности повидаться с ней перед смертью!

Фансворт по-прежнему молчал.

– Давайте я сама ему скажу, – стояла на своем Дженет. – Пойду вместе с ним в больницу к дочери. Еще неизвестно, что затевают эти хорьки из ЦРУ, БАТО и министерства юстиции и к чему это все приведет. А на нашей совести девушка на больничной койке. И у нее есть отец.

– Черт, голова совсем не варит, – пожаловался Фансворт. – Поспать бы чуток...

– Сэр, вам даже не нужно ничего говорить Фостеру и его теплой компании. Вы только разрешите мне сказать Крейсу правду, устроить ему свидание с дочерью, а там уж навалимся и на нашу проблему с бомбами и террористами. И решать ее будем строго по правилам. Только по нашим правилам, а не тем, что нам навязывают всякие придурки.

– Ладно, Дженет, – кряхтя, согласился Фансворт. – Может, ты и права. Думаю, если Макгаранд отправился в Северную Каролину, это дает нам какое-то время для маневра. Ладно. Ждем звонка Крейса.

– Ждем. – С трудом сдерживая ликование, Дженет положила трубку.

Глава 12

Крейс стоял у больничной койки дочери, изо всех сил стараясь скрыть волнение. Как же она исхудала, с жалостью подумал он. Линн всегда была атлетичной, пышущей здоровьем девушкой. Сейчас на ее покрытом синяками пожелтевшем лице резко проступили скулы, щеки запали. Обычно пышные блестящие волосы слиплись неряшливо перепутанными кудельками. Он поглаживал через одеяло руку дочери, чутко прислушиваясь к каждому ее вздоху. Линн обходилась без аппарата искусственного дыхания, однако к левому запястью тянулась трубка капельницы. Над кроватью помаргивали разноцветными индикаторами мониторы. Она в коме, говорят врачи. В хорошей коме, как бы парадоксально это ни звучало. В переводе с их языка это значит, что в овощ она не превратилась, просто тяжело травмированный организм на какое-то время отключился от окружающего мира, чтобы заняться самоисцелением без постороннего вмешательства.

– Она была в сознании, когда ее нашли? – спросил Крейс.

– Не знаю, – ответила Дженет. – На месте взрыва я ее не видела. Меня саму-то еле соскребли с бетона. Но обнаружившие ее копы говорят, что она произнесла несколько бессвязных слов, в том числе «водородная бомба» и «Вашингтон».

– Занятно. Весьма, – хмыкнул Крейс.

– У Вашингтона на этот счет несколько иное мнение, – едва заметно улыбнулась Дженет. – Но вся их версия с бомбой вызывает, честно говоря, сильные сомнения. ФБР водит за нос БАТО, БАТО водит за нос ЦРУ, ЦРУ водит за нос ФБР, а ёпэрэсэтэ водит за нос ёкалэмэнэ...

– Дворцовые интриги, – понимающе буркнул Крейс, убирая с влажного лба Линн прядки тусклых волос. И вдруг добавил: – Знаете, почему мы с женой развелись? Хелен узнала, чем я занимался в ЦРУ, и испугалась. Решила остаться в стороне. Я ее понял. И даже не возражал. Однако Линн терять не хотел.

– Ваша жена пыталась настроить дочь против вас?

– В общем-то нет. Разводились мы, как говорится, по-хорошему, никаких ведь скандальных причин вроде супружеской измены или чего другого в том же роде для этого не было. Хелен просто не хотела иметь ничего общего со мной и моими делами. Как и большинство мужчин, я был убежден, что моя карьера, работа и опыт важнее всего. И расстался с ней без угрызений совести.

– А у меня все было по-другому, – неожиданно для себя призналась Дженет. – Мой супруг оказался пустышкой. Вечно носился с грандиозными творческими замыслами, но ни одного из них так и не осуществил. Его это не огорчало, ему просто нравилось вращаться в академических кругах. Думаю, это и стало одной из причин, побудивших меня пойти в ФБР. Захотелось побыть среди настоящих мужчин.

– Ха-ха! И много вы их там встретили? – саркастически ухмыльнулся Крейс. – Линн поверила матери, которая сказала ей, что я – страшный человек. Неискренность дети улавливают инстинктивно, а страх Хелен был неподдельным.

– Но после авиакатастрофы вы с Линн помирились?

– Точнее, незадолго до нее. А потом вся эта заваруха. Так вы полагаете, что взрыв устроили Макгаранды? И что все это время они прятали Линн в арсенале?

Дженет предложила продолжить беседу где-нибудь в другом месте. Крейсу явно не хотелось покидать дочь, однако даже для него было очевидно, что помочь ей сейчас он ничем не может. Он последовал за Дженет через холл, мимо поста дежурной медсестры. Дженет обворожительно улыбнулась ей и санитару, но те на нее даже не посмотрели, во все глаза разглядывая суровое изможденное лицо и массивную фигуру Крейса. Среди бесшумной стерильной белизны отделения интенсивной терапии он выглядел только что выбравшимся из лесной чащи медведем. Чтобы добиться для него разрешения навестить дочь, Дженет пришлось немало помахать служебным удостоверением и пустить в ход все свое обаяние. Крейс позвонил ей через пятнадцать минут после ее разговора с Фансвортом, и она тут же поспешила сообщить ему, что Линн найдена, жива, но пока остается под наблюдением врачей. Надеясь захватить его врасплох, поинтересовалась, где он находится, однако Крейс на эту уловку не поддался. Тогда она предложила встретиться в больнице, и он, бросив, что будет там через час, отключился.