На улице, где ты живёшь (На нашей улице)

Эмили кивнула, в душе радуясь этому приглашению.

Пит Уолш тем временем заказал себе яичницу с ветчиной и сосисками.

— Ваш кабинет сейчас убирают, Эмили. Я уверен, теперь вам будет спокойно в вашем доме.

Завтрак Томми Даггана состоял из апельсинового сока, кофе и банана.

— Мне пора, — сказал он со вздохом. — У Сьюзи, моей жены, большие планы на мой счет. Она давно грозилась, что заставит меня прибраться в гараже в первый теплый уик-энд, чего бы это ей ни стоило. Вот этот день и настал.

— Прежде чем вы уйдете, — сказала Эмили, — я хотела бы спросить, а как доктор Уилкокс и Боб Фриз?

— Я полагаю, несмотря ни на что, доктор Уилкокс испытывает большое облегчение. Его давние шашни со студенткой выплыли наружу. Ее фото сегодня во всех газетах. И хотя такие романы считаются серьезным нарушением устава колледжа, глядя на эту дамочку, никто не сможет сказать, что он воспользовался неопытностью юного невинного создания.

— А как на это реагировала его жена?

— Я думаю, публичный позор положит конец их браку. Она-то наверняка знала, почему он так внезапно ушел в отставку. Ему бы никак не удалось это скрыть от нее, и жена, вероятно, постоянно напоминала ему об этом. Скорее всего, для него это облегчение. Он сам мне говорил, что роман он пишет очень неплохой. Ну что ж, может быть, у него еще впереди окажется совершенно новая стезя.

Томми встал.

— А что касается Фриза, он должен быть благодарен Натали за то, что он вне подозрений. Она отдала ему листок бумаги, который она нашла у него в кармане. Там был телефон некой Пегги с просьбой ей позвонить. Наши ребята ее проверили. Фриз имел привычку заходить в один бар в Морристауне. Он утверждает, что ничего не помнит, но, очевидно, во время своих отключек он зря время не терял. Пегги — хорошенькая девчонка. Ее показания и дневники Уилла Стаффорда предоставляют ему полнейшее алиби.

И наконец, последнее. Стаффорд подъехал к дорожке, где совершала свои пробежки Марта, и, пожаловавшись на боль в сердце, попросил подвезти его домой. Марта знала Стаффорда и ничего не заподозрила. Карлу он вынудил сесть к себе в машину, когда она вышла из отеля «Уоррен». А потом он вернулся и отогнал ее машину. Симпатяга, ничего не скажешь! Ну, мы пошли!

Когда Томми и Пит ушли, Эмили долго сидела молча, а потом заговорила неуверенно, словно сомневаясь в собственных словах:

— Томми Дагган заехал вчера вечером ко мне, чтобы передать увеличенную фотографию. Я ее сегодня утром рассмотрела.

— И что вы обнаружили?

— Они здорово поработали в полиции, чтобы ее увеличить и сделать ярче. Лица теперь выглядят очень отчетливо, и я могу соотнести их с именами на обороте. Маделайн и Летиция, Эллен, Филлис и Джулия. И мужчины. Джордж и Эдгар, и молодой Дуглас, и Генри, и даже Дуглас Картер-старший, или Уилл Стаффорд, как мы его теперь знаем.

— Эмили, — возразил Ник, — неужели вы верите в то, что он действительно мог перевоплотиться?

Она посмотрела ему прямо в глаза, взглядом умоляя поверить в ее слова.

— Ник, Уилл Стаффорд — вылитый его прапрадед и...

— Что "и", Эмили?

— Эту фотографию я нашла в бумагах Лоуренсов. Уилл не мог ее видеть.

Рука Ника уверенным, успокаивающим жестом легла на ее руку.

— Ник, — прошептала Эмили, — в это невозможно поверить, но на этой фотографии Дуглас Картер держит в руках что-то очень похожее на женский шарф с металлическими бусинами.