Мания

Доктор не обращал никакого внимания на треск.

– Вы, должно быть, способны усмотреть в этом определенную долю иронии, Ник. Из-за этого лекарства у вас, относительно нормального человека, проявились не только симптомы шизофрении, но и стремление к насилию. Не знаю, какие у вас были отношения с братом, но как психиатр я бы сказал, что вы не очень-то любили друг друга, правда? Джексон Фэрри, еще один из наших пациентов, выследил Сэма. Видимо, ему не нравилось быть подопытным кроликом. И он любил Сэма не больше вашего. Он напал на вас с Сэмом, и вы защищались. А когда он ушел, вы прикончили своего брата. Вы сами его убили!

Наконец липучка разошлась, и Ник, высвободив руку вцепился доктору в горло. Его пальцы впились ему в глотку, пережимая артерии. Но Барнс продолжал улыбаться. Он даже не шелохнулся…

Ник посмотрел на свои руки и с ужасом осознал, что до сих пор привязан к коляске. С липучкой ничего не случилось. Он заплакал, качая головой.

– Я прекрасно понимаю ваши чувства, Ник.

– Прошу вас! – крикнул Ник. – Пожалуйста!

– Сейчас вы меня так ненавидите, что готовы убить, да? Вы бы задушили меня, не правда ли? Впрочем, я полагаю, что вам больше нравится орудовать ножом.

Рассмеявшись, Барнс встал и вытащил из кармана запечатанный шприц. Обертка, затрепетав в воздухе, словно бабочка, упала на землю. Прикрепив иглу к шприцу, врач достал из другого кармана пластиковую ампулу с прозрачной жидкостью.

– Сейчас в вашей крови столько метамфетамина, Ник, – Барнс проткнул ампулу иглой и набрал в шприц препарат, – что небольшой дозы ингибитора моноаминоксидазы будет достаточно, чтобы с вами случился старый добрый сердечный приступ.

Его губы скривились в жестокой улыбке.

Пока доктор возился со шприцом, Ник заметил кое-что за его спиной.

К ним кто-то шел.

Он понятия не имел, как этот человек попал сюда. Ник даже не знал, существует ли этот человек на самом деле или это очередная галлюцинация. Он просто возник из ниоткуда за спиной Барнса. Ник вытянул шею, пытаясь рассмотреть его лицо, но перед глазами все плыло, так что разглядеть ничего не удалось.

– Если вам повезет и вы выживете после сердечного приступа, Ник, – продолжал Барнс, не замечая человека за спиной, – ваш мозг будет настолько поврежден, что я сомневаюсь, что вы кому-то расскажете о нашем разговоре Вряд ли вы вообще будете о нем помнить.

Закончив набирать в шприц жидкость, он выпустил пару капель из иглы и приготовился сделать Нику смертельную инъекцию в руку. Барнс был полон решимости. На шприце блеснуло солнце. Ник почувствовал, как на лбу проступают капельки пота.

Человек, приближавшийся к Барнсу, оказался Джексоном Фэрри. Ник был уверен, что игла уже вошла в мышцу и все это ему просто кажется. Одетый в белое Фэрри, с искаженным яростью лицом, был не более чем реакцией его умирающего мозга, воспоминанием о той ночи, когда убили Сэма. Но когда Фэрри поднял руки, Ник вспомнил, что бродягу тоже направили в больницу «Вестерн Стейт» для психиатрического освидетельствования, ведь Фэрри должен был предстать перед судом за убийство Сэма.

Когда бездомный с силой ударил доктора по голове, иголка вошла глубоко в руку Ника, прорвав мышцу и впившись в кость, но врач не успел нажать на поршень, и укол так и не был сделан.

Репортер беспомощно смотрел, как Фэрри бьет врача кулаками по лицу. На белые больничные штаны брызнула кровь – это Фэрри нажал большими пальцами Барнсу на глаза, выдавливая глазные яблоки и запуская ногти глубоко в череп. Глазные яблоки вывалились из глазниц, повиснув на зрительном нерве. Фэрри захохотал.

А Ник наконец-то начал кричать.

Часть 6

Глава 34

Оставалось три дня до Рождества, а Ник по-прежнему сидел в Сиэтлской тюрьме. Подперев голову руками, он запустил пальцы в немытые волосы. С тех пор как Джексон Фэрри сбежал из больничной палаты и убил Барнса, дни тянулись сотвратительной неизменностью. Вчера Ника перевели в эту камеру, после того как он прошел психиатрическое освидетельствование в больнице «Вестерн Стейт». Препараты, которыми его пичкал врач, только начали выводиться из крови.

Послышались чьи-то шаги, и Ник поднял голову. Под глазами у него были черные круги – он по-прежнему плохо спал. Голова кружилась. Но, по крайней мере, он уже чувствовал себя лучше. За решеткой Ник заметил какое-то движение.

Увидев Стоули, Ник широко улыбнулся и поднялся с койки, чтобы поздороваться с полицейским. Детектив приходил и вчера – заверял Ника, что сделает все возможное, чтобы его выпустили.

– У меня для вас хорошие новости, – заявил Стоули и повернулся к дежурному, чтобы тот открыл дверь. – Заключенного выпускают под залог, – сообщил он. – У меня есть все необходимые документы. Его освобождают на мое попечение. – Поставив на пол небольшой дипломат, детектив вытащил из заднего кармана пачку смятых бумаг и бросил их на стол. – Еще пара подписей, – подмигнул он Нику, – и я вытащу вас отсюда.

Репортер наблюдал, как Стоули расписывается в документах.

– Кто внес за меня залог? – спросил он, прижавшись к решетке.

– Никаких тебе «спасибо»? Просто «кто внес за меня залог?»

Ник улыбнулся.

– Вы себе не представляете, насколько я вам благодарен. Но я знаю, что сумма залога составляла пятьсот тысяч. А у меня нет таких богатых друзей.

Охранник нажал на кнопку, и дверь с жужжанием разблокировалась. Детектив, взявшись за решетку, отодвинул ее в сторону.

– Пойдемте, – сказал он. – Пора выбираться отсюда.

Они уже шли по коридору, когда Ник заметил, что вид у Стоули какой-то мрачный.

– Вы нажили себе много врагов в управлении, – ответил детектив на так и не заданный вопрос.

– Насколько я понимаю, эти враги появились и у вас.

– Похоже. – Стоули улыбнулся. – Но вешать они собираются не меня.

– Так кто все-таки внес за меня залог? – повторил вопрос Ник, когда они уже подошли к выходу.

– Может, хотите перекусить? Яичницу с беконом?

– Только кофе, – покачал головой Ник.

– Вы сильно исхудали.

– Аппетита не было.

– Ну ладно, тогда кофе. – Голос детектива эхом разнесся по пустому коридору. Они подошли к входной двери. – Куплю вам чашечку в забегаловке напротив, и разойдемся. Я свяжусь с вами позже.

Стоули запрокинул голову, глядя на дождь, и поежился. Положив руку Нику на плечо, он повел его вниз по бетонной лестнице.

– Как я уже сказал, вы умудрились нажить себе множество врагов в управлении. – Детектив подсел к Нику за барную стойку у окна, держа в руках кофе в высоких картонных стаканах. – Может быть, вы и прошли тест Роршаха, впечатлив всех врачей, но лейтенант Домбровски считает, что и сейчас вы не менее виновны, чем месяц назад.

– Лейтенант Домбровски? – переспросил Ник.

– Ну да, лейтенант Домбровски. Он лично пришел на заседание по поводу вашего залога и умолял судью Фонга запереть вас и выбросить ключ. – Стоули улыбнулся. – Он думает, что вы всех обманули. Что вы серийный маньяк и вас нельзя выпускать на улицу. В историю о докторе Барнсе он не верит. Он даже считает, что вы с Фэрри сговорились.

– А как же препараты в моей крови? – удивился Ник. – Как он это объясняет?

– Говорит, может, вы сами их принимали, – пожал плечами детектив. – Слушайте, Ник, я не хочу вас пугать. Я вам все это рассказываю, так как полагаю, что вы должны знать. Гаттерсон ушел в отставку, и Домбровски исполняет обязанности шефа полиции. Из управления за вами будут следить, чтобы убедиться в том, что ваши руки чисты. У меня тоже есть свои приказы. Одно резкое движение – и вы вновь окажетесь за решеткой.

– Спасибо, – кивнул Ник. – Я ценю ваше предупреждение.

– Да ладно… Кстати, судя по всему, друзья у вас тоже есть.

– В смысле?

– Ваш залог. Пятьсот тысяч. Их внесла Сара Гарланд.

– Сара?

Ник вспомнил, как она стояла в дверном проеме комнаты Джейсона Гэмлина.