Исчезнуть не простившись

Я был настолько переполнен адреналином, что уже не осмысливал свои действия. Теперь мной руководил инстинкт. Я круто повернулся и ударил своего преследователя по голове.

Он был довольно мелким — фунтов сто пятьдесят, пять футов восемь дюймов, темные волосы и усы — и, очевидно, полагал, что с него достаточно серой формы и широкого пояса, на котором висела кобура с пистолетом. К счастью, оружие он не достал, вполне логично полагая, что парень, толкающий коляску с умирающим пациентом, не представляет серьезной угрозы.

Он ошибся.

Охранник свалился на пол приемного отделения, как марионетка, у которой обрезали веревочки. Где-то закричала женщина, но у меня не было времени разбираться, кто там орет и есть ли еще преследователи. Я снова развернулся, схватился за ручки коляски и выкатил Клейтона на парковку, прямиком к пассажирской дверце «доджа».

Пикап был высоким, и мне пришлось подсадить своего тестя, чтобы он мог залезть на пассажирское сиденье. Я захлопнул дверцу, обежал машину и тронулся с места, слегка задев бампером инвалидную коляску.

Услышав скрежет, я поморщился, вспомнив, как трогательно Винс относится к своей машине.

Шины завизжали, когда я вырвался с парковки, направляясь к шоссе. Краем глаза я увидел, как из приемного отделения выбежали несколько человек, глядя нам вслед. Клейтон выглядел так, будто полностью выдохся:

— Мы должны подъехать к моему дому.

— Знаю. Я туда и еду. Нужно узнать, почему Винс не отвечает на телефонные звонки, и убедиться, что все в порядке, может быть, даже остановить Джереми. Если, конечно, он уже появился.

— Мне тоже нужно там кое-что взять, — сказал Клейтон. — До того как мы увидим Синтию.

— Что?

Он слабо отмахнулся:

— Позже.

— Они наверняка позвонят в полицию, — заметил я, имея в виду персонал больницы. — Я практически похитил пациента, к тому же ударил охранника. Они будут искать этот пикап.

Клейтон промолчал.

В Янгстаун я гнал «додж» на скорости девяносто миль, постоянно посматривая в зеркало заднего вида в ожидании машин с красными мигалками. Я снова попытался позвонить Винсу, но безуспешно. Батарейки явно садились.

Когда мы доехали до поворота на Янгстаун, я почувствовал облегчение, считая, что на шоссе мы значительно уязвимее, заметнее. Но вдруг полиция уже ждет меня у дома Слоуна? В госпитале копам наверняка сказали, где живет сбежавший пациент, и они могли устроить там засаду. Какой умирающий не хочет встретить смерть в своей постели?

Я промчался по главной улице, свернул налево, пару миль проехал к югу и оказался возле дома Слоуна. Он выглядел вполне мирным, когда мы к нему подъехали. В паре окон горел свет, «хонда» все еще стояла на дорожке.

Никаких полицейских машин. Пока.

— Я объеду дом сзади, там машину не видно с улицы. Клейтон кивнул. Я загнал пикап за заднюю лужайку, выключил фары и двигатель.

— Заходите, — сказал Клейтон, — проверьте, как там ваш приятель. Постараюсь угнаться за вами.

Я выскочил из машины и пошел к двери черного хода. Она оказалась закрытой, и я постучал.

— Винс! — крикнул я и заглянул в окна, но не заметил никакого движения. Я снова обежал дом, поглядывая на улицу, нет ли там полицейских машин, и дернул входную дверь.

Она была отперта.

— Винс! — позвал я, входя в прихожую. Я еще не видел ни Энид Слоун, ни ее инвалидной коляски, ни Винса Флеминга.

До того как попал на кухню.

Энид и там не оказалось, но Винс лежал на полу, и рубашка на его спине была окровавлена.

— Винс, — позвал я, опускаясь рядом с ним на колени. — Господи, Винс. — Я думал, он умер, но он глухо застонал. — Бог мой, ты жив!

— Терри, — прошептал он. Его правая щека была прижата к полу. — У нее под пледом… был этот гребаный пистолет. — Глаза его закатились. Изо рта текла кровь. — Стыд и позор…

— Молчи, — велел я. — Сейчас позвоню девять-один-один.

Я нашел телефон, схватил трубку и набрал три цифры.

— В человека стреляли, — сказал я, продиктовал адрес, попросил оператора поторопиться, проигнорировал все вопросы и повесил трубку.

— Он вернулся, — прошептал Винс, когда я снова опустился рядом с ним на колени. — Джереми… Она встретила его в дверях, даже войти не дала… сказала, что им надо торопиться. Она позвонила ему, после того как выстрелила в меня, велела поднажать на газ.

— Джереми был здесь?

— Я слышал его голос… — Кровь так и текла изо рта. — Они поехали назад. Она даже не разрешила ему войти и отлить. Не хотела, чтобы он видел меня… Ничего ему не сказала…

О чем думала Энид? Что творилось в ее голове? Я слышал, как Клейтон, шаркая ногами, входит в дом через переднюю дверь.

— Черт, как больно… — пробормотал Винс. — Проклятая старушенция.

— С тобой все будет в порядке, — заверил я.

— Терри, — прошептал он так тихо, что я едва расслышал. — Ты присмотри… за Джейн… Ладно?

— Держись, приятель. Ты только держись.

ГЛАВА 43

— Энид никогда не открывает дверь, не положив под плед пистолета, — сказал Клейтон, с трудом переводя дыхание. — Особенно если одна в доме.

Он умудрился добраться до кухни и стоял, опершись на буфет и глядя на Винса Флеминга. Путешествие из машины, вокруг дома к входной двери и затем на кухню окончательно его вымотало.

Немного оправившись, он произнес:

— Ее легко недооценить. Она всегда ждет удобного момента. Когда он повернулся к ней спиной и находился достаточно близко, чтобы не промахнуться, она выстрелила. — Клейтон покачал головой. — С ней никому не совладать.

— Я вызвал медиков. Надеюсь, они не задержатся, потому что я полный профан в помощи пострадавшим.

— Ага, — прошептал Винс. Веки его вздрагивали.

— Мы должны догнать Энид и Джереми. Они попытаются схватить Синтию и мою дочь.

— Делай то, что должен, — прошептал Винс.

— Джереми вернулся домой, но Энид его даже в дом не пустила, заставила поехать назад, — повернулся я к Клейтону.

Тот медленно кивнул:

— Она и его не пожалеет.

— Что?

— Она не пустила его в дом не потому, что боялась огорчить неприятной сценой. Просто не хотела, чтобы он знал.

— Почему?

Клейтон пару раз глубоко вдохнул.

— Мне нужно сесть, — сказал он. Я поднялся с пола и помог ему опуститься на один из стульев у кухонного стола. — Загляни-ка вон туда, в буфет, — попросил он, показывая пальцем. — Там должен быть тайленол или что-нибудь еще.

Мне пришлось переступить через ноги Винса и обойти все увеличивающуюся лужу крови, чтобы добраться до буфета. Я нашел там экстрасильный тайленол, налил в стакан воды и двинулся в обратный путь, стараясь не поскользнуться. Положил на ладонь Клейтона две таблетки.

— Четыре, — потребовал он.

Я прислушивался, не слышно ли сирены «скорой помощи». Я ждал ее с нетерпением, но в то же время хотел убраться до приезда врачей. Я вытряхнул еще две таблетки и протянул Клейтону стакан с водой. Ему пришлось пить их по одной. На это ушла целая вечность. Когда он закончил, я спросил:

— Почему? Почему она не хотела, чтобы он знал?

— Потому что, узнав, Джереми мог бы заставить ее отказаться от своих планов. От того, что они задумали. Здесь раненый, вы поехали ко мне в больницу, к тому же знаете, кто он такой. Джереми бы сообразил, что дело развалилось. Если они не отступили от первоначального плана, у них очень мало шансов выйти сухими из воды.

— Но ведь и Энид это понимает, — возразил я.

Клейтон криво улыбнулся:

— Вы не знаете Энид. Она думает только о наследстве и слепа относительно всего остального. Нет проблем, которые могли бы остановить ее.

Я взглянул на настенные часы. Их циферблат был сделан в виде яблока в разрезе. Шесть минут второго.

— Как вы думаете, сколько у них форы? — спросил Клейтон.

— Сколько бы ни было, — ответил я, — все равно слишком много.

На столе валялись фольга и коричневые крошки.

— Она взяла с собой морковный пирог. На дорогу.