Ледовый апокалипсис

Кастилла снова кивнул.

– Я думаю, это может стать вполне приемлемым компромиссом. Ты упомянул об американо-российской группе. Думаешь, это будет разумным шагом?

– Это неизбежно. Русские хотят держать руку на пульсе всего, что связано с их национальной безопасностью – в прошлом, настоящем или будущем. Как только мы сообщим Баранову о том, что намерены предпринять расследование и внимательно изучить место крушения, он наверняка потребует, чтобы в состав группы были включены представители России.

Кастилла допил виски и поморщился.

– Отсюда возникает следующий немаловажный вопрос: до конца ли искренни с нами русские?

Клейн долго молчал, а затем заговорил:

– Сэм! Русские, кто бы ими ни правил – царь, премьер-министр или президент, – всегда остаются русскими. Даже сейчас, после падения Берлинской стены, мы имеем дело с нацией, у которой скрытность – вторая натура, а паранойя – средство выживания. Поэтому я готов поспорить с тобой на бутылку этого замечательного бурбона, что они не рассказали нам всей правды.

Кастилла улыбнулся.

– Твое пари не принимается. Будем исходить из предположения, что русские станут действовать, имея в запасе какой-то альтернативный сценарий. Вот пусть твои люди и выяснят, в чем именно он заключается.

– Я уже обдумал, кому из агентов поручить это задание, но мне придется подключить к его выполнению по меньшей мере одного специалиста со стороны для оказания им поддержки.

Президент кивнул.

– Как обычно, предоставляю тебе карт-бланш, Фред. Собирай свою команду.

Военно-тренировочный лагерь «Гекльберри-Ридж-Маунтин»

Все утро на лугах и поросших лесом склонах горной гряды Каскейд-Рейндж бушевала война. С ободранными о скалы и расцарапанными о колючие кусты заманихи руками, со стекающей от пота по лицу камуфляжной краской, Джон Смит и еще трое бойцов их маленькой огневой группы залегли, избрав себе в качестве укрытия наполовину поваленный и сгнивший ствол пихты.

Скрытая деревьями вершина горного хребта располагалась в пятидесяти метрах впереди и чуть выше того места, где они находились. А за вершиной открывался еще один склон, еще деревья и, возможно, скрывалась еще одна огневая группа. Их товарищи-курсанты, которым на весь сегодняшний день выпало быть «красными», то есть их врагами.

Кроме стебельков травы, качающихся от легкого ветерка, ничто вокруг не двигалось. Смит, не сводя глаз с вершины хребта, стал вынимать руки из лямок рюкзака.

– Я вернусь через минуту, капрал, – сказал он. – Хочу проверить, не поджидает ли нас за перевалом торжественная встреча.

– А что делать нам, сэр? – спросил его помощник, неуклюжий парень из 82-й воздушно-десантной дивизии. Он и еще двое участников их боевого дозора лежали, распластавшись на толстом слое хвои, и тоже настороженно выглядывали из-за ствола.

– Сидите тихо, вот и все, – не оборачиваясь, ответил Смит. – Вам незачем себя обнаруживать.

– Как скажете, сэр.

Смит перевалился через бревно и, зажав ремень автоматической винтовки между большим и указательным пальцами правой руки, пополз по-пластунски вверх по склону. Он заранее наметил извилистый маршрут передвижения, мысленно проложив его между самыми раскидистыми кустами и поваленными стволами деревьев, чтобы как можно меньше оставаться на открытом пространстве. Столь бесшумно не смог бы передвигаться даже выползший на охоту питон.

Смит не торопился, тщательно рассчитывая каждое свое движение, чтобы не колыхнулась ни одна веточка, ни один стебелек, чтобы не выдать себя противнику, который, возможно, смотрел в эту сторону.

И вот цель достигнута. Он оказался на вершине хребта, и его взгляду открылся противоположный склон. Ничего нового он здесь не увидел. Те же заросли кустов, те же поваленные бурей деревья, вечнозеленые хвойные заросли и тени, что залегли под опускающимися к земле ветвями. Вжимаясь в землю, Смит выставил вперед ствол своей «SR-25», снял защитный колпачок с окуляра мощного оптического прицела и прополз последний фут, после чего сектор обстрела оказался перед ним, как на ладони.

С тех пор, когда Смит служил в десантных частях, это оружие претерпело некоторые изменения. Созданная Юджином Стонером, «SR-25» считалась войсковой снайперской винтовкой. Полуавтоматическая, с оптическим прицелом и натовским калибром 7,65, она была снабжена съемным коробчатым магазином на 20 патронов. Обладая большей дальностью, точностью и поражающей мощью по сравнению с другими автоматическими винтовками, «SR-25» была также легче и удобнее в обращении – по крайней мере, для мужчины с габаритами Джона Смита.

Смиту нравилось вновь ощущать себя солдатом. Ему доставляли удовольствие постоянные физические нагрузки, в число которых входила и необходимость постоянно таскать с собой пятикилограммовую автоматическую винтовку. В короткие часы досуга он увлеченно обсуждал со своими товарищами-курсантами плюсы и минусы «SR-25», доказывая, что преимуществ в ней больше, чем недостатков, и сейчас решил продемонстрировать это на практике.

Он нацелил визирное перекрестие оптического прицела на линию деревьев на нижней части склона и стал внимательно всматриваться в безлюдное на первый взгляд пространство. Смит понимал: противник будет вести себя с такой же осторожностью, как и он сам.

В прежние времена, когда в мире еще существовали такие вещи, как порядочность и благородство, санитары и военные врачи пользовались статусом «невоюющих». Они были избавлены от необходимости иметь оружие и участвовать в боевых действиях. Кроме того, они были защищены правилами ведения войны и, в соответствии с многочисленными международными конвенциями, не могли являться мишенью на поле боя.

Однако, с наступлением эры асимметричных войн, появилась новая разновидность врага, признающего лишь один закон – закон максимальной жестокости и варварства, для которого красный крест является всего лишь отличной мишенью. В этих новых условиях лозунг морских пехотинцев, провозглашающий, что «любой человек – мишень», стал, как никогда, актуален и преисполнен здравым смыслом.

Глядя в оптический прицел, Смит провел винтовкой влево, но, к собственному разочарованию, не увидел ничего примечательного. Ругаясь про себя, он повел винтовку в другую сторону. Эти ублюдки наверняка здесь. Спрятались и терпеливо ждут.

И… Вот оно! Едва уловимое движение возле ствола кедра. Противник слегка дернул головой, возможно, чтобы согнать назойливую муху, но этого оказалось достаточно, чтобы Смит его заметил. Теперь, зная, куда смотреть, он различил половину вымазанного камуфляжной краской лица, выглядывающего из-за ствола дерева. А в паре метров от него Смит разглядел еще одного «врага», распластавшегося на земле под кустом. Огневая группа наверняка включает в себя больше людей, но Смиту хватит и этих двоих. Они притаились в засаде, но теперь сами оказались в западне. Пора задать им жару!

Тот, что прятался за кедром, был наиболее сложной мишенью, поэтому Смит решил сначала заняться именно им. Он навел перекрестье прицела на лоб обреченного солдата и положил палец на крючок.

Детище Юджина Стонера рявкнуло одиночным выстрелом. Все было, как взаправду – звук, отдача, вылетевшая из окна затвора гильза, но пуля из дула винтовки не вылетела, поскольку патрон был холостым. Зато из эмиттера, закрепленного на винтовке, вырвался невидимый пучок света – лазерная «пуля», в ту же секунду ударившая в детектор на форме затаившегося под деревом противника.

Все-таки МАЙЛС – замечательная штука! Комплексная тренировочная лазерная система, обеспечивающая реалистическую имитацию боевых действий в ходе военных учений. Под кедром замигал яркий синий свет, сообщая миру о том, что здесь только что кто-то «погиб».

Противник под кустом неподалеку судорожно дернулся, и Смит, сместив прицел, влепил в него три лазерных «пули» кряду. Куст тоже замигал синим, объявляя о втором «уничтоженном».

Смит откатился от хребта горы. Для государственного служащего он неплохо поработал. Теперь надо выбираться отсюда.