Поцелуй перед смертью

Былых.

Спустя немного времени он снова взял книги под мышку и медленно побрёл прочь. Навстречу ему летели машины и с шумом проносились мимо.

Он завернул в захудалый ресторанчик на берегу, взял сэндвич с ветчиной и кофе и сел за столик в углу. Проглотив сэндвич и уже потягивая кофе, он достал из кармана записную книжку и авторучку.

Первым, о чём он подумал, был кольт сорок пятого калибра, который он привёз с собой из армии. Патроны достать не проблема. Но, если на то пошло, тут от пушки тоже никакого толку. Всё должно выглядеть как несчастный случай или самоубийство. С револьвером же возникнут одни ненужные сложности.

Он подумал о яде. Но где он его возьмёт? Херми Годсен? Нет. Может, в корпусе Фармацевтики. В тамошнюю кладовую, должно быть, не так тяжело попасть. Надо будет покопаться в библиотеке, какой яд лучше всего…

Всё должно быть похоже на несчастный случай или самоубийство, а иначе он первым же и окажется на подозрении у полиции.

Тут столько всяких мелочей… если на то пошло. Сегодня вторник; бракосочетание дальше пятницы не отложить, а то она начнёт беспокоиться и позвонит Эллен. Пятница – крайний срок. Придётся всё быстро и в то же время аккуратно спланировать.

Он перечитал те записи, которые сделал:

Уж если на то пошло. Сейчас-то всё только в проекте: сначала надо проработать детали. Слегка поупражнять мозги.

Но когда он вышел из ресторанчика, собираясь пересечь городок в обратном направлении, шаг его был спокоен, лёгок и твёрд.

5

В кампусе он был в три и направился сразу в библиотеку. Судя по карточкам каталога, здесь имелось шесть книг, которые могли бы содержать нужные ему сведения; четыре из них были по общей теории токсикологии; две другие, руководства по криминалистике, если верить аннотациям в карточках, включали в себя главы, посвящённые ядам. Предпочитая обойтись без помощи библиотекаря, он сам сделал запись в книжке регистрации и прошёл в книгохранилище.

Здесь он никогда не был. Книгохранилище занимало три этажа, заставленных стеллажами; между собой они сообщались винтовой металлической лестницей. Одной из книг его списка на месте не оказалось. Остальные пять он отыскал без труда на полках стеллажей третьего этажа. Расположившись за одним из небольших письменных столов, что стояли вдоль стены помещения, он зажёг лампу, сразу приготовил авторучку и записную книжку и начал читать.

Примерно уже через час он составил список из пяти токсичных химикатов, которые наверняка имелись в кладовой корпуса Фармацевтики; причём, один из этих химикатов, по времени своей реакции и тем симптомам, что вызывал перед смертью, вполне подходил к тому плану, которые он вчерне уже набросал, пока шёл сюда с реки.

Выйдя за пределы кампуса, он направился к себе домой. Он прошёл два квартала, и на пути ему встретился магазин одежды, окна которого были залеплены плакатами с крупными надписями, извещающими о распродаже. На одном из плакатов были нарисованы песочные часы и написано: «Последние Дни Распродажи».

Секунду он смотрел на рисунок, а потом развернулся и двинулся обратно в кампус.

Там он пришёл в университетский книжный магазин. Пробежав глазами отпечатанный на ротаторе список книг, кнопками прикреплённый к доске объявлений, он спросил у продавца методичку по фармацевтике, руководство по лабораторным для аспирантов.

– Поздновато, семестр-то уже кончается, – заметил продавец, возвращаясь из складского помещения с экземпляром руководства в руке. Это была большая тонкая книга в яркой зелёной обложке. – Свою потеряли?

– Нет. Украли.

– О-о. Хотите что-нибудь ещё?

– Да. Несколько конвертов, пожалуйста.

– Какого размера?

– Обычные конверты. Почтовые.

Продавец положил стопку белых конвертов на книжку.

– Это будет доллар пятьдесят и двадцать пять. Плюс налог – всего доллар семьдесят девять.

Колледж Фармацевтики размещался в одном из старых корпусов Стоддарда, кирпичном трехэтажном здании, увитом плющом, с широкими каменными ступенями парадного подъезда на фасадной стороне. У обоих же торцов корпуса спускались вниз ступеньки, ведущие в коридор, проходивший насквозь весь цокольный этаж, где и была устроена кладовая реактивов. Дверь её была снабжена автоматическим Йельским замком, ключи от которого имелись у администрации университета, преподавателей колледжа и аспирантов, получивших разрешение на самостоятельную работу. Такой порядок был заведен на всех факультетах, располагавших подобными хранилищами. И с ним был знаком практически каждый в кампусе.

Он зашёл через парадный вход, пересёк холл и заглянул в зал отдыха. Одновременно разыгрывались две партии бриджа; студенты, сидевшие рядом, читали, разговаривали. Почти никто не обратил на него внимания, когда он вошёл. Он проследовал прямо к длинной вешалке в углу, положил учебники на полку над крючками и на один из них повесил свой вельветовый пиджак. Затем он выдернул стопку конвертов, зажатую между книг, отделил три штуки и, сложив, сунул их в брючный карман. Остальные конверты положил снова между книг, взял методичку и вышел из зала.

В коридор цокольного этажа он спустился по центральной лестнице. Справа от лестничной клетки был мужской туалет. Он вошёл туда, заглянув под дверь каждой кабинки, убедился, что никого нет, и бросил методичку на пол. После этого он принялся топтать её, пинать, гоняя по всем плиткам пола, и, когда поднял, она уже больше не казалась совершенно новой. Он положил её на край раковины, сам же, глядя на себя в зеркало, расстегнул у рубашки манжеты рукавов и закатал их до локтей. Также расстегнул воротник и ослабил узел галстука. И с методичкой под мышкой вышел в коридор.

Дверь кладовой была посредине между клеткой центральной лестницы и концом коридора. В нескольких футах от неё на стене висела доска объявлении. Он подошёл к доске объявлений и встал перед нею, уставившись на приколотые кнопками листки. Стоял он слегка повернувшись спиной к концу коридора, так что краем глаза мог видеть лестничную клетку. Под левой мышкой он держал методичку, правую же руку опустил так, что пальцы были как раз вровень с цепочкою ключей.

Девица вышла из кладовой, заперев за собой дверь. В руках у неё была точно такая же зелёная методичка и мензурка, наполовину заполненная молочно-белой жидкостью. Он смотрел ей вслед, пока она не исчезла в проёме лестничной клетки.

Несколько человек появились из дверей за его спиной. Они проследовали мимо, о чём-то разговаривая. Трое мужчин. Они прошли через весь коридор и скрылись за дверью на противоположном его конце. Он продолжал глядеть на доску объявлений.

В пять прозвенел звонок, и на несколько минут в проходе сделалось людно. Потом так же моментально вся эта толчея схлынула прочь, и он остался снова один. Одним из сообщений на доске оказалась иллюстрированная брошюра, посвящённая летней сессии в университете Цюриха. Он принялся её читать.

По лестнице в коридор спустился лысый мужчина, без методички, но направившийся прямо к дверям кладовой и на ходу выбирающий на цепочке нужный ключ. Впрочем, это был, явно, преподаватель… Повернувшись к вошедшему спиной, он перевернул ещё одну страницу брошюры. Он услышал, как чмокнул ключ в замке, дверь отворилась и тут же захлопнулась. Через какую-нибудь минуту она открылась и закрылась снова, послышался удаляющийся звук шагов сначала по коридору, а затем, уже в несколько ином ритме, по ступеням лестницы.

Он занял прежнюю позицию возле доски объявлений и закурил сигарету. Но, сделав единственную затяжку, бросил её на пол и растёр носком ботинка: появилась ещё одна девица, и она направлялась в его сторону. В руке она несла лабораторную методичку. У девицы были длинные, жидковатые тёмные волосы, и она носила очки в роговой оправе. На ходу она достала из кармана халата латунный ключ.