Заговор Моцарта

ГЛАВА 45

Удар вышиб из него дух. Бен перелетел через капот, стукнулся головой о ветровое стекло и упал.

Дверца распахнулась, из «пежо» выскочила молодая женщина с искаженным от ужаса лицом. Она бросилась к пострадавшему, который с трудом поднимался на ноги, и затараторила по-немецки, рассыпаясь в извинениях.

Бен встал и привалился к машине. Голова сильно кружилась. Он попытался сфокусировать взгляд на переулке, откуда вот-вот должны были появиться преследователи: пока никого, но погоня наверняка неподалеку.

— Все в порядке, — пробормотал он. — Вы не виноваты.

— Вы американец? — спросила она по-английски, удивленно распахнув глаза.

— Нет, британец. — Он постарался собраться с мыслями. — Меня там избили.

Незнакомка посмотрела на него непонимающим взглядом.

— Ограбили, — объяснил Бен.

Она кивнула и достала мобильник.

— Вот сволочи! Я позвоню в полицию. Садитесь в машину, вам нужно отдохнуть.

— Nein. Нет. Keine Polizei. Не надо звать полицию. Давайте просто уедем отсюда побыстрее.

Бен подобрал упавший рюкзак и съежился на пассажирском сиденье.

— Тогда нужно отвезти вас к врачу. В больницу. Вы ранены. — Девушка озабоченно посмотрела на кровоточащие ссадины на голове Бена. Закусив губу, она завела мотор, и машина тронулась по мощеной мостовой. — Простите. Я впервые сбила человека. Я…

— Вы не виноваты, — повторил Бен. — Не надо в больницу. Со мной все в порядке, нужно просто немного отдохнуть. Отвезите меня в дешевую гостиницу, этого вполне достаточно.

Она удивилась, но все же кивнула.

— Как хотите.

«Пежо» выехал на оживленную улицу и затерялся в потоке машин. Бен повернулся назад: погони не видно. Будем надеяться, что с Кински тоже все в порядке.

Девушка молча сидела за рулем. Вид у нее был расстроенный. Наконец она покачала головой.

— Знаете, я живу совсем недалеко отсюда. Давайте поедем ко мне? Я обработаю ваши ссадины, а вы немного отдохнете. Пожалуйста, не отказывайтесь, должна же я вам хоть как-то помочь.

Незнакомка права: вломившись в гостиницу в окровавленном виде, он наверняка привлечет слишком много внимания. Да и по голове словно молотком стучали.

— Хорошо.

— Меня зовут Ингрид, — представилась она. — Ингрид Беккер.

— А я Бен… Ох, голова раскалывается!

Зазвонил мобильник Ингрид.

— Да? Привет, Леони. Да… Я не могу сейчас разговаривать, я не одна… Увидимся позже, ладно? Пока! — Она выключила телефон и улыбнулась. — Извините, моя двоюродная сестренка звонила. Мы уже приехали.

Она включила поворотник, и «пежо» свернул в подземный гараж.

Ингрид помогла Бену дойти до лифта и нажала кнопку третьего этажа. Привалившись к стенке кабины, Бен наблюдал за девушкой. На вид ей было лет двадцать пять, короткая стрижка, темные волосы с рыжеватыми прядками. Несмотря на джинсы, дубленку поверх ковбойской рубахи и армейские ботинки, она выглядела весьма привлекательно.

Дверь лифта открылась, Ингрид взяла Бена под руку и подвела к дверям квартиры.

— Как вы себя чувствуете?

— Жить буду.

Квартира Ингрид оказалась маленькой, но уютной. Хозяйка усадила Бена на диван, а сама поспешила в ванную за ватой и антисептиком. В комнате было тепло, и Бен снял кожаную куртку, положив ее на подлокотник дивана.

— Будет щипать, — предупредила Ингрид и обработала ссадины смоченной антисептиком ваткой.

— Ой!

— Извините. Мне ужасно жаль, что все так получилось. Выпьете чего-нибудь?

Бен вытащил фляжку.

— Может, тоже выпьете? — спросил он. — По-моему, вам это даже нужнее.

Ингрид принесла два стакана и села рядом на диван. У девушки была приятная улыбка, карие глаза и мягкий взгляд, в котором чувствовалась печаль. Бен вылил остатки виски из фляжки.

— Ваше здоровье! — сказал он.

— Prost! [7] — ответила Ингрид.

Они чокнулись и выпили.

— Хорошая штука, — заметила Ингрид. — А шнапс вы пьете? У меня есть бутылочка.

— Не отказался бы.

Голова кружилась чуть меньше, и Бен почувствовал себя лучше. С сотрясением обойдется как-нибудь, а вот усталость накатывала волнами, и бороться с ней не было сил.

— Может, болеутоляющее выпьете?

— Лучше уж шнапс, — устало ответил Бен.

Ингрид засмеялась.

— Слава богу, с вами все в порядке. Я так перепугалась, что убила вас или искалечила…

Бен допил виски, и девушка налила ему в стакан немного бесцветной жидкости. Бен отхлебнул: по крепости шнапс превосходил виски раза в два.

— Не переживайте, — ответил он. — Убить меня не так-то просто.

— Вы курите? — спросила Ингрид, вытаскивая из кармана смятую пачку «Голуаз» без фильтра.

Бен взял сигарету и достал зажигалку. Длинные пальцы девушки обхватили его руку, когда он поднес огонек к ее сигарете. Бен откинулся на спинку дивана и закрыл глаза.

— А вы редкий экземпляр, — заметила Ингрид, разглядывая его сквозь облачко дыма.

— В каком смысле?

Она тряхнула сигаретой и показала на стакан шнапса в его руке.

— В наше время не часто встретишь мужчин, которые курят настоящий табак и пьют крепкие напитки. — Ингрид улыбнулась. — Теперь все озабочены своим здоровьем. Слюнтяи!

— Моя бабушка-ирландка выкурила за свою жизнь миллион сигарет, — ответил Бен.

— Целый миллион?!

— По шестьдесят в день с пятнадцатилетнего возраста и до самого дня смерти. Сами посчитайте.

— Mein Gott! [8] От чего же она умерла?

— Напилась на свой девяносто пятый день рождения, упала с лестницы и сломала шею. — Бен улыбнулся, вспомнив старушку. — Умерла счастливой, ничего не почувствовав.

— Все, теперь буду пить и курить на полную катушку! — заявила Ингрид, положив теплую ладонь на колено Бена. Рука задержалась на секунду дольше дозволенного приличиями. — Музыку не хотите послушать?

Она вскочила с дивана и подошла к стереосистеме.

— А Барток у вас есть?

Она засмеялась.

— Вот еще! Под такую музыку только мозгами скрипеть. Слишком заумная для меня.

— Я люблю заумную музыку.

— Интересный вы тип, — заметила Ингрид. — А я люблю джаз. Как насчет джаза?

— У вас есть Дон Черри или Орнетт Коулман?

— Надо же, вы и впрямь заумное любите! — Она провела пальцами по ряду дисков и вытащила один. — У меня есть «Сучье варево» Майлза.

— Майлз пойдет, — согласился Бен.

Они немного посидели, слушая музыку, прихлебывая шнапс и разговаривая. Ингрид поинтересовалась, чем Бен занимается в Вене, и он ответил, что работает журналистом, невольно вспомнив об Оливере.

Глаза жгло от усталости, сознание временами плыло. Бен надеялся, что бешеные ритмы джаза позволят стряхнуть сон, но музыка не помогала.

— Вы выглядите очень усталым, — озабоченно заметила Ингрид. — Может, поспите немного?

— Пожалуй, да, — пробормотал Бен.

— Ложитесь здесь, на диване, — улыбнулась она.

Бен слишком вымотался, чтобы упираться. Девушка выключила музыку, подложила под голову гостя подушку и укрыла его принесенным из спальни одеялом. Бен вырубился.

Ему показалось, что спал он всего несколько секунд. Ингрид сидела на краешке дивана, наблюдая за гостем с заботливым выражением на лице. Он приподнялся на локте и заморгал, просыпаясь.

— Долго я спал?

— Чуть больше часа, — ответила она. — Я проголодалась. А вы как?

Бен потянулся и встал, потом пошел за Ингрид на кухню — маленькую и чистую.

— Мне не следует здесь задерживаться, — сказал он. — Не хотелось бы навлечь на вас неприятности.

— Да ну, какие там неприятности. Я рада, что вы развеяли мое одиночество. Кроме того, я вас бессовестно использую.

— Как это?

— Упражняюсь в английском, — хихикнула Ингрид.

— Я ведь большую часть времени проспал. Да и с английским у вас все в полном порядке.

— Колбасу будете? — Она открыла холодильник. — Есть еще курица.