Танец ангела
Танец ангела читать книгу онлайн
Изуродованные с чудовищной жестокостью тела молодых парней находят одновременно в Англии и Швеции.
Все убитые в Лондоне — шведы, а в Гетеборге — англичане.
И все преступления убийца, словно возомнивший себя Альфредом Хичкоком, снял на видео.
Но зачем? Кому могли понадобиться фильмы с кровавыми убийствами?
В поисках свидетелей Эрик Винтер попадает то в криминальные кварталы Южного Лондона, то в элитарные гетеборгские закрытые клубы, то в дешевые стриптиз-бары.
Но все молчат. А время на исходе.
Убийца уже готовит новую серию жестокого сериала…
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— Спасибо.
— И в языке.
Музыка тихо лежала в кармане. Мальчик слушал тишину, которой веяло от деревьев. Почувствовав, что лицу стало холоднее, как будто солнце зашло за тучи, он открыл глаза. Перед ним, заслоняя теплые лучи, стоял дистрибьютор.
— Я так и подумал, что это ты, — сказал он. — Смотрю, что-то знакомое.
— Привет…
— Мир так тесен.
Дистрибьютор подвинулся, и солнце снова ударило в лицо. Он зажмурился и прикрыл глаза рукой. Лицо агента было в тени. Блестели в улыбке зубы. Что он тут делает?
— Один из моих агентов живет на этой улице, — сказал тот, словно прочитав его мысли. — Хотя его сердце осталось в Вест-Индии. Вон там он живет, у больницы, видел ее? По-моему, самая большая в южном Лондоне.
— Я не знал, что там тоже живут черные.
— Тут как на шахматной доске: клетка белая, клетка черная.
— Ага.
— Теперь мне надо навестить другого парня, белого, который живет в Колдхарбор. — Он опять улыбнулся. — Я бы попросил тебя поехать вместе, но он не любит более одного посетителя зараз.
— Понятно.
— Но я успею пропустить кружечку пива. Тебе взять?
— Давайте.
Мужчина скрылся в баре. Солнце тем временем зашло за трубу на крыше дома напротив, отчего труба приобрела красивый ореол. Мимо не спеша проехала «скорая помощь» — наверное, к больнице. С той стороны, где жил мальчик, пришла пара, мужчина и женщина, они сели за соседний столик. Мужчина вскоре встал и зашел внутрь, а женщина сидела и щурилась на печную трубу, наполненную солнцем. Дистрибьютор вышел с двумя пинтами. По стеклу стекали обрывки пены. Кристиан взял холодную кружку, поставил на стол, полез в карман за бумажником.
— Я угощаю, — сказал мужчина.
— О’кей.
— Расскажи, кого ты больше всего любишь, а я пока промочу горло.
Кристиан перечислил.
— Очень интересно. Я должен записать.
Он достал небольшой блокнот, ручку и попросил продиктовать несколько имен.
— Такой знающий парень, как ты, может оказаться очень полезным.
— Сомневаюсь…
Из бара вышел мужчина с кружкой пива и бокалом вина, поставил перед женщиной. Мальчик расслышал, как она сказала, что они вышли слишком поздно, солнце уже садится. Ее спутник ответил, что все равно еще не холодно. Теплее, чем обычно бывает в это время года.
— Мне пора, — сказал дистрибьютор и встал. У него с собой был небольшой портфель. — Ты тут недалеко живешь?
— Да, рядом.
— Прости, если я слишком назойлив, но не мог бы ты оказать мне услугу?
— Я?
Дистрибьютор достал из портфеля стопку дисков и снова сел.
— Завтра я буду встречаться еще с одним агентом, чтобы обсудить вот эти диски. Я должен прослушать их сегодня вечером или ночью. Может, это не так уж обязательно, но… он любит, когда клиенты знают, что берут. Я должен быть в состоянии что-то о них сказать.
Стало прохладнее. Парочка рядом взяла свои стаканы и ушла в паб.
— А у меня тут в Лондоне есть знакомая дама, которая скучает по своему другу, если ты понимаешь, о чем я.
— Я понимаю.
— Ты не мог бы бегло их прослушать?
— Я не знаю…
— Как эксперт.
— Нуу…
— Если я успею, я заскочу сегодня поздно вечером, но тогда со мной будет подруга. Лучше всего, если ты оставишь их на стойке регистрации.
— Но вы же тогда не узнаете мое мнение.
— Черт, какой я дурак!
— Наверное, у вас уже все мысли только о подруге.
— Да, в таких ситуациях начинаешь думать уже не головой, — засмеялся мужчина.
— Ага.
— Знаешь, я могу немного отодвинуть встречу с агентом, и тогда завтра вечером я заскочу на пару минут и послушаю, что ты скажешь.
— Я не уверен, что смогу сказать что-то полезное.
— Да, и все диски твои, разумеется. Они останутся тебе.
— Во сколько вы хотите прийти?
Дистрибьютор опять достал свой блокнот.
— В восемь я должен быть на обеде… Сразу после него мы можем встретиться… В одиннадцать будет не слишком поздно?
— Нормально.
— Точно?
— Конечно.
— Если я все-таки буду с дамой, она тихонько посидит в уголке, пока мы разговариваем.
— Нет проблем.
— Я оставлю тебе мой мобильный на всякий случай.
Мужчина вырвал из блокнота листок и написал номер.
— Черт, у меня же что-то случилось тут с телефоном, — сказал он и засунул листок в карман. — Не знаю, почему он не работает. Я не помню номер моего отеля, но когда я вернусь туда, я позвоню тебе и скажу его или оставлю служащим гостиницы.
— О’кей.
— Мне пора.
Мальчик почувствовал, как кружится голова от двух кружек пива. Ему стал нравиться этот тип. Слегка суетливый, но бизнесмены все такие…
Дистрибьютор встал.
— Осталась маленькая деталь, — сказал он.
— Какая?
— Я должен знать, где ты живешь.
36
Они виделись еще три раза после той первой встречи в подземном стрип-клубе Васастана.
Бергенхем раздвоился или расстроился, на совершенно противоположные личности.
Когда он был дома, с Мартиной, он совершенно не понимал, зачем он встречался с Марианной. Когда Малыш толкался, Бергенхем ненавидел то, второе «я».
Ее звали Марианна, но в клубах она называла себя Ангел. У нее даже были два небольших белых крылышка, которые она перед некоторыми танцами привязывала к плечам. Они блестели, как рыбья чешуя. И псевдоним, и костюм гармонировали с убожеством обстановки. Иное слово сюда не подходило, все было замызгано, как мир за грязным ветровым стеклом.
Третьей его сущностью был инспектор полиции. Но под землей, в полутемном зале, полицейский исчез. И уже кто-то другой встретился с Марианной. Так сказал бы Бергенхем, если бы кто-нибудь спросил. Но никто не спрашивал. Сомнения бурлили в нем самом. Он видел безмолвный вопрос в глазах Мартины, как будто она подозревала и видела, что он знает, что она знает.
Дуло, как на вершине горы. Он шел к Марианне домой. Она жила в лодке. Когда он услышал, он не поверил, но это было так. У нее была своя рыбацкая лодка, отслужившая срок и пришвартованная вместе с такими же к причалу Гульберг. Он слышал об этом месте, но никогда сюда не заглядывал.
Сюда стоит прийти летом, сказала она. Тогда те лодки, что еще могут плавать, отправляются в свое единственное в году путешествие к крепости Эльвборг и обратно. Это своеобразное соревнование, объяснила Марианна. Она называет его Регата разбитых надежд.
Бергенхем стоял на пешеходном переходе. Между домами свистел ветер и поддувал ему в бок. Все здесь было ему незнакомо. Блестели серые стены домов, надвигающиеся на дорогу. Кто-то стоял у ресторана «Холменс», дрожа на ветру. В здании муниципалитета открылась дверь, и оттуда высыпали сотрудники после наконец-то закончившегося рабочего дня.
Бергенхем ненадолго остановился у воды, текущей тяжело, как масло. Зима еще пряталась в осколках льда у края пристани. Слева мост делил небо на две части. Горизонт напоминал его детские рисунки, когда он смешивал все желтые и красные оттенки, что были.
С краю ржавел пароход-ресторан. Из ангаров верфи на другом берегу, которые, казалось, парили над водой, раздались удары кувалды или еще чего-то тяжелого. Он увидел фанерную табличку, обтесанную ветром, которая приглашала в общество судовладельцев. Позади зарослей на другой стороне улицы кричали сотни галок, носясь над крышами черной тучей, накрывая целый квартал. Он миновал траулер и двухмачтовую яхту, в которых тоже теперь жили люди. У одной из лодок стоял «пассат», как будто кто-то пытался заехать на борт, но не вышло. Машина смотрелась очень чужеродно в этом водном царстве. Из труб тянулся дым, рядком висели почтовые ящики. У нужной таблички он остановился, растягивая время. Спешить некуда. Рядом висело объявление: «Эта лодка продается, сосна, махогон, 9,15 на 2,40, двадцать пять тысяч крон». У небольших кустов стояли две садовые скамейки — подобие миниатюрного парка для летних вечеров. До ее жилища оставалось метров пятьдесят. Впереди торчала газовая башня.