Летальный исход

Я сидел, смотрел на нее и ничему этому не верил. У меня даже челюсть отвалилась, и, думаю, рот оставался открытым все то время, пока она произносила этот монолог.

Элли вытянула губы и попробовала суп «мисо» – самым сексуальным образом, словно намеревалась поцеловать ложку взасос. Это просто поразительно, что она могла изобразить своим ротиком, едва прикасаясь к ложке с супом. Вот посадите двоих женщин рядом друг с другом и попросите их отведать какого-нибудь супчику. Вторая женщина может быть хоть в два раза более страстной, чем Элли. Но из ста парней девяносто выберут Элли. Гарантировано.

– Вы сейчас с кем-нибудь встречаетесь?

– Вы это спрашиваете в интересах национальной безопасности?

– Это личный вопрос, – сказал я, выдав при этом свою самую высоковольтную улыбку – для пущей важности.

– Ну, в таком случае, да, я встречаюсь с одним человеком.

Она явно старалась меня оскорбить, или, по крайней мере, делала вид, что старается. Говоря по правде, она мне даже не нравилась, и я, несомненно, не собирался назначать ей свидание. Чего я действительно хотел, так это просто убедиться, что могу его ей назначить. Ну что тут можно еще сказать – вероятно, это просто обычная мужская уловка; но вот то, что она проделывала с этим супом, было потрясающе.

– И каково же нынче положение с этими вашими свиданиями, – продолжал я гнуть свою линию, – их можно классифицировать как серьезные отношения?

– Да, можно, – ответила Элли. – Только я не была в этом уверена вплоть до нынешнего момента.

– Ну, что же, тогда примите мои поздравления, – сухо сказал я.

– Ну, спасибо, – ответила она таким же тоном.

Тут толстяк, что сидел возле суши-бара вскочил со своего табурета и заорал: «Мать вашу так!». Потом ухватился за горло и закрутился на месте, словно его левая нога была прибита к полу гвоздями. «Матерь Божья! – продолжал он выкрикивать, выплевывая что-то на пол – нечто, я был полностью в этом уверен, что ранее было роллом “Спайдер”. Он подпрыгивал и подскакивал – это напоминало какие-то предсмертные конвульсии, – кашлял и тряс руками. – Я ж на вас в суд подам, ублюдки! И отсужу у вас все до последнего цента!».

Официантка выскочила из кухни, поглядела на него и сказала:

– Очень острый, да?

Он бросил на нее испепеляющий взгляд.

– Да уж, острый! Жутко, жутко острый! Много острый! И я помню, ты говорила, что его не рекомендуют. Но тут у нас, в Америке, существуют законы против того, чтобы в ресторанах вам подавали аккумуляторную кислоту! К тому времени, когда я с тобой разделаюсь, ты будешь жалеть, что вообще уехала из своего Китая!

Официантка и повар суши-бара посмотрели друг на друга.

– Мы японские. Не китайские.

Разъяренный посетитель задрал голову к потолку и снова заорал: «Мать вашу за ногу!». После чего пару раз врезал себе по физиономии, издал лающий звук и вывалился из зала, яростно топая ногами. Большая часть посетителей ресторана уже вовсю хохотала. Но не Элли. Так что я перестал ржать и сменил тему разговора.

– Стало быть, полиция поверила жалобам Кэтлин и не стала слушать Кена, – сказал я. – По поводу этих избиений.

– А вы бы кому поверили?

– Ей бы и поверил, если по правде.

Я попробовал суп – вылил в рот одну ложку. Интересно, а слово «мисо» по-японски случайно не означает пропотевшие носки, которые неделю не снимали?

– Я знаю, о чем вы думаете, – сказала Элли. – Но у меня были причины верить Кену и тому, что он рассказывал.

– Какие, например?

– Он никогда меня пальцем не тронул. И никогда меня не обижал, и не оскорблял словом.

– И это всё?

– Я ни разу не видела, чтобы он потерял над собой контроль, за все время наших отношений. И даже при том, что Кэтлин продолжала обвинять его в домашнем насилии, он так ее и не бросил.

Я поднял брови и стал наблюдать, как пунцовеют ее щечки. А они таки порозовели, пусть и чуть-чуть. Она ведь, по сути дела, только что признала, что встречалась с мужем Кэтлин, когда та все еще была за ним замужем. И мы оба это поняли, но улыбнулся этому разоблачению только я один.

– Послушайте, мистер Крид, – сказала Элли. – Хотите вы этому верить или нет, но Кен – порядочный человек. Он всегда был готов помочь своей жене, поддержать ее. Он предпринимал все возможные меры, чтобы убедить Кэтлин пройти лечение.

Я снова поглядел на фотографии и заметил:

– Как мне кажется, он весьма убедительно действовал в этом направлении.

Элли хотела было что-то сказать, но не стала, а вместо этого отправила в рот еще супу. Потом взглянула на меня и покачала головой. Кажется, ей было сейчас вполне комфортно в воцарившемся молчании, но мне-то было еще более удобно. Когда она наконец заговорила, то голос ее звучал твердо и спокойно.

– Вы можете решить, что я глупая, мистер Крид. Или слишком легковерная. Но все дело в Кэтлин, не в Кене. Вы бы и сами это поняли, если бы были с ним хорошо знакомы.

Что я теперь знал – благодаря Элли, – так это то, что именно Кен Чапмен может сказать Джанет, если я предъявлю ей эти фотографии и полицейские рапорты. Не мог я поверить в то, что этот подонок сумел состряпать такую историю, чтобы выставить жертвой самого себя! И более того, я не только не мог поверить его версии, но не мог поверить и в то, что она все же сработала. Но она таки сработала, и это поставило меня в затруднительное положение. Если я не могу воспользоваться полицейскими рапортами, то как мне не допустить, чтобы Джанет вышла замуж за этого мерзавца?

Конечно, я могу просто его убить, в любой момент. Но я же не могу его убить! Я что хочу сказать, мне бы очень хотелось его убить, но Джанет сразу поймет, что это сделал я, и никогда мне этого не простит. Нет, надо скомстролить иначе. Печенка подсказывала мне, что именно Джанет должна все узнать насчет этого Чапмена. Ей придется все это узнать таким образом, чтобы он уже никоим образом не мог ее потом провести, как провел Элли Дэйвид.

Официантка принесла заказанные нами основные блюда. Элли хитренько улыбнулась и промурлыкала:

– Ну, давай, врубайся, Спайдермен! Покажи всем, какой ты крутой!

Я посмотрел на стряпню, лежавшую в моей тарелке. Все ее отдельные компоненты были весьма ярких цветов, но эти цвета смотрелись в тарелке совершенно неуместными и некоторым образом напоминали мне боевую раскраску Тэмми Фэй Беккер [2]. Я повозил палочками какие-то кусочки по тарелке и, кажется, заметил слабые следы дыма. И решил вместо этого сосредоточиться на супе.

Когда мы вышли из ресторана, Элли сказала, что мне вовсе нет никакой необходимости провожать ее обратно, до этой их ротонды. Я уселся на ближайшую лавочку и долго смотрел ей вслед. Шагов через двадцать после того, как мы расстались, она, не оборачиваясь, подняла руку и помахала мне. Интересно, что это придало ей такой уверенности считать, что я все это время буду продолжать пялиться на ее задницу?

Некоторое время я сидел там и думал о свой бывшей, о Джанет. Было ясно, что мне придется придумать что-нибудь новенькое, дабы помочь ей понять, какую огромную ошибку она собирается совершить, решив выйти замуж за Кена Чапмена. У меня была одна смутная идея, и я обыгрывал ее в уме, но прежде чем изложить все это на бумаге, мне придется потратить некоторое время на бывшую супругу Кена Чапмена, на Кэтлин.

Кэтлин в настоящее время проживала в Норт-Бергене, буквально рядом с городом Нью-Йорк. Лу Келли проверил ее кредитную историю и выяснил, что она недавно подала в местный банк заявку на кредит с целью покупки дома или квартиры. Заявку в банке пока что не рассмотрели и никакого решения не приняли, и Лу предложил мне выступить в роли сотрудника этого банка, занимающегося займами и кредитами, и использовать этот предлог, чтобы встретиться с нею и побеседовать. Конечно, я могу просто пригрозить ей, сказал Лу. Я поблагодарил его за совет и объяснил, что мне вовсе не нужно пользоваться какими-то угрозами или убогими легендами прикрытия. Правда, честность и пропасть внешнего обаяния – вот мои верные союзники.