Как часы

— При всем уважении к вам, сэр, позволю себе с вами не согласиться, — ответил Редиваан, тщательно подбирая слова. Он знал, чего опасается Фири. Если в прессу просочатся слухи об очередном серийном убийце, журналисты слетятся, как грифы на падаль.

— Думаете, будут еще жертвы? — спросил начальник.

— Лично я не удивлюсь этому. А может, мы узнаем о других девушках, убитых недавно.

Фири протер глаза. Было два часа дня, но он уже устал.

— Так почему именно Клэр?

— Это ее конек, сэр — убийства женщин и преступления на сексуальной почве, — Редиваан указал на книжные полки, висящие за спиной Фири. — Вы же читали ее докторскую диссертацию. — Книга Клэр «Преступления против женщин в Южной Африке после эпохи апартеида» стояла на верхней полке. Края страниц обтрепались, на полях можно было увидеть многочисленные пометки и комментарии, написанные четким почерком Фири.

— Да, работа очень хорошая, по-настоящему серьезное исследование, — признал Фири, — хотя кое в чем я не согласен с ней. Она, например, утверждает, что, когда мы предотвратили гражданскую войну в своей стране, неудовлетворенная страсть к насилию сублимировалась в войну против женщин. Как пишет Клэр, в войну, где не существует ни правил, ни границ.

— Но это не ее вина, сэр, что жестокость по отношению к женщинам и детям приобретает все большие масштабы, а количество осужденных за эти преступления уменьшается.

Фири позабавило, насколько странно звучали в устах Редиваана Фэйзала профессиональные обороты юристов.

— Клэр сотрудничает с полицией с тысяча девятьсот девяносто четвертого года, и очень успешно, — сказал инспектор.

— Но она раздражает всех, кто с ней работает, — не унимался начальник.

— Наверное, потому что она женщина и прекрасный специалист.

— Не говорите чушь, Фэйзал. Все дело в том, что она по своей натуре одиночка и поступает, как ей вздумается, — посмотрев на Редиваана, Фири рассмеялся. — Полагаю, именно поэтому она вам нравится.

Редиваан улыбнулся в ответ:

— При всех ее недостатках, она в своем деле — лучшая. Вы это прекрасно знаете, сэр.

— Да? А если вспомнить последнее дело, над которым вы вместе трудились?

Редиваан почувствовал, как в нем закипает ярость. Они с Клэр вычислили гангстера, который похищал бездомных девочек в возрасте от 8 до 13 лет и поставлял их в бордели. Доказательств его вины они собрали предостаточно. Но начали твориться странные вещи. Две свидетельницы были убиты, остальные забрали свои показания. Кто-то намеренно заразил радиоактивными веществами молекулы ДНК, а потом исчезло все досье. Обвинение, конечно, развалилось.

— Клэр ни в чем не виновата, — сказал Редиваан, с трудом сдерживая гнев. — В рядах полиции был предатель. Досье сами по себе не убегают.

— Но досье можно потерять. Особенно если сыщик, ведущий расследование, слишком много пьет и часто не ночует дома.

Редиваан и на сей раз сдержался.

— Так каково же ваше решение, сэр?

— Я уже сказал: даю вам последний шанс.

— У Клэр тоже последний шанс?

Фири кивнул:

— Да, Фэйзал, тоже.

— Спасибо, сэр. — Редиваан встал, собираясь уйти. Он уже хотел открыть дверь, как услышал напутственные слова Фири, сказанные вдогонку:

— Вы его поймаете, Редиваан. Но прессе пока ни слова.

Инспектор, обернувшись, взглянул на начальника. Ему самому журналисты порядком поднадоели.

— Да, сэр, — ответил он и вышел из кабинета.

Фири смотрел ему вслед. Если Редиваану так уж необходима помощь Клэр Харт, это, в конце концов, его дело. Остается лишь пожелать ему удачи. Фири надеялся, что, когда Редиваан поймает убийцу, тот, кем бы он ни оказался, предстанет перед судом.

Глава 5

Редиваан швырнул на стол папку с отчетом о результатах вскрытия, не обращая внимания на удивленный взгляд Риты Мхизе. Сегодня утром он не побрился и выглядел не лучшим образом. Вчера, пока Мутон во время вскрытия собирал на анализ кровь, соскобы и мазки, Редиваан терпеливо ждал, не проявятся ли на теле убитой новые синяки. Но не дождался. Мутон удалил и взвесил внутренние органы несчастной девушки, чтобы прояснить картину ее смерти.

— А кто эта девушка? — спросила Рита.

Редиваан раскрыл папку.

— Чарней Сванепоэль. Ей было семнадцать, училась в последнем классе школы. У нее есть младший брат, и родители живы, но они в разводе. Отец торгует автозапчастями, а по субботам смотрит по телевизору регби. Мать — преподаватель йоги и духовный лидер, широко известный в узком кругу.

Значит, родители девушки не сошлись характерами, подумал Редиваан, потягивая кофе — вроде как я и Шазя. Шазя, его жена, работала медсестрой. Потом она, забрав их дочку, Ясмин, уехала в Канаду. Шазя была убеждена, что в далекой и спокойной Канаде из памяти дочери выветрится ужас, который она пережила, когда бандиты взяли ее в заложницы. Похитители связались с Редивааном по горячей линии, которую он отвел для своих информаторов, и записали на пленку голос шестилетней девочки, умолявшей папу и маму разыскать ее. А гангстеров она просила дать ей хотя бы глоток воды. Такую жестокость мог проявить только один человек — Келвин Лэндман, но веских доказательств его вины Редиваану добыть не удалось.

Вернувшись к своему столу, Редиваан снова открыл папку и долго рассматривал фотографию улыбающейся школьницы. Ему ее отдала мать Чарней, после того как он сообщил ей об убийстве дочери.

— Я для вас оставила кусок пирога, — сказала Рита.

— Как раз то, что мне нужно. Спасибо, Рита. Пирог такой же сладкий, как ты.

— Эти лекции о различной чувствительности мужчин и женщин, на которые вас отправляли, пошли вам на пользу, — рассмеялась Рита. — А теперь серьезно. Что вам удалось раскопать?

— Вчера я поговорил с ее отцом, Крисом Сванепоэлем. Всю проклятую субботу, когда жизнь его дочери висела на волоске, он просидел у телевизора, смотря регби. Как ты можешь это объяснить?

— Не знаю, Редиваан. Люди по-разному поддаются панике. Некоторые просто впадают в спячку. Внушают себе, что ничего не случилось и все образуется.

— Он мне сказал, что не хотел беспокоить полицию ложным вызовом. Надеялся, что дочь благополучно вернется домой.

— А когда же они сообщили об ее исчезновении?

— Только в воскресенье. Она не вернулась к ленчу, и папаша принялся ее разыскивать повсюду. Потом уже позвонил в полицию. Таким образом, три дня были упущены.

— Бедняга! Теперь страшно мучается, винит себя…

— Ты, Рита, слишком добросердечна. Тебе нужно не в полиции служить, а быть социальным работником. Лично я собираюсь проверить каждый его шаг.

Редиваану было свойственно всегда подозревать в убийствах женщин их отцов и любовников.

— Но что он реально мог предпринять?

— Как что? Найти ее! Живой и невредимой! Или хотя бы раньше сообщить в полицию.

Посмотрев на инспектора, Рита покачала головой:

— Вы слишком жестоки, Редиваан. — И вышла, оставив его наедине со своими мыслями.

Все-таки непонятно, как Сванепоэль не сумел найти собственную дочь. Редиваан вычислил, что Ясмин находится заброшенном складе по едва уловимому сигналу сотового телефона гангстеров. Он, конечно, испугался, что бандиты пронюхают об этом и сообщат о его возможном визите своим подельникам или коррумпированным полицейским. Поэтому Редиваан отправился на склад один и застрелил спящих похитителей Ясмин. Их кровь забрызгала одежду девочки, впавшей в истерику. Да, Редиваан спас дочь, но, как говорила ему Шазя, на этом успехи его закончились. Начальство провело расследование, и так называемый эскадрон смерти, созданный Редивааном и боровшийся с гангстерами самыми жестокими способами, был распущен. Поскольку общественность возмущалась по поводу убийств детей в ходе гангстерских войн, Фэйзала нельзя было ни обвинить в превышении полномочий, ни уволить. В глазах горожан он стал героем. Поэтому его просто отодвинули в тень — отправили в Си Пойнт, где он занимался бумажной работой. Начальство ждало, когда он допустит серьезный промах, и это случилось. Шазя упрашивала его уйти из полиции, но он не послушался ее. Тогда она отправилась в канадское посольство, заполнила необходимые бумаги и уехала с дочерью за океан. Когда они входили в самолет, Ясмин обернулась и помахала на прощание отцу. Маленькая темнокожая девочка с розовой сумкой и кучей мрачных воспоминаний, которые канадским детям будут просто непонятны.